Ключи от Бездны

- Зависит от того, что ты тут стремишься найти, - рассудил Хастред. - Не думаю, чтобы там были деньги или что-то деньгообразное, вряд ли и бесценные артефакты... хотя, просто чтоб в дураках не оказаться, не проверить ли его компасом? Вдруг там еще один ключ.

- Чем палец колоть опять, я лучше замок открою.

Чумп взялся за замок, а Хастред поднес лампадку к книжным полкам и пробежался пальцами по корешкам. Большинство книг выглядело потрепанными и засаленными, особо редких среди них не водилось, почти все Хастред либо читал в далекой юности, либо по крайней мере слыхал о них, почему-то не взявшись читать. Часть была фундаментальными трудами по магической теории. Хороший маг, как правило, не нуждался в мануале по своим собственным методам чародейства, поскольку их в него вбивали намертво еще в Академии, задолго до допуска к экзаменам; но подобные — не учебники даже, а исторические справочники — обычно включали в себя обзоры и примеры нестрандартных магических практик, таких, как шаманизм, синкретизм, теургия, а также давно вышедших из употребления методик Первых и то немногое, что позволяли узнать о своих собственных системах волшебства Древние Расы. Вполне возможно, они могли пригодиться пытливому исследователю при раскопках невесть кем оставленных руин. Другие книги к магии отношения не имели, выглядели скорее летописями, а третьи казались собранными на живую нитку коллекциями писем или отчетов, через одну исполненными на языках, которых Хастред даже опознать не сумел.

Ближайшая стопка листов грубой бумаги более всего напоминала журнал исследований, и Хастред перелистал пяток страниц, но указаний на какие-то значимые находки не обнаружил. Другая оказалась списком переводов на имперский со странно выглядящего языка, сильно напоминающего абарский; в нем книжник не был слишком уж сведущ, но с уверенностью определил, что если пытаться читать символы по-абарски справа налево, то получится тарабарщина.

Короче, типичная комнатка высокообразованного археолога, что вполне вписывалось в сферу интересов кнеза Габриила.

Чумп тем временем вскрыл шкаф, отворил створки и раздраженно помотал головой.

- Вынужден с тобой согласиться — что за сволочи. Могли б хоть что-нибудь положить, не похожее на кучку мышиного помета.

Он, конечно, слегка загнул — непохожего на кучку помета в шкафу было немало, хотя хватало и похожего. Склянки и коробочки с порошками, кусочками, жидкостями, стружками, опилками, ошметками...

- Это склад магических компонентов, - пояснил Хастред.

- Да это я, представь себе, понял, не вчера родился. Что от них толку? Ладно бы алмаз положили. Ты ведь, кажется, мне рассказывал, что для какой-то магии алмаз нужен?

- Да мутная там история. Это клирическая магия, и там не совсем понятно, что требуют боги за содействие, а что клирик за участие. Кому и алмаз нужен, кому и кобыла невеста.

Чумп брезгливо захлопнул шкаф, нацепил замок на место и замкнул его.

- Ты всерьез собирался найти там алмаз? - уточнил Хастред.

- Хотя бы алмаз. А вообще-то я толком не знаю, что ищу, но хотелось бы отыскать что-нибудь, что поможет не выглядеть бледно, когда кнез перестанет нам улыбаться.

- Типа волшебного меча?

- Скорее типа страшной тайны, от намека на которую он вытаращит глазки и растечется угодливой лужицей. Но если заметишь волшебный меч, тоже мимо не проходи, и ему найдем применение.

Хастред честно постарался прикинуть, какой такой страшной тайной можно прижать местного владетельного сеньора. Сейчас даже дуподрюком выставить, оказывается, ни разу не позор. Если воруешь вагонами — экономический эксперт, если жесток сверх меры — апологет порядка, практикуешь запретные знания — прогрессивен и перспективен. За войну до последнего — храбрый витязь, за примирение — великий гуманист, с врагом якшаешься — не дал ненависти затуманить голову, своих подвел под монастырь и залил цементом — хотел как лучше, вот очки за попытку, дерьмом с высокой башни кидался — популяризатор спорта, трижды вышвырнули из каждого кабака за зловонность и паскудное поведение — неудобоваримый рупор эпохи, публично наречен сквернавцем на содержании у злодеев — станем публично продавать твои палимпсесты во всех книжных лавках втридорога, сообразно культурной значимости. Должно быть, еще могут на эшафот пригласить, ежели открыто заявишь верховной власти свое презрение. Но, наверное, как-то очень уж явно заявлять надо, а то взятые больно часто отделываются публичными извинениями. Вроде слыхал краем уха про какое-то разбирательство по делу бывшего лучшего королевского стрелка, урожденного Грузила, который ныне за всех показательно отдувается в темнокнежеских казематах на казенной баланде, да только то Грузило и не князь, и не боярин, и не купец — вообще непонятно, зачем на свете существует, ибо толку не приносит никоего, кроме поношений на весь свет. А людей солидных, при чинах трогать не заведено, ибо как мудро изрек Темный князь еще в то время, когда только набирался темности — ежели солидного человека обижать, так он же и обидится, оно надо ли? Вдруг вредить продолжит уже не по старой доброй, насквозь понятной жадности или там глупости, а с умыслом? Это ж вред от него вдвое вреднее сделается.

Короче, представить ничего полезного не получилось. Зачарованный меч, может, и пригодился бы, чтоб купировать кнезовы возможные поползновения, но и необходимым не выглядел — свой бы топор найти, и разговор имел бы все шансы заладиться.

Чумп отобрал у замешкавшегося Хастреда лампадку и спустился с нею на следующий пролет — он оказался куда длиннее предыдущего, на добрых три полных витка, в сажень каждый. Очевидно, винтовая лестница спускалась и глубже, но дальнейший спуск завален был грудой камней и сверху заплавлен каким-то могучим заклинанием, предположительно молнией, осилившей спечь обломки породы в единую грубую массу. Зато на этом уровне в обе стороны разбегались, загибаясь к центру горы, коридоры, и Чумп направился в первый попавшийся — как несложно догадаться, пошел налево, что тоже не ему следовало вменять в вину, а все той же генетике.

Хастред догнал его через несколько шагов. В стенах коридора были вырублены глубокие ниши, в первых из которых стояли пустые каменные кубы-постаменты, а в следующих на этих постаментах стояли каменные фигуры различных созданий.

- Чокер, - представил Хастред первого встречного, тощего, с непомерно длинными когтистыми передними лапами и малоприятным лысым черепом. - Живет в подземельях, может удавить.

- Красавчик, чо, - одобрил Чумп, осторожно похлопал чокера по каменной макушке. - Гм. А вон тот?

Вон тот имел определенное внешнее сходство с гоблином, если бы только его нарисовали в чиби-стиле и постарались сделать подчеркнуто злобным долбоящером.

- Морлок, я думаю, - допустил Хастред. - Я их видал всего пару раз, и оба раза они шустро по стенам куда-то укарабкивались. О, а вон того ты знаешь.

Чумп остановился перед статуей драугра, вцепившегося в сложно очерченный древний меч, посветил на него лампадой, пригнулся поближе, осмотрел прежде всего каменное лезвие, на котором резчик не поленился воспроизвести даже тонкую чеканку, характерную для оружия Первых.

- Может, и с волшебного меча делали, но вряд ли реплика сохранила свойства, - заметил Хастред.

- А это не реплика, - отозвался Чумп. - Вот смотри, даже щербины на лезвии, а вот волоса у самого драугра, - он тыкнул пальцем в несколько неправдоподобно тоненьких каменных струнок, отклонившихся от прочих волос статуи. - Такого не изваять, даже чисто физически, не говоря уже о том, что даром бы не надо. Это не изваяние, это настоящий драугр, окамененный вместе с мечом.

- Живой, что ли?

Чумп покосился на товарища укоризненно.

- Для слишком умного парня ты слишком тупой. Драугр, конечно, не живой. Он живой и не был. Ну, то есть, живой он когда-то был, еще до того как стал драугром, а вот уже драугром будучи он был закаменен... и если его откаменить, то будет ли он мертвым или не-мертвым, это уже скорее к тебе вопрос, теоретик.

- Нету в хумансовой практике действующего заклинания эффективного окаменения. Есть паралич, есть каменная кожа, но вот чтобы целиком, да еще и меч прихватив, обернуть в камень... - Хастред отрицательно помотал головой. - Слышал байки про проклятия, но там плоть в камень, меч не плоть... да и байки такие байки. Почти уверен, что на такое способны дварфы, но они шибко щепетильны в применении своих сакральных навыков, вот бы они сейчас стали из таких поганцев музей фигур собирать. В любом случае, я бы поставил на то, что заклинание безвозвратное, поскольку обратить все кишки и печенки в камень — это одно, а вот объяснить однородному камню, какая его часть должна стать глазом, а какая зубом — это одних инструкций, еще до переложения на язык Силы, на много лет чтения.

- К тому же камню объяснений и понимать-то нечем.

- Ну... на этот счет ты бы лучше с дварфами или вон своими дружками кобольдами перетер. У них насчет разумности камня есть свое видение, вроде того как наш приятель фей с лесом общается.

Чумп прошел по коридору дальше, миновав еще несколько статуй в нишах, и уткнулся в завал. Судя по всему, в глубине тоннеля кто-то мощно жахнул серьезной магией, завалив его почти по всей длине, но посланники кнеза скрупулезно откапывали коридор локоть за локтем, продвигаясь в его глубину.

- Сойдет эта находка за оружие? - спросил сам себя Чумп и сам же себе ответил: - Если каким-то образом выдать интерес к откапыванию старинной хренотени за недопустимое свободомыслие и посягательство на общественные устои...

- Давай тиуну напишем, что кнез дрючит этих истуканов, - предложил Хастред. - Я слыхал, в Уссуре силен культ традиционных ценностей, что сразу означает двойной удар — с одной стороны, дрючить должно только кого природой предписано, а с другой — к культурным памятникам относиться с должным уважением.

- Богатая идея, - одобрил Чумп. - Но если кнез не дурак, а он дураком не выглядит, то смекнет, что тиун там у себя, а мы тут и совсем без прикрытия. И пока карающие силы подтянутся, он все запросто организует так, будто это мы тут статуи дрючили.

Он развернулся, вернулся по коридору к лестнице и, обогнув ее, заглянул в другой коридор.

- А это еще что такое?

Хастред подошел посмотреть. Этот коридор был расчищен меньше прошлого, тут доступны были всего три ниши. Здесь вместо постаментов стояли большие кристальные друзы, по структуре более всего напоминающие раковины, только размера гораздо большего. Две из них были вскрыты, похоже, довольно грубым силовым методом, включающим лом между створок и послушного бугая на свободном его конце. Третья, самая дальная, все еще была закрыта. Книжник сунулся к ней, осторожно тронул и удивленно задрал брови.

- Чувствую напряжение магии.

- Уж наверно оно там есть, - хмыкнул Чумп. - Нам же все уши прожужжали, что тут сплошные маги обретались, чему удивляться.

- Да в основном тому, что источников подпитки к нему не подведено. Ничто в природе ниоткуда не берется, так на чем же оно фурычит?

Чумп недоуменно развел руками.