Время для жизни

Калошин еще оставался в кабинете у Ильи, обсуждая какие-то детали, а он повел Варю вниз, проводить до крыльца… Угу-м, «до ветру» дамочка попросилась.

Когда она вернулась, и они зашли в вестибюль, она спросила:

— Может пригласишь к себе? Покурим в тишине. А то эти трудоголики уже изрядно… утомили. Или ты меня… боишься?

— Ну скажешь тоже, красавица! Пойдем…

Они стояли, курили у приоткрытой форточки окна.

— Она красивая! — негромко сказала Варя.

— Кто? — не понял Косов.

— Подружка твоя! Лиза. Красивая, да. Только ведь она… старше тебя, изрядно старше.

«Но ты-то — тоже старше! И ведь не скажешь ей в лицо такое!».

— Как она светится вся! Радостная такая… Хорошо дерешь ее? — Варя держала папиросу в пальчиках, а сама смотрела на него с улыбкой.

Иван поперхнулся, с укоризной посмотрел на женщину.

— Да ладно тебе! Видно же — хорошо дерешь! Женщина, когда довольна этим, она вся… Видно это. Женщинам сразу понятно. От нее даже пахнет… по-особенному. Довольством пахнет, радостью плотской.

Помолчали.

— Ну и зачем она тебе? Или — ты ей? Ей муж хороший нужен. Красивая, умная. А ты… пацан! Что ты ей сможешь дать… ну кроме постели? Отпусти ее.

— А тебе… что я смогу дать? — Косов старался не смотреть на Варю, хотя чувствовал, как она подвинулась к нему.

— Мне? Мне ты уже все дал — песни хорошие, отношения свое… тоже хорошее. Известность… это только дело времени.

— Так что же… тебе еще?

— Мне? Я не могу так… не привыкла! Бывало, что мне что-то давали. Вот — Илья, потом — Игорь… Еще были… Но и брали — тоже. Теплом, участием, телом. А вот как с тобой… Ты мне… многое. А я, получается, в ответ — ничего. Так не бывает. За все надо платить! Иначе заплатить все равно придется, но позже, и может быть — гораздо больше платить выйдет. Не люблю оставлять долги.

Иван хмыкнул.

— Ну… осенью же ты — оставила.

— Да, оставила. Ошиблась. Можешь меня дурой назвать — так и есть. Вот и хочу… отдать должок. Пока — больше не накопилось!

Косов почувствовал, как ее крепкое, крутое бедро вплотную придвинулось к нему. И ведь как хитро придвинулось — не сбоку, не сзади, и даже не спереди — уперевшись ему в ногу! Нет — прямо между ног, прижав все его достоинство — прямо как к стенке приперев!

«Это… удар ниже пояса! Нечестный прием! Хотя… не удар, но тоже — вполне радикальный способ. И даже чувствую, как результат уже… есть! Прямо моментально результат проявился… и все увеличивается!».

Его рука, как сама собой, легла на бедро женщины, сжала его.

— Ну вот видишь, ты же сам хочешь! Чего же ты… упрямишься? Обижаешься за тот раз? Ну так я… извинюсь. Как умею, извинюсь! Ты же хочешь меня, да?

Он уже обеими руками обнимал ее за попу, а она стояла, закинув голову и глядя ему в глаза.

— Она… она ревнивая у тебя? — и глаза у нее такие… даже не с любопытством, а с интересом, серьезным таким интересом!

— Х-м-м… не знаю. Вроде бы… не очень.

— Я тоже так подумала — не похоже она на ревнивицу. Легкая. Я бы такую… в подруги не отказалась заиметь. С такими — легко. И весело.

— Она и человек… хороший.

— Да? Ну — похоже на то. И правда, этой Лидочке позавидовать можно — такая подружка у нее. Ну так что? Ты мне не ответил… Могу я… извиниться перед тобой?

— Можешь…, - прохрипел он. Ага… уже давит там, внизу. Изнутри штанины давит, и снаружи — ее бедро, — Только я… требовательный. Одного раза… мало будет.

— Так кто же… про один раз говорит? Почему же — один раз? Я же так не сказала, правда, Ваня?

Они целовались.

— Смотри… может, еще передумаешь? А то я люблю разнообразие в постели. Тебе может не понравится!

Она засмеялась:

— Ты меня прямо интригуешь! Ничего… я крепкая, выдержу. И кто сказал, что я сама не люблю разнообразия? Может тебе Калошин чего наплел? Тот — может!

— Нет… о таких подробностях… мы не разговаривали.

— Ну и хорошо! А то я бы ему космы повыдергивала!

— Но ты же… продолжаешь с ним спать! И как с этим быть?

— Ванечка! Я молодая, здоровая женщина. Мне иногда надо! А Игорь, он хоть и… мудак, но человек, все же, не самый плохой. И подлостей он не сделает.

— Подлостей не сделает? А тогда, когда вы с Ильей…

— Ой, да что ты знаешь про нас с Ильей? Хотя… ну вот ты сам с ним знаком уже больше, чем полгода. Ну и как с ним жить? Это же… невыносимо иногда бывает!

— Но Тоня же живет с ним?

— Ну да, живет… Только еще не так долго. И к тому же… может у нее терпение ангельское? А я так не могу. У меня тоже… характер!

— Ладно… оставим.

— Да, лучше не будем. Не говори о том, чего совсем не знаешь. Лучше вернемся к нам… Хочешь, я больше не буду… с Игорем? Мы и так-то… встречаемся с ним — раз в месяц — много!

— Это… это значит — уже ставить тебе условия! И это — уже отдача долга, да? Нет, я так не хочу, а, значит, и такое условие тебе ставить не буду!

— А ты интересный! — она засмеялась, — Сколько бы баб хотела бы иметь такого… дружка! Даже условия не ставит!

Она провела рукой у него… внизу. Удивилась.

— Ого! А ты… не мал! Очень даже немал!

— Тем интереснее будет отдавать долги?

— Пошляк! — она, смеясь, шлепнула его по груди ладошкой, — Но ты прав! Так будет… интереснее!

Потом задумалась:

— А хочешь… я останусь с тобой… сегодня?

«Ага! А тут и Лизонька подкрадется! Не-не-не… не надь нам такого!».

— Не получится… сегодня. Давай… потом… как-нибудь!

— Ну вот! Поманил девочку конфеткой, а сам… Подружка сегодня придет, да? Вот же… тоже — лакомка! Ладно, Ванечка! Мы еще свое возьмем, да?

Они снова целовались, когда услышали из вестибюля голос Калошина:

— Варя! Ну, где ты там? Ты идешь?

Она с видимым усилием оторвалась от него:

— Ну вот… пойду.

И уже стоя в дверях:

— А ты все же… отпусти ее. Не держи. Для ее же блага отпусти!

Чем ближе концерт, тем более задумчивой становилась Лиза.

«И что происходит? Волнение? Да вроде — не похоже. Задумчива и несколько… раздражена!».

Ночные «пытання» помогли понять. Типичная женская проблема, называется: «Нечего надеть!».

— Ну, красивая моя! Этому горю помочь не сложно! — пытался успокоить подругу Косов.

— Ага, не сложно! Не сложно ему! Как помочь-то? — Лиза злилась.

— Знач-так… собираемся, и завтра едем в ателье. Будем тебя одевать!

— В какое ателье? В то самое? Ты с ума сошел? У меня нет таких денег! Нет… сколько-то есть. Но с этим «сколько-то» — только расстраиваться лишний раз! Нет… никуда я не поеду! — Лиза «уросит»!

— Роднулька-рыжулька! Кто тебе сказал, что с тебя кто-то возьмет деньги? — Косов, после того, что было перед этим, настроен был благодушно… и благодарно.

На «рыжульку» Лиза ответила таким — несильным «пихом» в бок:

— Это что же? Они меня бесплатно одевать будут? Ага! Так я и поверила! — девушка еще не верит в свое счастье!

— Почему же бесплатно? Ты как-то плохо ко мне относишься! У тебя есть я, а у меня есть деньги.

— И что же… ты будешь меня одевать?

— Странно! А почему бы и нет?

Радостный визг и в Лизу вернулась игривая шестнадцатилетняя девчонка.

«Вот такой она мне больше нравится!».

Через некоторое время, еще не отдышавшись от их игрищ:

— Слушай! Так они же не успеют все сшить! — опять озабоченность!

— Ну почему же не успеют? У них по моделям, насколько я знаю, есть заготовки-выкройки, они только проводят замеры, шьют, подгоняют. И не две недели ждать приходится, а несколько дней. И с одной примеркой. А если их очень попросить, то что-то могут и прямо сразу сшить. Только за срочность плати и все!

И опять — щенячья радость у любимой женщины! Это же здорово, да?

— Вань! А-а-а… Лиду с собой возьмем?

«Ну кто бы сомневался?».

— Ну почему бы и не взять? Только вот есть одно «но»! Как она будет объяснять появление вещей своему мужу?

— Х-х-а! А чего там объяснять-то? Он у нее уехал. Навигация начинается! Сейчас он куда-то в Колпашево уехал, а оттуда уже — дальше. Если и появится, то не раньше конца июня! А то и вообще — только осенью!

— Тогда что? Завтра Илью с его репетициями посылаем лесом и едем покупать девочкам красивые тряпочки?

— Да-а-а-а! — он чуть не оглох от ее радостного вопля.

— Ты с ума сошла, прелесть моя? Тут же, этажом выше и Тоня, и сам — посланный лесом! Сейчас прибегут узнавать, что случилось!

— Плевать! Плевать мне, Ванечка! Какой же ты у меня… Ой, какой! Дай я тебя поцелую!

И через несколько минут — скреб-скреб тихонько в двери!

— Ну вот! Докричалась, да? Иди, узнавай кто там и чего нужно? — шёпотом Лизе.

«Нет, понятно же, что это — Тоня. Илья бы не стал так скрестись!».

Лиза подскочила с кровати и, как была голой, пошла к двери.

— Ты совсем уже, родная? А если это Илья? — засмеялся Косов.

— Ай! — отмахнулась от него Лиза, — Ну какой Илья? Тоня это, неужели не понятно!

Приоткрыв дверь, Лиза высунула голову, о чем-то негромко пошепталась, хихикая.

— Вань! Накинь простынь на себя! Тоня к нам зайдет, — вынесла вердикт переговорам.

«Совсем рехнулись девушки! А если сюда Илья придет, в поисках подруги?».

Но иногда лучше помолчать, чтобы в женских глазах не выглядеть совсем уж идиотом. Он накинул на себя простынь, сел на топчане спиной к стене. Лиза, довольно беспардонно, пошла назад к топчану, и уселась на него, скрестив ноги по-турецки. Выглядит… очень соблазнительно.

Крадучись, в комнату зашла Тоня. Одета она… в штаны Ильи, которые ей безбожно велики и длинны, и в его же расстегнутую рубашку. Все это она пытается одновременно и удержать, и запахнуть, что получается… прямо скажем — не очень. Руки-то всего две! Выглядело это забавно и… трогательно. Она пыталась не косить в сторону Ивана, что тоже не добавляло серьезности ситуации. Сначала Лиза, а потом и Косов начали смеяться, закрывая рты руками.

— Вы совсем уже! Вы чего тут… разорались-то! Ведете себя… как дети малые! — пыталась выговаривать им Тоня, что только добавляло им веселья.

Тоня села у стола, наконец-то справилась с одеждой и замерла.

— Ну! Лиза! Ты чего? А если бы Илья не спал так… как убитый? Если бы он… а не я сюда прибежал!

Косов, успокаиваясь, ткнул пальцем в сторону Лизы:

— Я ей тоже самое говорил!

— Ой, да ладно Вам! Такие прямо серьезные, аж противно! Нельзя что ли человеку порадоваться? — Лиза надула губки.

— А чему ты так радовалась? Я уж испугалась, думала, что другое случилось, — спросила Тоня.

— А что могло случится? Думала — убивает меня тут Косов, да? — снова смеется Лиза, — А радовалась я, подруга, тому, что этот вот юноша пообещал мне, что завтра повезет нас с Лидой в то самое ателье, чтобы купить нам одежды, чтобы на концерт мы шли совсем нарядные и красивые.

Такое известие заставило Тоню совсем по-другому отнестись к происходящему. Глазки ее загорелись, про свой внешний вид девушка забыла. А зря! Отпущенная в районе груди мужская рубашка предательски расходится, почти полностью обнажая девичью грудь. Небольшую такую, но очень ладную.

«Двоечка! Очень симпатичная двоечка!».

— Ух ты! Что — правда, что ли? Ой… а я тоже хочу!

Лиза хмыкнула и немного виновато покосилась на Ивана.

«Вот за такие подставы, красивая моя, я с тебя спрошу! Очень крепко спрошу! Должна ты мне будешь! Правда, думается, что Лиза и не будет против такого спроса!».