Последний солдат СССР. Сборник. Книги 1-5

Пролог

Посольство США. Москва, ул. Чайковского, 21. 18 января. 12:15

Малкольм Тун, откинувшись на широкое кожаное кресло, немигающим взглядом впился в светящийся экран, стоящего напротив телевизора. Мрачное лицо посла было спокойно. Только хищно прищуренные глаза и периодически нервно подергивающаяся щека, выдавали внутреннее напряжение.

Дипломат внимательно слушал выступающего на трибуне высокого плечистого мужчину. Камера на секунду переместилась на толпу сидящих в зале журналистов, увлеченно делающих пометки в блокнотах, затем снова вернулась к оратору.

— Мы должны положить этому конец, — гремел Альфред Маккой, потрясая перед собой толстой пачкой документов. — ЦРУ превратилось в самый мощный наркокартель современности, объединивший «Золотой треугольник», турецких и сицилийских дельцов, ежедневно производящих кокаин и героин в промышленных масштабах и «Коза Ностру». Десятки тонн наркотиков, благодаря содействию верхушки ЦРУ, армии, а также наших грязных политиканов, полноводной рекой текут в США, превращая американцев в наркоманов. В нищих кварталах, заселенных черными и выходцами из Латинской Америки, торговцы наркотой стоят на каждой улице. Они открыто продают свой товар. И это дает свой результат. Подростки, чтобы получить заветную дозу белого порошка, занимаются проституцией, грабят, калечат и убивают. Уличные банды устраивают настоящие побоища, ради раздела зон влияния, нападают на простых людей, с целью наживы. Не случайно свыше шестидесяти процентов убийств в нашей стране совершают черные и латиносы. Большинство из них выросло и проживает в бедных районах, где процветает торговля наркотиками. Каждый американец может стать жертвой насилия готовых на всё, обезумевших гангстеров, испытывающих «ломку». Покромсанные ножами подростки, расчлененные маленькие девочки, расстрелянные пенсионеры, истерзанные в клочья тела — всё это следствие закулисных сделок нашей власти с самыми опасными преступниками современности — наркоторговцами.

Я скажу ещё об одном важном факторе. Любой наркоман потерян для общества. Даже энергичный молодой человек, за короткое время употребления наркотиков превращается в изнеможенный ходячий скелет, в котором едва теплится искорка жизни. И весь смысл его жизни сводится к одному — как побыстрее добыть средства на очередную дозу…

— Шеф, — ожил динамик громкой связи внутреннего телефона. — К вам пришёл мистер Росс. Можете его принять?

Посол неторопливо взял пульт, лежащий перед ним на полированной столешнице, и нажал кнопку. Экран телевизора моргнул и погас. Тун наклонился, к тумбочке слева, где стоял большой телефон-станция. Щелкнул клавишей переговорного устройства и ответил. — Конечно, Агнес. Пусть заходит. А ты нам кофе с печеньем минут через пять принеси. И не забудь молочник со сливками пожирнее. Мистер Росс их любит.

— Сделаю, шеф, — весело пообещала секретарша и отключилась.

Через пару секунд дверь осторожно приоткрылась.

— Можно? — в кабинет заглянул Дерек Росс.

— Конечно, — посол сверкнул дежурной улыбкой, продемонстрировав белоснежные ровные зубы. — Проходи, дружище.

Дерек растянул губы в ответ. Сердечности в улыбке главного аналитика Центра Специальных операций было не больше, чем в акульем оскале. Росс аккуратно прикрыл за собой дверь, сделал пару шагов вперед и обменялся с послом рукопожатием. Тун покровительственно взмахнул ладонью, приглашая Дерека сесть.

— Неприятности? — уточнил Росс, поудобнее устроившись на стуле.

— От тебя ничего не скроешь, — вздохнул посол. — Белый дом лихорадит. Старина Джимми в Овальном кабинете, вертится на кресле, как грешник на раскаленной сковороде. Республиканцы уже припекают ему пятки. А всё из-за того, что неожиданно, как кусок дерьма в пруду всплыл Майкл Рупперт. Он некоторое время работал в полицейском департаменте Лос-Анжелеса. Уволился со скандалом, пару месяцев назад. С тех пор о Рупперте ничего не было слышно. И тут он выпрыгивает как черт из табакерки, размахивая стопкой документов об участии армии и ЦРУ в доставке наркотиков в Нью-Йорк, Сиэтл и другие города. Дает интервью парочке республиканских журналистов, любителей жареного, организовывает пресс-конференцию. И примерно в это же время, такую же пресс-конференцию в Канберре прямо в зале Австралийского Национального Университета, проводит научный сотрудник Альфред Уильям Маккой. Ты должен о нём слышать. В семьдесят втором он давал свидетельские показания в конгрессе по теме о незаконном обороте наркотиков в Юго-Восточной Азии, поддерживая обвинение Проксмайра.

— Слышал, конечно, — посерьезнел Росс. — Этот парень обвинил шишек из ЦРУ и армии в организации контрабанды наркотиков.

— Именно, — кивнул Тун. — Скандал тогда был серьезный. Но по сравнению с сегодняшним, ерундовый и широкого распространения не получил. Но сейчас эти сволочи, Рупперт и Маккой умудрились достать действительно убийственные документы и доказательства. Их подлинность, несмотря на наши оправдания, очевидна всем. В Европе поднялась настоящая буря. В Англии, ФРГ, Испании, Италии и Франции тему подхватили «левые» через свои газеты. У нас об этом пишут и вещают все республиканские СМИ. И не только они. Даже чертов «Нью-Йоркер» разразился статьей «ЦРУ убивает Америку наркотиками»! Представляешь, даже этот журнал комиков и литераторов! Все эти модные журналисты, занимающиеся расследованиями, писатели, считающие себя обличителями «социальных пороков», как с цепи сорвались. Каждая сволочь, ознакомившись с документами, предпочитает внести свою лепту, вылив ведро помоев на ЦРУ и армию. Уже отметились Том Вульф, Карл Бернстайн, Норман Мейлер и многие другие. Даже дурочка Дидион, клепающая слезливые трагические любовные истории, подключилась к всеобщей истерике. Эти вопли удалось пригасить, надавив на самых говорливых, но поздно, волна пошла. В Нью-Йорке толпа разнесла несколько магазинов, в Вашингтоне национальной гвардии пришлось стрелять по демонстрантам, в Бруклине и Детройте — погромы и пожары. Республиканцы срочно формируют сенатскую комиссию для расследования преступлений ЦРУ и кабинета Картера. Докеры в портах отказываются разгружать прибывающие корабли, следующие через Панамский канал в Америку. Даже некоторые военные-отставники проснулись. Требуют расследования обвинений, утверждая, что это для них «дело чести». В ФРГ, Англии, Франции в портах бастуют рабочие, столицы сотрясают многотысячные демонстрации с требованиями прекратить сотрудничество с государством-наркоторговцем. И все эти волнения искусно подогреваются местными «левыми». Сейчас у красной сволочи настал «звездный час». И самое интересное, только в прошлом году Госдепартамент создал Международное Бюро по борьбе с наркотиками и тут такой скандал.

— Скандал действительно мощный, — Росс задумчиво почесал подбородок. — Компромат подобран убойный. Даже не знаю, как президент, Стенфилд и Браун будут оправдываться.

— Это плохо, но не критично, — отмахнулся посол. — И не такое в своей истории переживали. Самое поганое, что поток наркотиков идёт в Америку и продается здесь. Это и будоражит толпу реднеков, черных и латиносов. Нашим гражданам плевать, если где-то в Африке или Японии мы убьем сотни тысяч туземцев. Черные африканские задницы, узкоглазые и жирные немецкие бюргеры, вонючие итальяшки и жабоеды никого не волнуют. Но сейчас дело касается их задниц, и вой стоит на всю Америку. Простые американцы считают: правительство, ЦРУ и армия травит их наркотой, чтобы заработать свои грязные деньги. Эти настроения искусственно подогреваются журналистами, левыми и некоторыми республиканцами. Вот что хреново. Страну ожидают серьезные потрясения. Республиканцы, скинут Картера и его кабинет, это уже понятно. Но самое плохое в другом. Наш международный имидж серьезно подорван, а миллионы граждан стали ненавидеть институты власти. Раньше они вдохновенно пели «Боже, благослови Америку» или «Знамя, усыпанное звёздами», прижав ладонь к сердцу, а сейчас считают Госдеп, ЦРУ и армию, наркоторговцами и убийцами.

Даже в глазах европейских союзников наша страна перестает считаться мерилом демократии и свобод человека. Она превращается в исчадие ада. Разумеется, политики так же будут улыбаться нам при встречах, и жать руки. Америка слишком сильна и велика, чтобы от неё можно открыто отвернуться. Но отношение народа сильно изменится, и нашим европейским друзьям придётся с этим считаться. А у нас, как всегда поднимут голову коммунисты и другие враги государства. Показательно расправиться с ними, на фоне этого скандала, уже нельзя. Дальше возможны разные вероятности развития событий, включая Гражданскую войну. Во всяком случае, если мы не разберемся с народными волнениями, не объявим импичмент президенту и не отправим показательно весь кабинет в отставку. Это придётся сделать, чтобы успокоить народ. Твой покорный слуга тоже покинет место посла. Это большое кресло, скорее всего, займет какой-нибудь болван, назначенный республиканцами, из бизнесменов или так называемых деятелей культуры, разбирающийся в политике и дипломатии, как свинья в апельсинах. А ведь в Москве сейчас тоже ситуация напряженная. Назначено внеочередное заседание Политбюро. И на нём, по моей информации, могут быть сюрпризы.

— Ваш кофе и печенье готовы, — проворковал голосом Агнес динамик переговорного устройства, заставив Туна замолчать. — Заносить?

— Заноси, — разрешил посол.

Секретарша открыла дверь, медленно вкатила стол-поднос на колесиках. Неторопливо расставила чашки с дымящимся коричневым напитком, вместе с сахарницей, вазочка с рассыпчатым ванильным печеньем и миниатюрным молочником, наполненным жирными сливками.

— Что-нибудь ещё? — поинтересовалась она.

— Нет. Можешь идти, Агнес, — разрешил шеф.

Девушка, провокационно покачивая крутыми бедрами, обтянутыми серой юбкой, удалилась, толкая перед собой сервировочный столик и не забыв аккуратно прикрыть дверь.

— Хороша, — осклабился Росс, провожая взглядом секретаршу.

— Конечно хороша, как и любая молоденькая девочка с хорошей фигурой и милым личиком, — саркастично хмыкнул посол. — Но у тебя шансов нет. Богатенький муж из дипломатов и маленькая дочка. И Агнес, девушка не из самой простой семьи.

— Мэк, — поморщился Дерек. — Побойся бога. У меня с Джин пятнадцать лет счастливого брака, двое взрослых обормотов и маленькая дочка.

— Тем более, — криво усмехнулся Тун. — Зачем тебе чужие бабы? Джин и сейчас отлично выглядит.

— Такова наша мужская порода, — лицемерно вздохнул Росс. — Основной инстинкт, ничего не могу с ним поделать.

— Ты кофе попробуй, — сменил тему посол. — Агнес его специально для тебя готовила, старалась.

— Окей, — кивнул главный аналитик ЦРУ.

Он подвинул к себе блюдечко с чашкой, сыпанул пару ложек из сахарницы, степенно взял ручку молочника и капнул в пузырящуюся пенкой черную жидкость немного сливок. Неторопливо размешал исходящий паром напиток ложечкой, взял миниатюрную чашечку, манерно оттопырив мизинец. Глубоко вдохнул, наслаждаясь ароматом свежезаваренного кофе, мгновение помедлил, сделал маленький глоток и замер, прикрыв глаза.