Последний солдат СССР. Сборник. Книги 1-5

18-19 октября 1978 года

18 октября 1978 года. Среда 15:30

Негромкий стук в дверь, заставил Николая Петровича оторваться от чтения сводок.

- Можно? — у приоткрытой двери мялся Анофриев.

- Заходи Павел Александрович, — пригласил он, жестом предлагая присаживаться.

Майор примостился на краешек стула, поедая начальство преданным взглядом.

- Ну что там у тебя с этим «Красным Знаменем»? Я смотрю, они уже и на пожаре детдома засветились?

- Засветились, — кивнул Анофриев, — очень любопытно все вышло. Неслись к детдому на всех парах. Даже гаишники за ними увязались. Аккурат к началу пожара подъехали.

- А они в этом пожаре как-то могут быть завязаны? — оживился майор, — Уж больно вовремя эти ребятишки там оказались. Так не бывает. Может под маской патриотизма, эти из «Красного Знамени» диверсиями занимаются?

- Навряд ли, — задумчиво проговорил капитан, — пожар начался раньше. Они, по крайней мере, ничего не поджигали. Милиционеры их минут 15 преследовали. А когда к детдому подъехали, он гореть только начал. А ребята сразу бросились в огонь спасать малышей с риском для собственной жизни. И спасли ведь. Вытащили детдомовцев из огня.

- Так может на это и расчет? — не сдавался майор, — Сами подожгли, сами спасли. Герои. Теперь им слава и почет. И внимание общественности к себе и к своей организации привлекут. Просто поджег кто-то другой по договоренности с ними. А гаишников специально спровоцировали, чтобы алиби себе обеспечить.

- Да зачем? — вздохнул майор, — Они же сгореть могли, а это не шутки. Дурость какая-то получается. А вот их удивительно своевременное появление у детдома действительно странно.

- Вот и давай работай в этом направлении, — приказал Скворцов, — копай как бульдозер, чувствую я, много интересного может выплыть.

- Понял, — кивнул капитан, — кстати, обвинить их в поджоге не получится. Там этот же Шелестов со своим другом Мальцевым одного детдомовского сявку спеленал. С окровавленным ножом и каплями бензина на одежде. Они дали показания, что заметили этого Гудыму в лесополосе, напротив горящего дома, побежали за ним. Догнали, он их порезать пытался, и при этом орал, что детдом спалил. Угрожал их убить. А ребята его нейтрализовали, ремнем спеленали и ментам передали. Гудыма уже признательные показания дал. А в комнате «дежурного воспитателя», ее, кстати, огонь не особенно тронул, труп нашли преподавателя. Мужчину зарезали тем ножом с опечатками пальцев Гудымы. Так что, формально, всё чисто. Преступник пойман, доказательства его виновности имеются. Ребята из «Красного Знамени» герои. Правда, некоторые вопросы к ним у милиции все равно имеются.

- Всё интереснее, и интереснее, — у майора азартно загорелись глаза, — Вот как это у них получается? К началу пожара приехали, всех спасли, поджигателя поймали. Волшебники какие-то, честное слово.

- Согласен, — капитан иронично улыбнулся кончиками губ, — слишком много совпадений. Но предъявить, повторюсь, им на данном этапе нечего. Может в ходе допросов в милиции что-то появится. Насколько я знаю, этой банде уже повестки оформляются.

- Это хорошо, — довольно потер ладони Скворцов, — не знаю, как ты это сделаешь, договаривайся, как хочешь, но чтобы все до одного копии протоколов допросов у меня были.

- Слушаюсь, — вздохнул подчиненный.

- И ещё. В «Красное Знамя» ездил? С Зориным и Шелестовым-младшим общался?

- Нет пока, — стушевался крепыш, — Вы же только в понедельник сказали. Выбираю удобный момент.

- Не затягивай с этим, — хлопнул ладонью по столу Скворцов, — действуй. С Зориным пообщайся, а мальчишку попробуй расколоть и завербовать, как уже говорил. Всё тебе напоминать надо.

- Будет исполнено, — вытянулся на стуле Анофриев.

- А как у тебя с агентами? Внедрил их в клуб? — поинтересовался Николай Петрович.

- Обижаете, товарищ майор, — улыбнулся Анофриев, — первым делом. Там уже три человека крутятся, активность проявляют. Один вообще на жестком крючке. Что скажу, то и сделает. Начнет выбрыкиваться, лет на 5-10 сядет с конфискацией по 88-ой статье.

- Валютой спекулировал? — с усмешкой уточнил майор и, дождавшись ответного кивка, приказал:

- Продолжай.

- Пока наши агенты мало что узнали. С рядовым составом общаются, а комиссары с Зориным не близкий контакт не идут. Вежливы, доброжелательны, но держат всех на расстоянии. Залезть в свои дела не дают. Важные вопросы обсуждают отдельно, между собой, насколько мне удалось узнать.

- Слушай, а твои агенты, они кто?

- В смысле, кто? — растерялся крепыш, — разные есть. Сознательные парни, комсомольцы, уголовная шушера, про валютчика я вам уже рассказал.

- Да я не это имел ввиду, — отмахнулся майор, — Девчонок, среди них нет?

- Только парни, а что? — чуть напрягся Анофриев.

- Ох, Павел Александрович. И чему тебя только учили? — вздохнул майор, — Вроде опытный работник, а простых вещей не понимает. Ты о «медовой ловушке» слышал что-то?

- Слышал, — насупился крепыш, — но это же военно-патриотический клуб, а не гнездо шпионов и диссидентов. Шелестов и многие парни вообще несовершеннолетние, школьники. Не слишком ли круто так с ними работать?

- Не слишком, — обрезал его начальник, — Значит так, находишь девку пофигуристее и посимпатичнее, и отправляешь её в «Красное Знамя», пусть там попой и сиськами повертит. Глядишь, Шелестова-младшего или одного из комиссаров на крючок подцепит, и информацию интересную узнает. Можешь попробовать вербануть кого-то из девчонок или невест руководящего состава «Знамени». Действуй.

- Слушаюсь, — покорно выдохнул Анофриев.

- Кстати, за оперативное внедрение агентов, хвалю, быстро работаешь, молодец, — чуть улыбнулся уголками губ Скворцов, — Есть у меня один план, как эту шарагу закрыть навсегда. Сейчас расскажу тебе, что надо будет сделать. Но пока ничего без моей команды не предпринимать. Только когда отмашку дам.

- Понял, товарищ майор, слушаю вас.

18 октября 1978 года. Среда. 17:45

Желтая листва громко шуршала под ногами. Голые черные ветки деревьев, угрожающе покачивались, растревоженные порывами осеннего ветра. Серое небо, затянутое зловещими темными тучами, создавало мрачное настроение. Но медленно ползущее к горизонту солнце периодически стреляло игривыми золотистыми лучиками, разбавляя веселым светом, хмурый осенний вечер.

Мы с малявкой идем по парку. Девочка увлеченно смакует мороженое, держась за мою ладонь. Подозрительного мужика с сумкой на плече, настороженно зыркавшего по сторонам, и державшего в руках три темно-бордовых леденца — петушка на палочке, я проигнорировал, несмотря на умоляющие взгляды ребенка. Черт его знает, как у этого доморощенного коммерсанта с гигиеной.

А вот знаменитую «Лакомку», чудом оказавшееся в киоске «Мороженое», охотно приобрел у за 28 копеек, у полной добродушной тетки в белом халате. Попросил малышку есть аккуратно, маленькими кусочками, чтобы не застудить горло, и вручил ей заветную трубочку пломбира с толстыми шоколадными стенками. И повеселевшая малявка начала увлеченно лизать лакомство, нарочито волоча ножками по шелестящим сухим листьям.

Перед посещением парка мы побывали в ВПК «Красном Знамени». Работа в клубе кипела. Наши одноклубники и какие-то посторонние люди несли старые вещи, сдавали мятые рубли и горсти копеек в поддержку детдомовцам. Вероника с помощником заносила пожертвования в тетрадку, еле справляясь с напором посетителей.

Настя с ещё парочкой девочек рисовала плакаты с красивыми воззваниями. Сэнсея на месте не было. Но Серега предупредил, что Зорин успел переговорить с председателем. Праздник он перенес, и ждал нас утром в субботу, на обещанное показательное выступление.

Малявку такое столпотворение смутило. И она сидела в комнате с художницами, куда я её привел, ниже травы, тише воды. Но я, быстренько решив все дела, решил погулять с девочкой в парке. Заодно и Свету пригласить для компании, чтобы Маше было веселее. Шатенка дала мне телефон общаге «на всякий случай», ещё на первой встрече в парке. Номер помнил наизусть, и позвонил в общежитие, прямо с клуба.

Марья Степановна, как всегда, бдила на боевом посту. Попросил позвать Свету. Бабка поворчала для порядка, но не отказала. Пообщался с шатенкой и договорился встретиться в 18:15 у каруселей. Предупредил, что приду с младшей сестренкой.

Усаживаемся с малышкой на одной из скамеек, недалеко от аттракционов. Ребенок доедает мороженое, весело болтая ножками. Забираю у неё обертку, выбрасываю в мусорное ведро рядом, и вытираю перепачканную довольную рожицу носовым платком.

- Солнышко, мне с тобой нужно поговорить.

- О чем? — синие глаза малявки светятся любопытством.

- О том, что произошло в детдоме. Извини, я знаю, это не очень приятно, но необходимо.

- Хорошо, — веселье исчезает из глаз крохи. Личико становится серьезным и сосредоточенным.

- Скажи, Гудыма к тебе больше не приставал?

- Нет, — простодушно отвечает малышка.

- А вообще ты с ним сталкивалась, после нашего визита? Может какие-то ситуации были?

Девочка задумалась.

- Ну, я его видела постоянно, — протянула она, — мы же в одном детдоме живем. А, нет, был один случай. Я в туалет вечером после отбоя вышла. И Толик был в коридоре. Увидел меня и скривился, как будто лимон проглотил, отвернулся, что-то тихо бормотал, я не слышала. Но не приближался и не приставал.

- Когда это было?

Малявка начала сосредоточенно загибать пальчики — Сегодня среда? Вторник, понедельник.… А точно, в воскресенье вечером.

- А кто-то ещё тогда в коридоре был?

- Нет, никого. Только мы вдвоем.

- Отлично, — сформировавшийся у меня план приобрел конкретные очертания.

- Машуль, мне нужна твоя помощь, — смотрю в глаза крохе.

- Какая? — простодушно спрашивает девочка.

- Сейчас расскажу. Сначала выслушай меня и не перебивай. Но разговор должен остаться между нами. Это секрет. Мой и твой. Никому рассказывать о том, что я сейчас скажу не нужно. Ни Оле, ни другой подружке. Это очень важно для меня. Я могу быть уверен в твоем молчании?

- Да, — твердо кивает кроха с сосредоточенным личиком. Девочка предчувствует всю серьезность разговора.

- Маш, как ты думаешь, как я смог оказаться вечером во время пожара у детдома?

- Не знаю, — малявка забавно морщит лобик, — Ты знал, что дом загорится? Тебе кто-то сказал?

- Машуль, мне никто ничего не говорил. Сама подумай.

- Тогда, — глаза девочки изумленно расширяются, — Леша, ты волшебник?

- Нет, — мои губы невольно расползаются в широкой улыбке. Уж, больно забавно выглядит удивленный ребенок.

- Маш, я просто почувствовал, что с тобой случится беда, что тебе нужна помощь, — отвечаю крохе.

- А разве так бывает?

- Ещё как бывает. Жизнь сложная штука сестренка. И не всё в ней можно просто объяснить. Так вот, мы ехали с ребятами в колхоз на праздник. Задремал в машине, и тут картинка пожара перед глазами стала. Я сразу понял, будет беда. И заставил ребят и дядю Игоря мчаться к детдому. Ну а дальше ты знаешь. Проблема вот в чем. Дяди милиционеры, наверняка, заинтересуются, почему я так вовремя приехал тебя спасать. Рассказать им о своем виденье я не могу.