Мургаш

1

— Что с тобой, Лазар?

Бай Недялко смотрит на меня испытующе.

— Ничего…

Я решил никому не говорить о Лене и Аксинии. Об этом же я попросил и товарищей, которые были со мной. Но я так мучился, что не выдержал. Бай Недялко был надежный человек, он никому не скажет, ему довериться можно.

— Никогда не прощу себе… Никогда…

— Что?

Я рассказал ему все.

— Знаешь что? Давай нападем на них…

Напасть предлагал еще вечером и бай Марин. Но как разгромить околийский центр с полицией, жандармерией и войсками? Да к тому же, кто дал мне право жертвовать жизнью моих товарищей, чтобы спасти мою жену и дочь?

— Нельзя, бай Недялко, нельзя…

— Но ведь ты же знаешь наше правило: о товарище, попавшем в беду, не тужат — за него мстят.

Правило это я знал. Неужели и бай Недялко считает их погибшими?

Я поднялся и позвал бай Стояна:

— Распорядитесь! Сейчас займемся боевой подготовкой.

Подготовка, встречи, походы, снова подготовка, снова встречи. Дни проходили один за другим, и только множество дел заставляло меня иногда на миг забывать о своих… В села нагнали воинские и жандармские части. Власти понимали, что мы готовим крупные операции, и привели все свои силы в боевую готовность.

Прибывали ночью партизаны, их надо было вооружать и обучать. Мы установили наконец связь с четой «Бачо Киро». Все было бы хорошо, если бы не мысли о Лене и Аксинии.

Через несколько дней с группой новичков вернулся и бай Недялко. Он доложил мне как положено, а потом лицо его расплылось в улыбке. Он взял меня под руку и повел за собой:

— Лазар, у меня есть кое-что лично для тебя.

Я прикусил губу: ведь у меня уже ничего личного не было…

— Говори!

— Привет тебе от Лены, Аксинии, бабушки Тинки…

Я схватил его за плечо.

— Не шути так, бай Недялко.

— Пусти меня, я же не железный.

Он говорил будто сердясь, но его лицо, глаза, даже брови так и сияли в улыбке. Нет, он не шутил…

— Рассказывай!

— Освободили их. И они сразу же куда-то уехали. На другой день в полиции хватились, стали искать их по селу. Даже обещали награду тому, кто их выдаст.

Я обнял бай Недялко и изо всех сил прижал к себе.

23 апреля в десять часов вечера прибыли старые партизаны и вновь мобилизованные из второго лагеря во главе с Митре, Педро, Ленко и Атанасом. Вместе с ними пришел и Янко. Несмотря на то что полиция раскрыла лагерь, задача была успешно выполнена. А в полночь нам предстояло встретиться с партизанами из четы «Бачо Киро». Местом встречи мы выбрали широкую лесную поляну, заросшую высоким папоротником.

На встречу я отправился с группой старых партизан. Мы ждали долго, но никто не приходил. Люди прилегли на землю и задремали. Вдруг Страхил прошептал:

— Шумит что-то…

Мы стали вглядываться в темноту. Снова послышался треск сломанных веток, и на восточном конце поляны показались темные силуэты. Скорее всего это были наши товарищи. А если полицейские? Я приказал Страхилу разбудить заснувших. Все приготовились к бою, винтовки были заряжены, и в это время кто-то глухо позвал:

— Шаро, на! Шаро, на!..

Это был наш старый пароль с бачокировцами. Я подождал, пока его повторят еще раз, и тронул Страхила за плечо. Он стал подражать пению лесного дрозда. Это был отзыв на пароль. Мы поднялись, и Страхил окликнул:

— Это ты, Велко?

— Я, Стефчо.

Я узнал голос моего старого товарища и пошел к нему. Тошко подошел и обнял меня. С ним было всего пять-шесть человек.

— Где остальные?

— Ждут с Велко в двух километрах отсюда. А нас выслали на разведку.

Через час бачокировцы были на лугу. Вместе с ними пришла и группа вновь мобилизованных партизан из Пирдопской околии. Мы быстро вернулись в лагерь. Несмотря на то что я приказал передвигаться бесшумно и не разговаривать, весь лагерь поднялся на ноги. Ночь прошла в разговорах.

Нам предстояло провести несколько дней в Жерковском дере — общем сборном пункте. Здесь мы намеревались сформировать бригаду, а продукты у нас иссякли.

Решено было, что Халачев с четой «Бачо Киро», усиленной старшими партизанами, захватит Горно-Камарци и доставит столько продуктов, сколько можно унести. Мы выбрали это село потому, что оно находилось далеко от Жерковского дере, и полиция едва ли стала бы искать партизан в этом направлении. Мне предстояло вести остальных партизан.