85 дней Славянска

14. СЕМЁНОВСКАЯ «ПСИХУШКА»

24 мая начался первый массированный обстрел находящегося на территории Семёновки больничного комплекса, в котором к тому моменту был и автор этих строк.

Наша рота расположилась в одном из больничных корпусов (которых было около пяти). Ротой командовал ополченец Сергей Деревянкин с позывным Малой, родом из Луганска.

В начале событий на Донбассе Малой присоединился к отряду Алексея Мозгового. Когда был освобождён Славянск, началось плотное взаимодействие Стрелкова с Мозговым. Пока Славянскому гарнизону не хватало бойцов, Мозговой посылал своих людей в Славянск. А позже, когда отряд Мозгового перебазировался в Лисичанск, составляя со Славянским гарнизоном одну организованную военную силу, уже Стрелков стал регулярно усиливать Лисичанский батальон Мозгового людьми и оружием.

Малой с десятью бойцами Мозгового прибыл в Славянск в двадцатых числах апреля. Сергей Деревянкин запомнился ополченцам и жителям Семёновки бесстрашным командиром с колоритной внешностью: большая, чёрная как смоль борода, хриплый голос и круглая тюбетейка на голове. Многие принимали его за чеченца, хотя Малой русский, а по вероисповеданию православный.

Сергей Деревянкин, Малой

После отхода из Славянска Деревянкин возглавил Семёновский батальон, который базировался в Снежном, а затем перешёл на южный фронт под Мариуполем. Малой со своими бойцами участвовал в тяжёлых кровопролитных боях на российской границе и под Мариуполем — в Новоазовске, Широкине и других населённых пунктах южного фронта. В середине 2016 года Деревянкин уволился из ВС ДНР и проживает в Донецке. В случае продолжения большой освободительной войны готов вернуться в армию.

Семёновская рота под командованием Малого во второй половине мая занималась сооружением линии обороны (окопы, блиндажи, огневые точки) и подготовкой больных к эвакуации — здесь проходили лечение психически больные и немощные, почти обездвиженные старики.

По приезде нашей группы добровольцев из РФ и Луганска в Семёновку, мы заступили на пост на одной из окопных позиций. Ночью начался миномётный обстрел нашей линии обороны и находящегося в трёхстах метрах от окопов бывшего Дома культуры, где ночевали ополченцы. На дальности около пятисот метров от окопов в лесопосадке находилось несколько украинцев, которые корректировали огонь артиллерии, но точное их местонахождение было не определить. Олег Мельников вылез из окопа, отбежал на двести метров в сторону, создал ложную огневую точку (чтобы не стрелять из окопа и не выдать нашу позицию) и стал обстреливать лесопосадку. Корректировщики решили, что они обнаружены, и открыли ответный огонь, тем самым реально обнаружив своё местонахождение: в темноте направление стрельбы хорошо просматривалось. После длительной перестрелки украинцы отступили с одним убитым или раненым (в бинокль было видно, как они оттаскивают тело в глубь леса), а Мельников вернулся в окоп. Миномётный обстрел прекратился.

Александр Жучковский и бойцы ополчения в Семёновке

В первые дни и недели, пока украинцы хорошенько не пристрелялись, на подступах к Семёновке постоянно появлялись снайперы и корректировщики. Чаще всего они прятались в полях и посадках, некоторые выдавали себя за местных жителей и заходили в посёлок (в конце мая двоих таких вычислили и задержали). Чтобы выбить украинских бойцов из зелёнки, мы выходили в поля и шли стеной по направлению к лесу, обстреливая территорию подствольными гранатами. Когда украинцы обнаруживали себя, спасаясь бегством, добивали их из стрелкового оружия.

У многих участников войны бывают счастливые случайности — обстоятельства, при которых бываешь на волоске от смерти. Мне пришлось пережить в Славянске два таких случая, первый из которых был 24 мая в Семёновке. Мы с товарищем около часа находились в столовой больничного корпуса, всё это время я пытался через мобильный интернет скачать маленький аудиофайл «Вставай, страна огромная» для того, чтобы включать его через огромные колонки, выставленные на крыше здания (эти колонки мы купили на рынке в Славянске накануне). Когда мы закончили с этим и вышли из столовой, через минуту туда влетел артиллерийский снаряд, проделав дыру в стене, у которой мы сидели. Осколки поразили всё помещение.

Столовая больничного корпуса после попадания снаряда

Вторая счастливая случайность в Семёновке произошла в двадцатых числах июня: танковый снаряд попал в стену здания, от которой я отбежал за несколько секунд до попадания.

Очень тяжёлыми переживаниями сопровождалась эвакуация пациентов больницы в тот же день 24 мая. После обстрела нашего корпуса украинская артиллерия стала бить по всему периметру больничного комплекса, канонада продолжалась около часа. Самым защищённым местом на территории были подвалы пищевого блока. Мы начали выводить престарелых больных из корпусов и переводить в эти подвалы. Большинство больных еле перемещалось, некоторых пришлось нести на руках или носилках, поэтому процесс эвакуации проходил очень медленно. Всё это время на территории больницы то тут, то там разрывались снаряды, но ускориться с немощными больными было нельзя.

Эвакуация пациентов больницы 24 апреля

К счастью, никто тогда не пострадал. Пациенты переночевали в подвалах, а на следующий день их наконец вывезли из Семёновки.

С этого дня территория больницы постоянно подвергалась обстрелам с Карачуна (он был в прямой видимости из комплекса). Часть ополченцев со временем перебралась на пищеблок, остальные — в здание Дома культуры, которое было более прочным и находилось на возвышенности, позволяя хорошо просматривать округу.