Ультра: Марс

— Или как племя арапахо, — добавил Красное Облако.

— ... заниматься земледелием, скотоводством, — продолжил я. — Сеять зерно, жать его, инструменты есть, знания тоже, ничего сложного. Таким образом мы сможем освободить воинов от необходимости добывать себе пропитание, а значит, они смогут посвящать всё своё время военному делу, как кавалеристы США, которые больше ничем в своей жизни не занимаются. Параллельно с этим нужно будет заняться объединением племён, сначала лакота, затем остальных. С шауни придётся разбираться максимально жёстко. Надо показать остальным, что будет, если досаждать миролюбивым и добрым лакота. Но в этот раз мы заберём их детей и женщин, последних раздадим мужчинам в качестве вторых жён, а детей воспитаем в традициях лакота. Через поколение они уже будут вашими соплеменниками, а это существенно увеличит численность племени.

На самом деле, мне было плевать на идентичность какого-либо конкретного племени, было всё равно, что возникнет из такого радикального объединения разных племён, может, новый народ, а может, лакота будут преобладать — неважно.

По-старому жить им уже нельзя, это смертельно в целом для всех индейцев, не говоря уже о конкретном племени.

Красное Облако начал понимать это задолго до моего прихода, но я, во время долгих бесед у костра, расставил его несистематизированные знания о текущем положении вещей по местам, обозначил акценты, раскрыл проблему и предложил возможные решения. Посмотрим, сможет ли он сделать всё правильно.

Пришлось поставить ещё несколько вигвамов рядом с оружейным, так как грузы требовали надлежащего хранения.

Самое главное моё приобретение — это телеги и кони. Оглага-лакота были преимущественно безлошадными и лошадок восприняли как нечто придающее племени более высокий статус. И это хорошо.

С лошадьми транспортировка грузов заметно ускорится, поэтому переезд на север будет осуществлён быстрее.

Надо найти подходящую реку, достаточно крупную, чтобы поселиться возле неё и начать строительство первого в истории индейцев форта-поселения.

Забабахаем нормальные дома, благо, я знаю, как ставить срубы из дерева, я, может и грек, но всю жизнь жил в России, поэтому волей-неволей знаю о таких вещах. Тем более, что дед несколько раз показывал старинное обучающее видео, благодаря которому я должен был помочь ему со строительством бани на даче. Тогда я был малолетним рукожопом, но чем смог помог, зато воспоминания остались.

Вечером, когда организационные моменты с оприходованием нового поступления грузов были решены, я поужинал с Лахэл, после чего завалился спать.

Со старейшинами Красное Облако обещал перетереть, объяснить ситуацию и вообще устроить так, что всё будет пучком. Посмотрим.

Утром, прямо с рассветом, вождь лично пришёл ко мне в вигвам.

— Просыпайся, Гектор, — потормошил он меня.

А я и не спал, но валялся, предаваясь тяжким думам о том, почему Суо уже давненько не вытаскивает меня на поговорить и послать сообщение Парису...

— Старейшины приняли моё предложение, — с довольным видом сообщил мне Красное Облако. — На время переселения я получаю все полномочия военного и мирного вождя, поэтому племя полностью под моей властью, но лишь на полгода.

— Нам этого хватит за глаза, — заверил я его. — Когда переезд?

— Уже начался, — усмехнулся Красное Облако. — Ещё я послал гонцов остальным лакота, они отдельно примут решения о том, перебираться ли вслед за нами.

— Каковы шансы на успех? — спросил я.

— Весьма высоки, — ответил вождь. — Уход одного племени — это ослабление остальных, а это крайне опасно, поэтому они так или иначе пойдут вслед. Собирай свой вигвам, свои вещи и грузи их на телеги, к полудню мы уже должны быть в пути.

Эх... Вот и закрутилось колесо перемен...

* Соединённые Штаты Америки , Канзас, город Канзас-сити, 12 мая 1864 года *

— Ещё раз, — Аллан Пинкертон продолжая вносить какие-то записи карандашом в записную книжку. — Вы утверждаете, что он просто вошёл в банк, поставил на стол банку с нитроглицерином и навёл на неё револьвер Дерринджера?

— Я это уже в седьмой или восьмой раз говорю, а вы седьмой или восьмой человек, который это услышит, — устало произнёс начальник охраны банка. — Мы не имели права подвергать риску посетителей и сотрудников, поэтому не предприняли никаких действий, чтобы каким-либо образом остановить его. Он был безумцем...

— К счастью для вас, он не был безумцем, — сообщил ему успешно осваивающий детективное дело Пинкертон. — Он купил нитроглицерин в лавке недалеко отсюда, причём проделал это весьма оригинально: продавец отказался продавать ему это опасное для города вещество, поэтому грабитель наставил на него оружие, принудил его показать склад, после чего связал продавца и... заплатил за четыре банки нитроглицерина, пять футов верёвки, свечу, а также за принесённое беспокойство. Не очень характерное для грабителей поведение, не находите?

— Безумец, — уверенно заявил начальник охраны.

— Как мне сообщила Маргарита Смит, находившаяся недалеко от хранилища, количество денег в хранилище изрядно удивило грабителя, он явно рассчитывал на куда меньшую сумму, — продолжил Пинкертон. — То есть план был спонтанным. Он не задерживался в городе, лишь посидел в салуне напротив банка, откуда, как я полагаю, подсчитал количество охраны, которое ему было не слишком важно, а также отметил возможные пути отхода. Импровизация, в основном от неожиданности, сработала и он унёс с собой четыреста двадцать тысяч долларов, феноменальную сумму, которую должны были железной дорогой доставить в центральный банк Нью-Йорка.

— И какое отношение к этому имеете вы? — спросил начальник охраны, погладив свои висячие усы.

— Эти деньги должны были пойти на погашение части краткосрочных военных займов, которые приняло федеральное правительство, — не стал таить Пинкертон. — Теперь выходит, что часть займов будет погашена из других активов, из-за чего что-то или кто-то однозначно пострадает. Государство не сможет выделить поддерживающие субсидии какому-нибудь предприятию, там не выплатят зарплаты рабочим, они захотят устроить очередной идиотский профсоюз, тунеядцы проклятые, предприятие произведет меньше продукта из-за этих никому не нужных проволочек, а следовательно — выплатит меньше налогов в федеральный бюджет, что создаст дополнительные трудности с поддерживающими субсидиями и так далее. И всё из-за того, что какой-то изощрённый злой ум решил нажиться на банке. Ущерб, причинённый государству этим беспрецедентным до этого эпизода ограблением уже оценивают приблизительно в два с половиной миллиона долларов, поэтому я был буквально выдернут из зоны боевых действий с мятежниками и направлен провести расследование ограбления, найти грабителя, а после проследить как его покарают в соответствии со всей строгостью закона.

— То есть ущерб уже не возместить, так? — пришёл к выводу начальник охраны.

— Меня прислали сюда не возмещать ущерб, а обеспечить неотвратимость наказания, — презрительно усмехнулся Пинкертон. — Дело не в деньгах самих по себе, а в прецеденте. Грабители банков, как правило, тупы как винные пробки, но они перенимают друг у друга методы, особенно такие, которые привели кого-то к успеху. Метод с нитроглицерином очень опасен, в случае неудачи ограбления он может рано или поздно привести ко множеству жертв. Если бы кто-то из ваших людей не сдержался и выстрелил в грабителя, то мы бы с вами сейчас не разговаривали. Вы были бы уже давно похоронены, а я находился на самом западе, выполняя свою привычную работу. Надо найти и покарать грабителя. Это уже не загонит джинна обратно в бутылку, но послужит уроком для остальных.

— Какого джинна, сэр? — не понял начальник охраны банка.

— Я узнал достаточно, — встал из-за стола детектив. — Возвращайтесь к работе.

— Это уж вряд ли, — охранник поднялся следом за ним. — Если у грабителей появится идея повторять что-то подобное, то я считаю, что мне не место в профессии.

— Поступайте так, как считаете нужным, — равнодушно ответил Пинкертон.

Ему предстояло ещё очень много работы с этим делом. Грабитель исчез как призрак, никто не видел ничего. Все были заняты пожаром, который спалил половину района.

Внешность его у детектива уже есть, как минимум четыре версии нарисовали художники со слов свидетелей.

Любопытно, что грабитель также безвозвратно уничтожил документацию банка, причём только ту, которая имела отношение к долговым обязательствам горожан Канзас-сити. Ореол героя, которым опутала образ этого грабителя народная молва не мог не вызывать беспокойство. Конечно, ведь тысячи людей оказались ничего не должны банку, который не способен ничего предъявить ни одному гражданину, так как оригиналов и копий подписанных документов нет. Ещё и юристы повылезали различные, начав защищать горожан в практически беспроигрышных делах, когда на них подавал в суд банк. Два с половиной миллиона долларов — это ущерб федеральному правительству, а вот сколько потерял из-за этого ограбления банк — это совершенно другая цифра.

Пинкертон привык доводить дело до конца, поэтому он обязательно найдёт этого грабителя. У него есть ресурсы, у него есть армия, которую разрешил в ограниченных масштабах подключать сам президент Авраам Линкольн. Через полгода Пинкертон должен прибыть в Вашингтон с результатами расследования и, желательно, грабителем. Провала ему не простят. Он просто обязан найти его и передать в руки закона. Он не может иначе.

*Индейская земля, берег реки Канейдиан, 26 мая 1864 года*

— Вот здесь неплохая земля, — сообщил я Красному Облаку. — Запасов еды хватит ещё на год, но через полгода ожидай первого урожая. Нормального урожая.

— Пока что это только слова... — чрезвычайно уполномоченный вождь был настроен скептически.

— Я хоть раз тебя подводил? — спросил я его.

— Пока что нет, но твоё «чипирование»... — вождь поморщился.

«Чипирование» — это моё название вакцинации от чёрной оспы. Вспышки её время от времени происходят, поэтому было важно обезопасить наше будущее поселение от этой кошмарной напасти.

— Это было нужно, — сказал я, берясь за двуручную пилу, на другом конце которой находился Бешеный Конь. — Зато теперь оспа вам не страшна. Полный охват чипированием обеспечил надлежащий уровень защиты. Это не значит, что теперь можно привечать больных оспой, но и от мимо проходящих заражённых теперь не случится мора. БеКо, начинаем.

Я уже примерно представлял, каким будет будущее поселение, стену ещё предстоит разметить, но сейчас мы заготавливаем материалы для возведения первых срубов.

В вигвамах жить нельзя, пусть это и их традиция. Я довёл до Красного Облака мысль, что если традиция перестала отвечать вызовам времени, то от неё надо отказываться, ибо она в таком случае тянет племя назад. С этой мыслью трудно свыкнуться, многие её не приемлют, но я уже потихоньку начинаю разжигать очаг модернизации их общества и пусть насильно, но племени придётся переходить на новый жизненный уклад.

Жить в уютных и комфортных, особенно на фоне вигвамов, срубах, пить воду из колодца, который мы вырыли новенькими лопатами, закупленными мною в Кларксвилле, пользоваться туалетами, которые мы тоже выроем в ближайшем будущем, а также учиться новому языку.