Гаптика. Побочный эффект

И тут ночь внезапно закончилась. Десяток мертвенно-белых лучей выхватили ПС из темноты, словно на поводке повели его под огонь артиллерии, и, убедившись, что транспортнику теперь никуда не деться, образовали вокруг самолёта круг. Не прошло и пары секунд, как к фюзеляжу воздушного судна потянулись сотни трассирующих нитей. По всему выходило, мы вывалились на какой-то новый, ещё не обозначенный на картах немецкий аэродром.

Заложив левый крен, пилоты поспешили убраться. И со второй попытки им это удалось. Они сбросили с себя предательские лучи и даже повреждений, кажется, избежали. Хотя, после столь плотного огня, пробоины в корпусе всё равно останутся. От настоящих проблем спасло лишь то, что увидеть русских немцы здесь явно не ожидали.

По приказу Агеева в этот раз "Медведи" изображали из себя новичков. Сейчас, групп, подобно нашей, за линию фронта перебрасывалось великое множество. Поэтому впервые нацепившие парашют солдаты ни у кого из лётчиков вопросов не вызывали. Однако, заведённую в команде очерёдность высадки, решили соблюсти полностью. Надо признать, в приметы разведчики верили. И те не раз спасали им жизни.

Через минуту у выхода появился инструктор. Подав команду "приготовиться", он ждал. Первым к двери ожидаемо подошёл Жан. Верёвка к вытяжному кольцу. Карабин в руке. Всё, как и положено в первый раз.

В эту секунду крепления на бомбодержателях самолёта отстегнулись, и вниз ушёл 80-ти килограммовый, подвешенный за жесткую раму, ПДММ.

— До скорой встречи! — проверив отсутствие петель и провисов, обслуживающий хлопнул разведчика по плечу.

Сколько бы не совершал прыжков, волнение присутствует перед каждым. В разной степени восприятия, конечно. Россказни о том, что десант, дескать, ничего не боится— трёп. Боятся все. Это естественная реакция организма. Другое дело, что со временем к ощущениям привыкаешь. Тревога уходит куда-то глубоко в подсознание. После многократных прыжков её практически не замечаешь, и мозг начинает воспринимать ситуацию обыденно. Подчас с полным отсутствием эмоций. Возможно, некоторым это и кажется отсутствием страха.

Карабин Аркадия захватил длинный, протянутый через весь салон трос, и в следующее мгновение "первоходка" сошёл.

— Хорошая высадка, — глядя на действия парня, похвалил инструктор, — смело.

Я не стал озвучивать количество прыжков Жана. Не хватало ещё нагружать психику человека не нужной ему информацией.

Вторым к выходу двигался Тимановский. С закреплённым за левым плечом автоматом, он волновался заметнее остальных. Или, соблюдая сценарий, только лишь изображал волнение?

— Ждём на аэродроме! — подбодрил его выпускающий.

Ничего не ответив, боец прыгнул. Так же, молча, вышел и Гулычев. Из десантирующихся в салоне остались лишь я и Лиза. Обычно выброска происходила быстро, но в этот раз внимание инструктора привлёк мой ранец с "Irvin". В отличии от наших ГТД-6, парашют был американского производства. Из первых. Опытный специалист не мог этого не заметить. И всё бы ничего, не будь я здесь по легенде "впервые в жизни".

— Выменял, — заметив направленный на меня, изумлённый взгляд инструктора, пояснила Лиза, — на тушёнку.

Обернувшись к девушке, тот хотел было что-то ещё спросить, но Оса уже ступила в проём.

— Три банки, — добавил я, — спасибо за транспорт.

Вывалившись в дверь следом за девушкой, я подрулил себя руками и, войдя в свободное падение, поймал силу набегающего потока. Готов поклясться, инструктор ПС так и не понял, кто мы такие. Зато я точно знал, чем сейчас занимались пилоты в кабине. Они считали раскрывшиеся внизу купола. Пять бойцов — пять повисших над землёй, шёлковых зонтов. Хорошая примета. Потерь на борту самолёта стремились избегать все.

Если не считать зацепившихся за ветви елей строп Воложиной, выброска прошла удачно. Повреждений ни у кого не оказалось, и на данном этапе это было для нас самым важным.

Освободившись от снаряжения, мы спрятали парашюты в кустах густого орешника, а затем двинулись в сторону предполагаемого нахождения ПДММ.

— Вышли не идеально, командир, — шепнул Жан. — Хотя Минай должен быть где-то рядом.

— Посмотрим. Петро, ты впереди. Глянь что там за лесом. Андрей следом. Двадцать шагов дистанции.

Отправив разведку, я положил группу на землю. Ночь и песочно-оливковый камуфляж, делали нас практически неразличимыми с местностью. Судя по стрекотанию насекомых, а также абсолютной тишине вокруг, наше приземление осталось незамеченным.

— Про тушёнку засчитано, — шепнул Лизе, — отличный ход.

Пользуясь затишьем, она проверяла оружие.

— Я что-то пропустил? — встрепенулся Жан.

Едва я раскрыл рот для ответа, девчонка меня опередила.

— Командир шутит.

Через несколько минут вернулись дозорные.

— Всё чисто, капитан, — сообщил Паук, — километрах в двух за лесом деревня. Небольшая. Домов на десять. Немцев нет вроде. Хотя отсюда точно не скажешь. До Суража ещё вёрст пять. Может семь. Местного бы нам. По тропам хорошо к станции выйти.

Такой вариант, бесспорно, виделся лучшим.

— Если квадрат правильный, люди Миная встретят в условной точке. Пока же двигаемся к ПДММ. Найдём и здесь же его прикопаем. Вон ельник подходящий. Только сверху присыпать надо будет, как полагается.

— Обижаешь, командир. В первый раз что ли? — скривился Жан, — сделаем.

— Ну, вроде как первый прыжок у всех, — напомнил я, — получается таки да.

Бойцы улыбнулись.

— Пошли. Расклад прежний. Мы с Жаном замыкаем. Лиза в центре.

Бесшумными тенями отряд выдвинулся вперёд. Стараясь не нарушать тишину леса, бойцы исследовали каждый метр, однако мешка нигде видно не было.

— Рано отстегнули, — по привычке бурчал Маротов, — следовало бы ещё немного его протянуть.

— Парни опытные, знали что делают, — вступился я за пилотов.

Поиски продолжились, и спустя двадцать минут контейнер наконец-то был обнаружен. Бесхозным кулем, валяясь в овраге, он до половины погрузился в прошлогоднюю листву.

— И присыпать не надо, — обрадовался Второй.

Мешок всё же оттащили в ельник, достали оттуда необходимое снаряжение, остальное надежно замаскировали. Пока возились с вещами, время подошло к рассвету и на горизонте, заливая облака красками, зарделся едва заметный восход.

— Днём лежим, — приказал я, — следим за деревней. А вечером в крайнюю хату наведаемся. Расспросим, что там, да как. Глядишь, и про Миная нашего чего услышим.

Возражений не возникло. Сбросив с капюшонов марлевые, надёжно скрывающие лица сетки, "медведи" тут же разбрелись по позициям.