Гаптика. Побочный эффект

6

Не смотря на желание убраться от деревни как можно быстрее "медведи" передвигались с большой осторожностью. Короткие участки, прослушка, дистанция, страховка пар, всё, как того требовала ситуация. Если немцы надумают развернуть поисковую операцию, привлечь к прочёсыванию местности соседние гарнизоны им труда не составит. В таком случае напороться на патруль можно будет в любом месте. И нам как минимум, следует быть к этому готовыми.

Оставалось только гадать, как поведёт себя противник. Решатся ли фашисты на полномасштабную операцию?

С одной стороны двое погибших без видимых причин немцев, это, конечно, ЧП. Но с другой, оба умерли, так скажем, "естественной смертью". Ни того, ни другого не убивали, так сказать, общепринятыми на войне способами, Следовательно, оставался шанс, что фрицы спустят дело на тормозах. Вести поиски в неизведанных лесных массивах то ещё удовольствие. К тому же и партизаны могли здесь здорово себя проявить. Тогда солдатам Вермахта жизнь мёдом точно не покажется.

Одним словом надежда на лучшее оставалась. Но, как учили нас в разведшколе: "со стволом в руке надеяться легче". Поэтому бдительности никто не терял. Для диверсанта вступить в открытый бой до начала операции равносильно провалу. Да и во время тоже нежелательно. Обнаружен, значит недостаточно хорошо действовал. Залажал передвижения. Не обыграл противника тактически. Не предусмотрел возможные варианты. Подставился, одним словом. И оправдания себе в таком разе не ищи. Это азы профессии. Поэтому любая, заброшенная в немецкий тыл группа, свято следовала главному правилу — "не засветись".

Воссоздав в памяти "сфотографированный" у Агеева участок карты, я вспомнил, что обнаруженный нами посёлок назывался Сосновкой. Через него путь к Суражской железнодорожной станции выглядел самым коротким. Но теперь маршрут придётся менять. Чтобы не оказаться в возможной ловушке, следовало сделать приличный крюк. И начинать его лучше прямо здесь, двигаясь вон через то жиденькое болотце. Заодно и собак со следа сбросим. На случай, если вздумают увязаться.

На ногах у всех БП (ботинок прыжковый) с развёрнутой к носку пяткой. Так что следопыту, окажись тот у фрицев, работы прибавится. Такая обувь не раз спасала нас от погони. При движении "след в след" рисунок сбивается. Протектор на подошвах немецкий. Каблук закреплён по-особенному, на носке. Так что при изучении следа, кажется — человек направлялся в обратную сторону. Поди, потом разбери, кто здесь шёл, куда и откуда. Да и ноги такие "буцефалы" защищали как нельзя более, лучше. Толстая воловья кожа надёжно предохраняла даже от проколов.

Мы двигались уже около часа. Звуков преследования, как и подозрительных шумов, впереди слышно не было. На протяжении всего маршрута лес по-прежнему оставался безмолвным. И лишь покачивающиеся над головами верхушки сосен, да трели не потревоженных нашим передвижением птиц нарушали его тишину. Выбрав удобную для кругового обзора, укрытую ветвями деревьев площадку, я, наконец, обозначил привал. Требовалось скорректировать действия, а заодно и СП "разгрузить". Почти 3 кг высококалорийного сухого пайка имел каждый. Пора бы и подкрепиться.

Две финальные "проходки" и группа в сборе. Я по-особому кивнул "Осе", приложил два пальца к брови и отсалютовал ими в обратном направлении. Девушка без промедления изобразила "принял" и, страхуя "медведей " с тыла, заняла нужную позицию. По той же схеме "Паук" отправился в авангард отряда.

— Что думаешь, командир? — едва мы остались втроём, шепнул Жан, — я таких чудес прежде не видывал.

Честно признать, поведение странной девчонки в деревне и особенно её действия с собаками, меня также сильно озадачили. Но, чтобы не порождать лишних вопросов, старался об этом не думать. Ну, было и было. Мало ли что люди умеют.

— Псы ж людоеды, сам видел, — не мог успокоиться старший сержант, — и вдруг, аки котики ластятся. Это что, блин за методы такие? И почему мы о них ни хрена не ведаем?

Я и сам хотел бы это знать. Насколько помнил, ничему подобному ни в разведшколах, ни в армейском спецназе инструктора не учили.

— Может она ведьма, какая? — предложил свою версию Гулычев.

— Ага. Ведьма. Вернёмся, Агееву про лиходейку эту расскажешь, — сплюнул Маротов, — вот он обрадуется. Может даже у нас что-то подобное внедрять станет.

— Станет. Как же. Держи карман шире. В лучшем разе завтра же в пехоте окажусь. С мед. предписанием "психически неустойчивый", — буркнул "Второй", — это ж я так, вам только.

— Ну, думай тогда, что несёшь. Ведьма, блин.

Жан осуждающе покачал головой.

— Всё парни. Закончили чушь молоть, — отрезал я, — Тем более, что нас это не касается. Есть дела поважнее. Да и времени на пустопорожние разговоры никто не добавит. Обсудим лучше дальнейшие действия.

Я подождал, пока бойцы успокоятся, и указал рукой в направлении лесного озера.

— Через него пойдём. Думаю, топей там нет. Местность возвышенная. Родниковое, вероятнее всего.

— Согласен. Следы опять же смоем, — поддержал меня Жан.

Не успел он закончить фразу, как Воложина выбросила вверх сжатую в кулак руку.

"Замерли".

Бесшумно опустившись на землю, каждый из нас взял оружие. "Оса" приложила ладонь к уху, а затем обозначила двумя пальцами требуемое направление.

"Слушайте".

Как по мне, ожидание неизвестности самый поганый момент в нашем деле. Когда противник обнаружен, мозг уже ищет варианты решения, какой бы сложной задача на первый взгляд не выглядела. Атака, уклонение, либо очередной манёвр. Разница в принципе не большая. Потому как любое из этих действий подразумевает движение. Затем тело работает уже на рефлексах, словно только и ждало, когда получит команду к старту.

В ожидании же ты заложник. И до тех пор, пока противник не сделает свой первый ход, предпринять ничего не можешь.

Вот сколько их там сейчас нарисуется? Пять? Десять? А может быть целый взвод?

В каждом конкретном случае проблему придётся решать по-разному. Поэтому до последнего не знаешь, как поступишь. По-моему самое хреновое ощущение. Стиснув зубы, лежать и ждать каким боком к тебе сегодня случай повернётся.

Неожиданно для всех Лиза продемонстрировала нам поднятый вверх указательный палец.

"Один"

"В смысле один?! Что это за погоня такая?" — мелькнула мысль. — "Либо Воложина чего-то не доглядела, либо остальные просто подотстали?"

Время потекло ещё медленнее. И когда от томительного ожидания пальцы стали привычно ласкать оружие, из-за пригорка показалась верхушка немецкой пилотки. Раскачиваясь в такт шагам идущего, она постепенно становилась всё чётче.

Лиза дождалась оптимальной дистанции, привычно взяла цель в окуляр, и, профессионально выдохнув, обозначила себя двумя сомкнутыми в кольцо пальцами.

"Готов".

Далее всё должно было произойти по обычному в таких случаях сценарию. Передового вояку снимает снайпер, с остальными разбираемся по мере приближения. Судя по головному убору "Осе" достанется офицер. Хороший знак. Потеря командира в начале боя здорово деморализует. Поэтому при малейшей возможности СВТ-эшники "отрабатывали" их в первую очередь.

Под ногой направлявшегося к нам человека хрустнула ветка. Неправильно хрустнула. Излишне громко. Как в те моменты, когда идёшь без опаски. И, не смотря на это, ходок даже шаг не убавил. Не остановился обернуться по сторонам, исследуя местность. Не замедлился. Поступь лёгкая, размашистая. Двигается по лесу не таясь, словно он тут просто прогуливается. Странный немец.

— П-с-с, — это Воложиной.

Девушка в ожидании обернулась.

"Не стрелять", — ей же жест рукой.

Что-то в поведении фрица меня насторожило. Раскрывать себя сейчас нам точно не следовало. Либо это какая-то очередная замануха, либо лейтенант действительно не в ладах с головой. Слышать о ловле "на живца" приходилось не раз. Однако в тех случаях задания носили сугубо точечный характер. Использовать же подобный приём на внушительных по размеру территориях казалось безумием. Хотя кто его знает? Возможно, немцы уже сузили зону поисков и придумали что-то новое.

Если нет, то находиться в лесу в одиночку, да ещё и в районе возможных вылазок партизан, мог позволить себе разве что абсолютно безбашенный тип.

Тем временем шаги приближались. Качнувшись в очередной раз, пилотка фрица показалась из оврага полностью, и мы вдруг нервно выдохнули. Лиза отпустила курок СВТ, положила винтовку на землю и, разминая трясущиеся от тремора пальцы, прикрыла глаза.

Фрустрация. Либо облом сознания по-простому. Своего рода "уничтожение замыслов". Как учили спецы по психологии, такое бывает после сильного напряжения, когда мозг уже приготовился к выстрелу и в долю секунды получил приказ "отставить".

— Фу-у, бл… Чуть не продырявила, — справившись, наконец, с нервами, выдохнула "Оса", — так и дёргаться скоро начнёшь.

Я понимал её состояние. В такие мгновенья одно неверное движение способно лишить человека жизни. Не того человека.

Меж тем успешно преодолев ложбину, навстречу нам поднималась "Странная".

"Она ж вроде в противоположную сторону уходила? — Вспомнил я, — если всё это время следом двигалась, почему мы её тогда раньше не обнаружили? "

На голове беглянки красовался головной убор погибшего лейтенанта, под который она собрала свои длинные, уложенные необычным плетением, волосы.

— Хвост проверь, — приказал я Жану.

Бесшумной тенью тот в мгновение ока исчез в зарослях. Лучший из группы по части маскировки, он обогнул гостью справа, и, исследовав тылы, приблизился к ней метров на тридцать сзади. Почувствовав за собой чужака, девчонка резко остановилась, вновь вопрошающе склонила голову набок и вытянула в его направлении руку.

Повернув кисть ладонью вперёд, она сделала несколько шагов навстречу разведчику.

— Эй-эй-эй! — памятуя о том, что произошло с немецким офицером в Сосновке, выкрикнул Жан, — полегче!

Он убрал ППШ за спину и продемонстрировал девушке пустые ладони.

— Свои!

Убедившись в отсутствии оружия, "Странная" остановилась. Словно о чём-то раздумывая, опустила руку вниз, однако изучать сержанта не перестала. Приподняла в его направлении подбородок и уже совсем по-собачьи втянула ноздрями воздух. Прикрыла веки, тщательно изучая запахи. И, по всей видимости, обнаружив в них нечто для себя безопасное, успокоилась.

— Как зовут то тебя? — спросил Маротов, подходя ближе.

Гостья не ответила. Продолжая внимательно следить за приближающимся к ней человеком, только лишь глаза сузила, отчего взгляд её стал пронзительным.

— Иди за мной.

Уразумев, что толку здесь не добиться, Жан приглашая поманил незнакомку пальцами, а затем двинулся к месту привала.

Девушка колебалась не долго. Сообразила, что мужчина не представляет опасности, медленно пошла следом.

Но едва оказалась среди "Медведей", вновь испуганно насторожилась. Чужаки в маскхалатах вызывали двоякие чувства. Это стало понятно по выражению её голубых, поражающих своей глубиной глаз. С одной стороны в них читался первобытный животный ужас, но с другой явно имелся неподдельный к нам интерес. Прошло не менее минуты, прежде чем, почувствовав, что угрозы здесь нет, гостья принялась незаметно изучать каждого.