"Л" значит Лили. Часть I

В среду выяснилось, что кто-то из поставщиков подсунул им треснувшее яйцо оккамия. Но мистер Белби это вовремя заметил, и все опять обошлось.

А потом как-то незаметно оказалось, что остался всего один этап, самый последний. Список ингредиентов для него был очень коротким: только кровь саламандры, лягушачья икра и сушеный корень морозника — минут двадцать от силы, и то если не торопиться. Рецепт предусматривал трехчасовое "окно", но сначала были занятия у Блэка, потом у самой Лили, и, чтобы успеть все подготовить, пришлось пожертвовать обедом.

Впрочем, голодать она не собиралась, поэтому прихватила с завтрака немного еды и как раз догрызала яблоко (подальше от котлов и ингредиентов, под убийственным взором своего куратора, который явно считал еду в лаборатории преступлением против науки), когда в открытую дверь опасливо заглянул Люпин.

— Тук-тук... Не помешал?

— Нет, конечно, — махнула на него огрызком Лили. — Я просто обедаю.

Люпин вошел, мельком покосился на серебряный котел и разложенные перед ним инструменты и протянул ей что-то, завернутое в льняную салфетку:

— Э-э... в общем, я очень извиняюсь, если не угадал, но тебя не было в Большом зале, и мне показалось, что ты не откажешься от чего-то съедобного, поэтому я взял на себя смелость...

Так и не дождавшись, пока он доберется до сути дела, Лили развернула салфетку. Это оказался кусок пирога с курицей и ветчиной — немного помятый, но совсем свежий. Еще теплый.

— О, мой любимый! Спасибо, ты настоящий друг, — с чувством сказала она, набивая рот пирогом.

— "Настоящий друг"?.. — сощурился нарисовавшийся в дверях Поттер, с подозрением глядя то на нее, то на Люпина — от неожиданности тот сделал шаг назад.

Мистер Белби выразительно хмыкнул. Что явно означало что-то вроде: "Да на этом парне природа не просто отдохнула, а устроила целый курорт".

— Успокойся. Если хочешь, ты тоже можешь считать себя моим другом, — устало откликнулась Лили, отряхивая руки от крошек. — Ну что, все в сборе? Можем начинать?

И, не дожидаясь ответа, сняла с котла крышку.

Крови саламандры требовалось много — целых пять унций. Отмерив нужную порцию, Лили осторожно, по капельке, вливала ее в бурлящее зелье. На поверхности вздувались пузырьки и с треском лопались, обдавая стенки котла вишнево-красными брызгами. От них тянуло сухим химическим жаром — так пахнет раскаленный утюг, если не выключить его из розетки.

Дальше пришла очередь лягушачьей икры — студенистые комочки сорвались с мерной ложки, глухо булькнули, всасываясь в зелье, и, казалось, растворились в нем без следа. Неужели опять подсунули испорченные ингредиенты? Дважды же проверяла... По рецепту жидкость в котле должна была окраситься в кобальтовый, но она упорно оставалась бурой. Ага, наконец-то — после четырех помешиваний нужный цвет стал появляться, хоть и медленно и неохотно, и Лили, вспомнив уроки Северуса, решительно добавила одно помешивание в противоположную сторону.

У мистера Белби вырвался изумленный вздох, но она уже потянулась за корнем морозника. Серый порошок тонкой пленкой затянул ослепительную синеву, сковал поверхность, не давая выделяться пузырькам, и, пока все не успело перегреться и рвануть, Лили резко взмахнула палочкой.

Как по волшебству, зелье преобразилось. Под солнечными лучами заискрилась чистая, прозрачная жидкость — если бы не душный болотный запах, ее можно было принять за воду.

Лили потушила огонь. Теперь шесть минут, чтобы настояться... и что, на этом все? Так обыденно и буднично, никакой кульминации и финальной развязки?

В тишине лаборатории раздались аплодисменты.

— Браво, мисс Эванс. Мои поздравления.

Мистер Белби сказал это очень серьезно, безо всякой издевки, и Лили смутилась. Это было... ну, как если бы ее похвалил Северус — теоретически возможно, практически непредставимо.

— Что, уже? У тебя получилось? — к котлу подскочил взъерошенный Поттер — в своих съехавших на нос очках он напоминал четырехглазую стрекозу. — Зелье готово, да? Можно забирать?

— Погоди, не торопись. Я еще не добавила последний компонент. "Чистая кровь прямого родственника", не забыл?..

Блэк скучал, разглядывая соседний стол, но при этих словах встрепенулся.

— Так чего мы ждем? Возьми у меня сколько нужно, и покончим с этим, — проворчал он, протягивая руку.

— Сначала оно должно настояться, — Лили кивнула на таймер, который парил над столом, отсчитывая секунды. — Еще четыре минуты.

Когда время вышло, она зачерпнула из котла немного зелья и осторожно перелила его в склянку — та сразу нагрелась в ладонях, мутное стекло заиграло глубиной переливов.

— Давай сюда руку.

Блэк послушался. На указательном пальце проступила алая капелька, упала в подставленную склянку — за ней вторая, третья...

Лили машинально оглянулась — Петтигрю наблюдал за ними, приоткрыв рот, и даже мистер Белби растерял свою обычную невозмутимость — его пухлые короткие пальцы так сильно стиснули пресс-папье, что побелели костяшки.

Пауза... а потом зелье зашипело и начало сворачиваться — крупные хлопья падали на дно, гроздьями оседали на стенках, мутными сгустками пятная безупречно прозрачную жидкость.

— Что с ним? Это так и надо, да? — встревоженно спросил Поттер.

Лили нахмурилась:

— Вообще-то нет. По рецепту оно должно было стать красным. Без осадка и примесей, просто красным.

— А может, его как-нибудь... ну, размешать? — подал голос Петтигрю — хихикнул, явно не понимая, что сейчас не время для его дурацких шуточек, и расплылся в ухмылке от уха до уха.

— Думаешь, тогда оно покраснеет? От стыда, что ты такой идиот? — огрызнулся Блэк. — Давай, Эванс, пробуй еще. Наверное, в склянку что-то попало, — и он снова вытянул руку, подставляя под ланцет средний палец вместо указательного.

— Дело не в склянке, — внезапно сказал мистер Белби. Лили оглянулась — он промокал свой высокий, с залысинами, лоб клетчатым носовым платком. — Этот результат означает, что ваша кровь не годится.

— Как это? Почему? — возмутился Блэк. — Вы хотите сказать, что зелье не работает?

— Нет. Я хочу сказать, что ваша кровь для него не годится. Как и кровь вашего брата и деда.

— Так вы его уже варили... Потому они и обратились к Сириусу, и согласились на мою помощь — да, сэр? Потому что ваше зелье свернулось? — тихо спросила Лили.

Поморщившись, он сунул платок в карман и уже собирался что-то ответить, но тут вмешался Поттер.

— Мистер Белби, — с нажимом начал он, — а оно у вас вообще краснело? Хоть с чьей-нибудь кровью? Откуда вам знать, вдруг проблема все-таки не в Блэках, а в том, что это темное зелье?

"Ох, Поттер, зря ты нарываешься", — подумала Лили — и, больше не вслушиваясь в разгорающуюся перебранку, набрала зелья во вторую склянку и кольнула собственный палец. Чем спорить, проще проверить — четверо подопытных, как-никак... не слишком репрезентативная выборка, но попытаться можно. Первая капля, вторая, третья — и прозрачная жидкость налилась алым.

— ...попробуйте все же напрячь то, что в вашем случае заменяет мозги, — доносился из зеркала свистящий шепот. — Лекарство не может быть темным! В одно и то же зелье нельзя заложить одновременно желание навредить и желание помочь! Мы нарочно следили за тем, чтобы оно не соприкасалось с темной магией, выбрали чистого душой зельевара, а вы...

— Да нет же, я не это...

— Джеймс, не надо! — взмолился Люпин, одновременно пытаясь удержать Блэка; Петтигрю только вертел головой, не поспевая за ними. Впору было умилиться от ностальгии — правда, Северус обычно не поднимался до таких высот красноречия, предпочитая что-нибудь короткое и емкое.

— Я добавила свою кровь, сэр, и оно покраснело! — дождавшись паузы, громко вставила Лили.

В лаборатории повисла тишина — плотная, почти осязаемая.

— То есть как... покраснело? — наконец переспросил Блэк — стряхнул с плеча руку Люпина, подошел поближе и неверяще уставился на склянку. — Ты добавила туда свою кровь?

— Ну да. Чью же еще?

— Этого не может быть! — Поттер сощурился, тоже разглядывая зелье. — Почему же с Бродягой ничего не вышло?

— Понятия не имею, — у них соревнование по идиотским вопросам? Или это такая новая забава — "кто скорее достанет Лили Эванс"? — Возможно, с его кровью что-то не так?

Лицо Блэка закаменело, губы сжались в тонкую линию.

— Оставь свои идиотские намеки, Эванс! Я никогда не занимался темной магией, никогда! Потому что она приучает к безнаказанности и вседозволенности, жестокость — как зелье удачи: кто раз попробовал, уже не остановится. Я никогда бы не стал так мараться, понятно? Так что проблема не в моей крови, а в твоем зелье, и чем скорее...

— Ах вот как! — прищурившись, она уперла руки в боки. — В моем зелье, значит? Ты так уверен в собственной праведности, да, Блэк? Там же ясно написано — для него нужна чистая душа, не отягощенная грехами! Ты что, всерьез считаешь, что темная магия — единственный на свете грех? Единственный способ осквернить душу?

Во внезапной тишине стало слышно, как жужжит и бьется в стекло последняя осенняя муха. Блэк дышал тяжело и хрипло, и его лицо казалось серой каменной маской.

— Нет, — он замотал головой, точно отряхиваясь от чего-то невидимого, — этого не может быть. Не может! Я же не думал, что так выйдет — и все обошлось, никто даже не узнал! Я же не нарочно... Это только шутка была! Только шутка! Я просто не подумал, забыл, что это тайна... но не хотел предавать! Не хотел, ясно?

— Я бы не стал так огульно утверждать... — начал мистер Белби, хмуря светлые, почти бесцветные брови, но Блэк уже сорвался с места, и Петтигрю тоже — дверь захлопнулась за ними с оглушительностью пушечного выстрела.

Поттер подался вперед, весь напряженный, точно рвущийся с привязи пес, но усилием воли заставил себя остановиться.

— Я не обижусь, — правильно истолковала его колебания Лили. — Блэку ты сейчас нужнее... Только скажи, что делать с зельем? Вы его потом заберете, да?

— Да хоть вылей, нам оно ни к чему, — Поттер уже стоял на пороге и щурился в сумрак коридора. — Стой, Бродяга! Только не часы! Макгонагалл нам не простит!..

И с этим возгласом он тоже скрылся из виду — через мгновение послышался звон разбитого стекла, потом глухой удар и сдавленная ругань.

Тяжело вздохнув, Лили бросила взгляд на зеркало и почти не удивилась, когда в нем отразилась только лаборатория. Мистер Белби не счел нужным даже попрощаться.

— Может, тебе нужна помощь? — за плечом раздался голос Люпина, заставив ее вздрогнуть. — Инструменты там помыть или стол от грязи протереть?..

— Ты остался ради уборки? — удивилась Лили. — А как же Блэк?

— С ним сейчас Джеймс и Питер. И потом, у меня все равно никогда не получалось отговорить эту троицу от их безумных затей.

Он слабо усмехнулся, и она впервые заметила, какое у него усталое лицо. Мешки под глазами, горькие складки у губ, землисто-бледные щеки...

— А кроме того, — тихо, но твердо продолжил он, — мне показалось, что хотя бы кто-то из нас должен сказать тебе спасибо. За все, что ты сделала для Сириуса.

— Это точно. Не помешало бы, — отворачиваясь, буркнула Лили.