Заблудший ангелочек

21

Согласно статье в Scholastic Update, типичный 16-летний подросток становится свидетелем примерно 200 тыс. актов насилия, включая 33 тыс. убийств по телевидению. Некоторые эксперты утверждают, что некоторые молодые люди неизбежно будут имитировать жестокость в реальной жизни. Всё это насилие парализует и учит тому, что насилие — это нормально.

Здесь стоит отметить замечание офицера полиции южной Индианы Гэри Холла о том, что за 2 дня до убийства Шанды телевизионное шоу показало длинный репортаж об убийстве 17-летней Мисси Авила в Калифорнии в 1985 году двумя её одноклассницами. Мотивом, как и в случае с Шандой, была ревность. Не было никаких доказательств того, что Мелинда или Лори смотрели эту программу, но Холл считает, что сходство между преступлениями (обеих девочек выманили на верную смерть и убили за городом) было, по меньшей мере, печально ироничным.

Пока социологи обсуждают причины, насилие среди молодёжи продолжает расти. В 1993 году генеральный прокурор Джанет Рено заявила, что насилие среди молодёжи является “самой серьёзной проблемой преступности в современной Америке”.

С 1987 по 1991 год, последний год, по которому имеются статистические данные, по данным Департамента юстиции, количество подростков, арестованных за убийство, увеличилось на 85%. В 1991 году на подростков от 10 до 17 лет приходилось 17% всех насильственных преступлений, и есть все признаки того, что этот процент растёт.

Судья Жанна Джордан проникла в суть трагической смерти Шанды, когда отметила, что у Хоуп Риппи “не было милосердия и сострадательной отваги”. И кто мог бы оспорить предупреждение Джордан о том, что родители должны воспитывать своих детей.

Но оставалось ещё много вопросов без ответа, помимо того, кто изнасиловал Шанду. Вызывали недоумение вопросы не о деталях убийства, а о том, как оно вообще могло произойти.

Теория прокурора Гая Таунсенда о том, что Мелинда Лавлесс хотела кое-кого убить, а Лори Такетт хотела кого-нибудь убить, была общепринята как банальное, но логичное объяснение убийства. Но Таунсенд с готовностью признал, что его комментарии в зале суда были сделаны с чёткой целью: посадить виновных за решётку.

— Очевидно, что здесь задействованы более глубокие мотивы, — говорит Таунсенд. – Кто нам объяснит, как эти девочки вообще дошли до того, что убийство стало столь лёгким делом? Пусть над этим подумают уже социологи.

В свободное от работы время Таунсенд является, вероятно, самым либеральным и непредубеждённым мыслителем, какого вы найдёте в Мэдисоне, и не из тех, кто склонен к поспешным суждениям. Но ему было трудно согласиться с аргументами защиты относительно психологического ущерба, нанесённого Мелинде и Лори их родителями.

— Защита наделала много шума из якобы ужасной домашней жизни Мелинды и Лори, — говорит он. — Но они не убедили меня, что их домашняя жизнь была настолько ужасной, как утверждали адвокаты защиты и их проплаченные психологи. Тех наняли, чтобы устроить шоу, и они справились со своей задачей. Что касается родных и двоюродных сестёр Мелинды, они, очевидно, были заинтересованы в том, чтобы Мелинда, а не Шанда, выглядела жертвой.

Второй адвокат Мелинды Майк Уолро, однако, считал, что прошлое его подзащитной оказало огромное влияние на её психику.

— Когда я впервые встретил Мелинду, то был поражён уязвимостью этой девочки, — говорит Уолро. — Я не мог понять, как такая милая, такая нормальная, такая добрая, столь отзывчивая к другим девочка могла быть замешана в том, что она сама сделала.

Уолро сказал, что получил ответы на все вопросы, когда узнал об условиях, в которых она выросла.

— Мелинда — инвалид в том смысле, что выросла в доме, где нормальным было то, что мы не считаем нормальным, — говорит он. — Она с сёстрами выросла там, где хватание за промежность, нюхание пальцев и нижнего белья были нормой. Они видели, как их мать подвергалась физическому, психическому и эмоциональному насилию, и то же самое происходило с ними.

Но доктор Нэнси Мур, клинический психолог из Луисвилла, которая следила за судом в новостях, считает, что к показаниям психологов в отношении Мелинды и Лори “следует отнестись с известной иронией. Очевидно, что им платили за высказывание сочувственных мнений”.

Хотя Мур согласна с тем, что жертвы жестокого обращения чаще подвергают насилию других, чем те, кто не подвергался насилию, она спешит добавить, что большинство жертв жестокого обращения учатся справляться со своим болезненным прошлым, не прибегая к насилию.

Доктор Родни Янг, другой клинический психолог из Луисвилла, говорит:

— Я разговаривал об этом случае с жертвами сексуального насилия над детьми, и они были в ужасе от того, что кто-то мог так поступить кем-то другим. И это были девочки, которым пришлось пережить столько же или даже хуже, чем то, что предположительно случилось с Лавлесс или Такетт.

Однако факт остаётся фактом: многие убийцы подвергались жестокому обращению в детстве. Исследование Дороти Льюис, опубликованное Американской академией детской и подростковой психиатрии в 1988 году, показало, что 12 из 14 несовершеннолетних, приговорённых к смертной казни в 4 штатах, долгое время подвергались жестоким избиениям и сексуальному насилию.

Другое исследование Льюис, цитируемое в статье журнала Newsweek за июль 1993 года о подростковом насилии, показало, что жестокое обращение увеличивает у детей склонность к импульсивным действиям, предрасполагает к срывам и часто приводит к тому, что дети теряют способность сопереживать другим. Примерно обо всём этом говорили и адвокаты Лори.

В похожей статье, опубликованной в выпуске U.S. News & World Report от 17 января 1994 года с фотографией Лори Такетт, цитируют Теренса П. Торнберри, психолога из Государственного университета Нью-Йорка в Олбани: “Насилие не сваливается с неба в 15 лет. Это часть длительного процесса развития, который начинается в раннем детстве”. Торнберри сказал, что дети, выросшие в семьях, где в прошлом было жестокое поведение, рано учатся проявлять физическую силу, когда они расстроены.

Однако большинство экспертов сходится во мнении, что жестокое обращение с детьми младшего возраста — это лишь часть головоломки и что в эпидемии молодёжного насилия в нашем обществе также можно винить общий распад семей, школ и других общественных институтов. Кроме того, есть те, кто указывает на дегуманизирующий эффект телевидения и фильмов, от "Заводного апельсина" до "Угрозы обществу II", в которых детей постоянно кормят прославляемым насилием.

Насилие среди молодёжи не только получило широкое распространение, но и приобрело порочный, безжалостный характер. Полиция сообщает об участившихся случаях, когда молодые люди убивают ради забавы, а затем хвастаются своими подвигами.

Показания в суде показали, что Лори Такетт хотела кого-то убить ради саморекламы. Те же цели преследовал в прошлом году 17-летний Рауль Омар Вильярил, один из подростков, арестованных за жестокое изнасилование и удушение двух девочек из Хьюстона.

— Круто! Мы добились своего! — сказал тогда Вильярил и добавил: — Человеческая жизнь не стоит и ломаного гроша.

И ликование Мелинды после убийства Шанды повторилось в прошлом году, когда один из трёх подростков, арестованных за нанесение смертельного удара ножом другому в Дартмуте, штат Массачусетс, как сообщается, впоследствии смеялся над убитым.

— Мы видим новое поколение молодых людей, которые очень безрассудны и беззаботны. Они сбросили с себя запреты, которые обычно сдерживают их поведение, — утверждает Виктор Герберт, исполнительный директор государственных средних школ Нью-Йорка, в интервью Scholastic Update. — Они занимают позицию: ”Нам всё дозволено, так почему бы не сбить кого-нибудь с ног, если он нам мешает".

Полковник Леонард Супенски из полиции округа Балтимор заявил корреспонденту журнала Fortune в 1992 году, что “в мире много недовольной, отстранённой молодёжи, которая применяет насилие без угрызений совести”.

Доктор Ричард Джонсон, клинический психолог из Луисвилла, считает, что увлечение Лори Такетт оккультизмом только усугубило эти нигилистические стремления. Оккультизм привлекает некоторых подростков, потому что “не накладывает никаких ограничений в сексуальном или физическом плане на то, чтобы доставлять себе удовольствие, — говорит Джонсон. — Если хочешь причинить кому-то боль, то давай. Похоже, именно такое поведение показано здесь”.

В статье U.S. News & World Report говорилось: “За вспышкой насилия скрывается поразительный сдвиг в моральных установках подростков. Внезапно (и поразительно) уважение к жизни резко стало стремиться к нулю”.

Столь же поразительно, что убийство Шанды, со всеми его особенностями, похоже, чётко вписывается в один из типичных сценариев подросткового насилия — групповой сценарий. В отличие от взрослых преступников, которые обычно действуют в одиночку, жестокие подростки обычно действуют стаей. В статье криминолога Пенсильванского университета Марвина Вольфганга в Newsweek говорится, что, согласно исследованиям, около 85% преступлений несовершеннолетних совершаются группами из двух или более человек. В банде сознание, которое обычно удерживает здорового человека от совершения преступления, искажено или вообще отсутствует. Именно тогда могут совершаться ужасные поступки. По словам Ричарда Песикоффа, детского и подросткового психиатра Медицинского колледжа Бейлор, в сознании нападавших жертва становится дегуманизированной. “К ним относятся, как как к неодушевлённым предметам”.

Доктор Эрик Энгам, психолог, дававший показания в пользу Лори, описал это как “акулье безумие”, когда действия одного человека побуждают других делать то, о чём они сами никогда бы не подумали:

— Каким бы ужасным ни было насилие, каждый следует воле толпы, а не действует в одиночку.

— Наверное, тут тот же случай, — говорит доктор Нэнси Мур. — Мы все видели, как подростки ведут себя в группе, как теряют представление о том, что нормально. То, что эти девочки сделали с Шандой Шарер – это крайность.

Уэйн Энгл, который освещал убийство Шанды для Madison Courier, также считает, что здесь дело обстояло именно так.

— Между Мелиндой и Лори существовал синергизм, — утверждает Энгл. — Хотя Мелинда сказала, что хочет Шанде смерти, вряд ли у неё было достаточно сил совершить убийство, пока ей не встретилась Лори. Их стремления слились, и они стали на такое способны.

Доктор Чарльз Патрик Юинг, профессор криминологии Государственного университета Нью-Йорка в Буффало и автор книги “Дети, которые убивают”, говорит, что когда убийства совершаются более чем одним человеком, "в игру вступает групповой менталитет, своего рода единоначалие, которое может начинаться без вреда, но перерастает в насилие, когда один говорит другому: "Ты сделал одно, значит я сделаю другое".

Когда убивают несовершеннолетние, “они, как правило, перебарщивают, — поясняет Юинг, который знаком с деталями убийства Шанды. — Насилие, которое они совершают, является экстремальным, гораздо большим, чем необходимо для совершения убийства. Мальчики в 20 раз чаще убивают, чем девочки, но когда девочки совершают убийство, у них, как правило, есть сообщник, как в этом случае”.