Заблудший ангелочек

15

Окружной судья Джефферсона Тед Тодд, который председательствовал на слушаниях по вынесению приговора Мелинде, Лори и Тони, позже скажет, что чувствовал себя так, словно “попал в эпицентр урагана”.

Ранее он вёл два процесса об убийстве, но ни один из них не был громким. Он никогда не подвергался такому давлению СМИ, как в связи с убийством Шанды, когда репортёры ежедневно собирались у его кабинета, а из общенациональных изданий поступали звонки с просьбами об интервью.

Судья Тед Тодд (фото Джо Троттера).

Затем были стопки документов, поданных прокурором и адвокатами девочек — десятки ходатайств, ответов, показаний и отчётов, в которых чуть не утонули его помощники, которые и так утопали в делах о разводах, опеке над детьми и уголовных жалобах.

— Надеюсь, что ни мне, ни городу никогда больше не придётся проходить через что-либо подобное, — скажет позже Тодд. — Это было тяжело для всех нас.

Лысеющий 54-летний Тодд, выпускник Университета Дьюка, был мужчиной среднего роста с небольшим брюшком, которое он постоянно пытался убрать, пробегая по несколько километров в день. Он был образованным и тихим, но интересным собеседником вне зала суда. Однако в суде он был деловитым и разрешал мелкие бытовые конфликты с той же искренностью и серьёзностью, что и уголовные дела.

Имея жену и троих детей, Тодд был глубоко обеспокоен ужасным убийством Шанды, но был полон решимости не позволять личным чувствам влиять на решения. Позже он признался, что шёл на всё, чтобы согласовать различные ходатайства адвоката защиты об оплате дополнительной юридической помощи, частных детективов и психологов.

— Я не хотел, чтобы у кого-то был хоть шанс отменить моё решение из-за того, что я чего-то не разрешил защите, — говорит Тодд.

Всё это не нравилось прокурору Гаю Таунсенду, который считал, что Тодд слишком дружелюбно настроен к адвокатам защиты. Тодд и Таунсенд давно невзлюбили друг друга. Их разногласия восходили к бурной кампании Таунсенда против бывшего прокурора Мерритта Олкорна. Тодд знал, что ему придётся работать с тем, кто выиграет выборы, поэтому держался в стороне от политической борьбы и не поддерживал открыто ни Таунсенда, ни Олкорна. Но, несмотря на нейтралитет, Тодд чувствовал, что Таунсенд затаил на него обиду.

— Почему-то Гай всегда считал меня сторонником Олкорна, хотя во время кампании я намеренно не высовывался, — говорит Тодд.

Разочарование Таунсенда в Тодде достигло апогея тем летом, когда судья позволил адвокату Мелинды Майку Уолро нанять второго адвоката на деньги налогоплательщиков.

Уолро, крепко сложенный мужчина с густыми усами, обладал уверенными, непринуждёнными манерами адвоката старых времён, но знал, что с этим делом не справится. Несмотря на свои способности адвоката по уголовным делам, у него был лишь небольшой опыт участия в процессах по убийствам. Поэтому он пригласил Рассела Джонсона, молодого, но опытного адвоката из Франклина, штат Индиана, небольшого городка к югу от Индианаполиса.

Джонсон работал в скромной конторе, но у него на лбу было написано "Адвокат из большого города". Обладая типично американской внешностью Роберта Редфорда, он безупречно одевался и всегда был аккуратно причёсан. Он говорил ровным, знающим тоном и держался с полной уверенностью в себе. Хотя ему было всего 37 лет, у него была репутация одного из лучших адвокатов в убойных делах в штате. Его величайший триумф случился прошлым летом в деле Джека Добкинса, приговорённого к смертной казни. Добкинсу было предъявлено обвинение в убийстве и пытках женщины из Шелбивилля, штат Индиана, которую нашли с откушенными сосками. Обвинение основывалось на отчёте судебно-медицинской экспертизы, в котором говорилось, что следы на груди женщины соответствуют отпечаткам зубов Добкинса. Но дело было прекращено ещё до суда, когда Джонсон вызвал судмедэксперта, который доказал, что следы зубов были сделаны не Добкинсом.

Несмотря на возражения Таунсенда, Тодд удовлетворил просьбу Уолро о привлечении Джонсона в качестве второго адвоката за 60 долларов в час в течение 300 часов. Но вскоре, на частной встрече в присутствии Таунсенда, Уолро сказал Тодду, что Джонсон отказался от должности из-за лимита в 18 тыс. долларов.

Однако через несколько недель после этого разговора Джонсон впервые появился в суде в качестве адвоката Мелинды. После слушания Таунсенд отозвал Уолро в сторону.

— Так стало быть Расс согласился работать за 18 тыс. долларов? – больше констатировал Таунсенд.

— Ну, давайте просто скажем, что он принят на работу, — ответил Уолро.

Позже Таунсенд узнал, что Джонсон передумал после того, как семья Мелинды согласилась продать дом, чтобы оплатить дополнительные расходы, если счёт Джонсона превысит 18 тыс. долларов.

Возмущённый, что Тодд одобрил назначение, предварительно не посоветовавшись с ним, Таунсенд подал ходатайство с отводом Тодда с должности судьи в деле Мелинды. Таунсенд утверждал, что судья Тодд нарушил судебный кодекс, проводя тайные встречи с Уолро и Джонсоном, на которых стратегия защиты обсуждалась за спиной Таунсенда.

Когда судья Тодд проводил слушание по этому ходатайству 5 июня, Джонсон сообщил, что отправил Тодду письмо с изложением своей договорённости с семьёй Лавлесс, но больше не разговаривал с судьёй по этому поводу. Уолро также отрицал, что обсуждал этот вопрос с Тоддом.

Таунсенд не был удовлетворён.

— Я против, когда государственного защитника назначают потому, что кого-то объявляют неимущим, а потом этот неимущий платит защитнику, — возмущался он.

Очевидно, расстроенный обвинением в нарушении приличий, Тодд хранил молчание, пока Таунсенд не сослался на решение апелляционного суда США 1986 года, относящееся к внесудебным беседам между судьями и адвокатами.

— Вы продолжаете ссылаться на тот случай, — сказал Тодд. — Можете ли вы рассказать мне факты по этому делу? Это было уголовное дело или гражданское?

К своему смущению, Таунсенд не знал. Он сказал, что, хотя и не знаком с подробностями дела, они не важны, чтобы принять решение о запрете внесудебных бесед.

— Вы выдвинули несколько очень тяжёлых обвинений в адрес суда, — резко ответил Тодд, — и я хочу, чтобы вы их обосновали. Вы привели пример и не знаете, в чём там было дело. Вы вообще не знакомы с тем делом.

Таунсенд ощетинился на замечания Тодда и перешёл в наступление.

— Мелинда Лавлесс имеет право на справедливое судебное разбирательство, — сказал он. — Но у неё нет права участвовать в судебном процессе, где ведётся игра против обвинения. Обвинение также имеет право на рассмотрение этого дела судьёй, который не будет вести тайных бесед с адвокатом защиты, не будет вместе с защитой утаивать что-то от штата Индиана, не будет тайно разрешать адвокату защиты получать какие-то непонятные выплаты за свою работу.

Ораторское искусство Таунсенда не произвело впечатления на судью Тодда:

— Единственное общение, которое у меня было с мистером Уолро, касалось административных вопросов. Ваше ходатайство нелепо и не имеет под собой фактических оснований.

Ход Таунсенда остался без результата. Ему пришлось вести процесс с судьёй Тоддом и Рассом Джонсоном на стороне Мелинды.

Позже Джонсон скажет, что они с Таунсендом “смешались, как масло и вода. У меня сложилось впечатление, что он принял меня за важную шишку, нанятую, чтобы выставить его в дурном свете”.

Проиграв эту битву, Таунсенд снова обратил своё внимание на соглашения о признании вины. Он предполагал, что Лори, Мелинда и Хоуп согласятся признать себя виновными в убийстве, что он по-прежнему предлагал им, едва Тони Лоуренс согласится дать показания. Но это было не так.

— Адвокаты продолжали говорить, что их подзащитные не будут признавать себя виновными, если я не гарантирую им срок всего в 40 лет за убийство, — говорит Таунсенд, отмечая, что это означало освобождение через 20 лет за примерное поведение. — Я не собирался этого делать. Я хотел, чтобы они приняли заявление о признании вины, которое позволило бы судье вынести приговор.

Расстроенный сложившейся патовой ситуацией, Таунсенд решил разыграть свой козырь: он будет требовать смертной казни.

— Я с самого начала не верил, что смогу добиться смертной казни, — говорит Таунсенд. — Я знал, что судья Тодд против.

Таунсенд также знал, что никого моложе 18 лет ещё не приговаривали к смертной казни в Индиане со времён дела Полы Купер в 1985 году. Купер, 15-летнюю девочку из Гэри, штат Индиана, приговорили к смертной казни после того, как признали виновной в нанесении 37 ножевых ранений Рут Пелке, 78-летней учительнице Библии. Но после всемирной кампании за помилование, включая апелляцию папы Иоанна Павла II и петицию, подписанную миллионом человек, переданную в ООН, дело было обжаловано — и было признано неконституционным выносить смертный приговор лицу моложе 16 лет. В 1989 году приговор Купер был заменён на 60 лет тюремного заключения. Тем временем законодательное собрание штата Индиана повысило средневековый возрастной стандарт, составлявший 10 лет, и установило 16-летний минимальный возраст для вынесения смертной казни.

Хотя 16-летняя Мелинда и 17-летняя Лори вполне соответствовали этому возрастному уровню, шансы на вынесение им смертного приговора были невелики. Из 133 человек, казнённых государством за всю историю, только троим было меньше 18 лет — каждому из них на момент совершения преступления было 17.

Кроме того, сам Таунсенд был философски настроен против смертной казни.

— Мне была противна мысль, что государство убивает собственных граждан, но я также знал, что долг иногда требует делать то, что может быть неприятно, — говорит Таунсенд. — Я думаю, адвокаты защиты рассчитывали на то, что у меня не хватит смелости воспользоваться этим. У девочек не было желания признавать себя виновными, потому что они не думали, что я собираюсь воспользоваться большой дубинкой. Я сказал им, что если они настроены на судебное разбирательство, то мы пойдём на суд с максимальными ставками, насколько я смогу их поднять.

Таким образом, во вторую неделю июня Таунсенд подал ходатайство о максимальной мере наказания против Мелинды Лавлесс и Лори Такетт. Он не мог сделать то же самое для Хоуп Риппи, потому что на момент убийства ей не было и 16 лет.

Требование смертной казни означало, что Майк Уолро и Роберт Барлоу больше не могли служить в качестве ведущих адвокатов для Мелинды и Лори, потому что не обладали нужной квалификацией в таких делах. Закон штата гласит, что ведущий адвокат по делу о смертной казни должен иметь опыт работы в уголовных процессах не менее 5 лет, вести в прошлом не менее 5 уголовных дел и быть ведущим адвокатом или вторым адвокатом в предыдущем деле о смертной казни.

Хотя ни один из первоначальных государственных защитников не имел нужной квалификации для дел о смертной казни, Тодд решил оставить их обоих в деле, чтобы обеспечить непрерывность защиты девочек. Расс Джонсон стал ведущим адвокатом защиты Мелинды. Главным адвокатом Лори стал Уил Геринг, бывший заместитель главного прокурора, который вызывал у Таунсенда неприязнь ещё во время ожесточённой выборной кампании против Мерритта Олкорна.