Заблудший ангелочек

К счастью для Джонсона и защиты, которую он выстраивал, некоторые подробности жестокого обращения Ларри с женой и дочерями были задокументированы. Нашлись полицейские отчёты о случаях избиения им Марджи. Кроме того, в апреле 1990 года, вскоре после развода родителей, Мишель обратилась за терапией от депрессии. В то время она рассказала психологам из Службы охраны психического здоровья LifeSpring в Джефферсонвилле, что они с Мелиссой подвергались сексуальному насилию со стороны отца, и подозревала, что Мелинда также подвергалась насилию.

В феврале 1991 года Мелинда рассказала психологу в Хейзелвуд, что мать не одобряет её лесбийские отношения с Амандой. Психолог встретился с Марджи и предложил им обоим обратиться к профессиональным психотерапевтам. Поэтому в течение следующих нескольких месяцев Марджи и все три её дочери проходили консультации в LifeSpring.

В отчёте о Мелинде штатный терапевт Lifespring Мина Тевенин пишет: “Мелинда проявляет беспокойство и тревогу по поводу предполагаемого сексуального насилия над сёстрами со стороны отца. Кроме того, недавно она была вовлечена в однополые отношения, что привело к усилению конфликта между ней и матерью”.

Мелинда рассказала Тевенин о том, как отец подглядывал за ней и двоюродной сестрой в душе отеля "Holiday Inn", но настаивала, что не помнит, чтобы отец когда-либо сексуально домогался её.

И всё же у Тевенин остались подозрения. Она написала в отчёте: “Поскольку отец пациентки предположительно приставал к двум её старшим сёстрам, вполне возможно, что и к ней тоже. Она сообщает, что ей снятся кошмары о том, как отец пристаёт к ней”.

Родные и двоюродные сёстры Мелинды согласились дать показания о жестоком обращении.

— Все они — храбрые девушки, — скажет позже Джонсон. — Они были готовы вновь пережить эти ужасные воспоминания, чтобы помочь Мелинде.

Хотя Марджи была согласна со многим из того, что рассказали дочери Джонсону, адвокат не мог рисковать и вызвать её для дачи показаний в суд.

— Марджи хотела поддержать меня, но вскоре оказалось, что ей самой нужна моральная поддержка, — скажет Джонсон. — Мы были в тюремной камере Мелинды, и туда зашла её мать. Мелинда садилась к ней на колени или наоборот, и обе только обнимали друг друга и плакали. Я также знал, что матери придётся взять на себя часть вины за жестокое обращение, которому Мелинда подверглась в детстве.

Обычно нет лучшего свидетеля, чем мать обвиняемого. Но ведь большинство матерей никогда не обвиняли в групповом сексе на глазах у дочерей. Джонсон знал, что любой опытный прокурор уничтожит Марджи, как свидетеля. Матери Мелинды придётся в этот раз наблюдать за всем со стороны.

То же самое относилось и к самой Мелинде.

— Отправляясь на слушание, я был на 99% уверен, что не вызову её для дачи показаний, — говорит Джонсон. — Я боялся, что она сломается под давлением. Мелинде было нелегко справиться со всем, что произошло. Я не верил, что она до конца осознаёт серьёзность своего положения. Она относилась к этому так, словно это был сон, от которого она рано или поздно проснётся.