Четыре наследника

Глава 19. Осада

Как получилось, что он проиграл? Кэйрон сам не понимал. Дайрус – этот жалкий импотент – приближается к стенам Нортхеда, а он отсчитывает дни до конца? Проклятые сканты! Кэйрон пережил многих из них – Захара, Боба, Галеба, – но Фил вряд ли спасёт шкуру короля. Этот мерзавец обманул: похитив Марцию, он не отдал её Кэйрону. Куда он её спрятал, один бог знает. Или дьявол, ибо бог, похоже, на стороне Дайруса, иначе как объяснить его победу под Корнхедом? Кэйрон надеялся с помощью всадников смести линию обороны Корнхеда и ворваться в город. В том месте, где готовилось нападение, не имелось ни вала, ни рва – лишь группы вооружённых пиками людей, которые не создавали сплошного ряда, способного противостоять коннице. Всадники и впрямь без помех добрались до защитников города. Дальше всё пошло не так: вместо того, чтобы бежать или защищаться, корнхедцы быстро разошлись в стороны, открывая проход лошадям и ощерившись пиками. Всадники ворвались за линию укреплений и оказались в ловушке: Дайрус использовал трёхгранные заострённые шипы – в народе их прозвали «железный чеснок». Шипы пронзали копыта лошадей – те сбрасывали всадников и падали сами, потом по отряду начали бить лучники и стоявшие на повозках пушки. Кэйрон смотрел на бойню издали и не сразу понял: он проиграл. Он всё же послал пехоту в атаку – её рассеяла укрытая в засаде конница Дайруса, загнав солдат под стрелы и ядра корнхедцев. Многие солдаты дезертировали прямо на поле боя, даже переходили на сторону Дайруса. А дальше началась долгая дорога до Нортхеда и лихорадочная подготовка к осаде.

Дело усугублялось ухудшавшейся погодой: к дождям прибавились сильные ветры, молнии поджигали дома, с юга поступали известия о проснувшемся вулкане Глосваале, да и Рургард постоянно трясло. Нортхед изредка ощущал подземные толчки. Однажды с десяток человек провалились в образовавшуюся в земле трещину. Если бы все сканты были живы, они наверняка заставили бы его жениться на Ванде. По их мнению, проблемы с погодой возникли из-за того, что на троне нет короля или королевы из рода Свенейва. Примет ли Летопись брак с разведённой женщиной, Кэйрон не знал, как не знали и оставшиеся сканты. Поэтому они не настаивали на немедленной свадьбе, хотя приближающаяся катастрофа казалась куда страшнее, чем приход Дайруса. Если удастся отразить нападение, тогда будет видно.

Кэйрон с трудом признавался себе: он не знает, что делать. В городе назревал бунт, Королевский Совет оказался почти парализован. Марик Седой ещё удерживал его железной рукой после смерти товарищей, но входившие в Совет знатные эктариане и зарианцы теперь не просто составляли большинство – они уже не скрывали, что ждут падения Кэйрона. Трусы, неспособные поднять глаза на сильного! Старый Иглсуд, пожухший за последние полгода, распрямил спину и дерзко смотрел на юг, ожидая подхода армии. Кэйрон не трогал его: убив старика, он покажет страх перед остальными. Страх и беспомощность – им только этого и надо. Шакалы, мечтающие полакомиться падалью! Полусумасшедший барон Данрог делал вид, будто всё в порядке, к нему почему-то прислушивались; Честер Узенрек помалкивал, тошнотворно воняя надушенной бородой. Его дочь находилась в заложницах – барон боялся, как бы её не убили. Они будут молчать до поры, до времени, но легко ударят в спину. Он им не позволит! Он должен победить!

Он знал как. Надо измотать армию Дайруса осадой и уничтожить со стен. Кэйрон велел поставить на стены все доступные орудия. Даже из Оружейной королевского дворца вытащили кулеврину и бомбарду. Один из инженеров заикнулся было, что стена не выдержит, да Марик его успокоил. Оружейники запасали железные, свинцовые, медные и каменные ядра, а также четырёхгранные стальные копья для пушек. Все мужчины готовили луки, пращи, арбалеты, на каждой улочке точили алебарды, копья, дротики, секиры, топоры, острили шпаги, ножи, кинжалы, стрелы, мечи, вилы и рогатины. Кузнецы работали не покладая рук, грохот повозок с продовольствием, которое свозили с округи, мешал спать по ночам. Еды, правда, не хватало: урожай оказался скудным, собрать удалось лишь мизерную часть того, что посеяли. Убирать оказалось некому, всех забрали в ополчение или на военные работы. Пороховой склад охраняли десять человек: Кэйрон боялся, как бы он не загорелся или его не подожгли.

Город готовился к осаде, но в победу никто не верил. На все его призывы ударить Дайрусу в спину ответы от союзников с юга не приходили, даже Малгард молчал. Сканналия замерла, ожидая решающей битвы.

***

– Прошу вас, ответьте, сколько вы собираетесь держать меня здесь? – спросила она. Дим не ответил, продолжая накрывать на стол: близилось время обеда. Он привёз её сюда из Корнхеда после похищения. Марция не представляла, где они находятся. Ей завязали глаза сразу после того, как вытащили из крепости Корнхеда, всю дорогу она сходила с ума от страха и неизвестности. Марцию везли на лошади почти без остановки, только здесь с неё сняли повязку. Это была простая хижина на две комнаты, за окнами виднелся густой лес. В одной комнате она спала на ветхой постели, укрытой не менее ветхими простынями, вторая представляла собой нечто вроде рабочего кабинета: там стоял стол с письменными принадлежностями, стул и шкаф с книгами. Когда её сюда привезли, все поверхности покрывал слой пыли, на полу кабинета запеклись пятна крови. Дим более-менее прибрал в доме, однако запустение чувствовалось до сих пор. Стол они использовали для еды, перья, песочницу и ножички для очинки перьев Дим выкинул. Он сам готовил еду, мыл посуду, стирал одежду, не забывая следить за пленницей. Марция порой не знала, куда себя деть. Она изнывала от скуки и тревоги, бесконечные дожди навевали тоску и страх. Иногда она чувствовала толчки под ногами, слышала грохот в горах. А ещё откуда-то доносился слабый шум реки.

Они жили тут с конца лета. Она пыталась бежать, но Дим словно никогда не спал – стоило ей пробраться к двери или окну, он был тут как тут и силой возвращал её в спальню. Сам он спал на полу под её дверью. Она попыталась вылезти в окно – он приковал её цепью к кровати. Так она просидела несколько дней. Он почти не говорил, не отвечал на вопросы, лишь изредка бросая короткие приказы. Он ей приказывал! Сама мысль об этом вызывала у неё негодование. Поначалу она протестовала, сопротивлялась и отказывалась от еды. Это не помогло: он просто хватал её за горло и силой вливал похлёбку или кашу. Она умоляла его, угрожала, уговаривала, пыталась подкупить и подольститься – напрасно: он то ли чего-то ждал, то ли собрался навеки спрятать её ото всех. В это Марция не верила – проще её убить, – но иногда мелькала мысль, будто её ждёт нечто ужасное. Чтобы не сойти с ума, она мечтала о спасении. Сны показывали ей то Дайруса, несущегося во главе отряда ей на помощь, то Райгарда, который входил в дверь и убивал Дима. Впрочем, Райгард далеко. Ну зачем она отправила его в Барундию? Марция за это время много раз успела задать себе этот вопрос – ответ всегда был один: она боялась. Боялась, как бы её собственные чувства не вырвались наружу. Поэтому она с такой лёгкостью приняла план Ворнхолма и отправила Райгарда к матери. А теперь он далеко и не спасёт её, как спас Дайруса на озере. Странно: мечтая о спасении, она не испытывала ни капли тоски по мужу. Она скучала по Райгарду, по верной служанке Хлое, по спокойному Георгу Ворнхолму, по главе своей стражи Гордею Иглсуду, даже по склокам баронов и по бесконечным делам, а вот Дайрус… Она обрадовалась бы ему не больше, чем любому спасителю.

Внезапно дверь дома распахнулась, на пороге возник незнакомец. Он отряхнулся, с его коричневого плаща на пол слетел жёлтый берёзовый лист. Из-под плаща выглядывали грязные грубые сапоги, от которых на полу оставалась земля и мокрые сосновые иголки. Он явно долго пробирался по лесу, причём пешком. Она только теперь поняла, что не слышала стука копыт. Незнакомец снял со спины мешок и бросил на пол.

– Ваше Величество, выражаю вам самые глубокие сожаления за неудобства, приношу извинения. Иначе никак, уж поверьте, – он поклонился. Марция различила насмешку в его словах. – Позвольте представиться – меня зовут Фил.

Она слышала это имя от Ворнхолма. Один из скантов.

– Как дела? – спросил Дим, кладя наточенный нож на уставленный посудой с едой стол.

Дим, как и Марция, сидел в хижине, ничего не зная о происходящем.

– Отлично, отлично, – Фил потёр руки, причмокивая губами. – Дайрус осадил Нортхед, вот так-то.

– Осадил? – вырвалось у Марции. – Значит он жив?

И рядом? Она поневоле улыбнулась.

– Ну дак, конечно, жив, скоро вы увидитесь, точно вам говорю, Ваше Величество, – залебезил Фил. Она поморщилась.

– Вы понимаете, это Кэйрон хотел заполучить вас, жениться насильно, но мы спасли вас, мы не отдадим вас ему, не сомневайтесь. Здесь вы в безопасности, разве нет? Король Дайрус возьмёт Нортхед, мы позовём его сюда…

– Я сама могу…

– О нет, это опасно, вы же понимаете? По этим лесам лучше лишний раз не шастать, иначе Лесная Стража… Ну, вы понимаете, да? Мы-то с Димом люди опытные. Тут вас никто не найдёт. Скоро всё кончится, помяните мои слова!

Марция замерла на мгновение: она поняла, где оказалась. Хижина летописца! Того, которого убили почти семь с половиной лет назад. Нистора. Это его кровь застыла на полу. Неудивительно, что здесь никого больше нет и всё так запущено – сюда после убийства никто не приходил. Как Дим миновал Лесную Стражу, когда привёз её сюда? Она была без сознания, ничего не помнила. Наверное, у них там свои люди.

– Долго ждать?

– Нет, думаю к Тозмадану управятся, – Фил схватил со стола кусок хлеба с чесноком и сунул за щеку, смачно пережёвывая.

Тозмадану? До него оставалось пять дней. В день осеннего равноденствия, или Медовый день, эктариане отмечали праздник урожая, сканты благодарили Моруну, богиню плодородия, за дары земли и молили богиню Роду о благополучии семей и покровительстве своему роду. Марция вспомнила много древних легенд о скантских богах. В хижине нашлась книга о скантах, хотя многое даже ей показалось наивным и ошибочным. Книгу явно писал человек, далёкий от язычества.

– Дим, я привёз сменщика, – Фил дожевал хлеб, взял кувшин с родниковой водой. Поморщившись, он выпил её одним махом. – Отправляйся в Нортхед!

– Зачем? – спросила Марция. Что они задумали?

– Не волнуйтесь, Ваше Величество, мы передадим ваше письмо королю, – Фил придвинул к себе тарелку с заячьим рагу и начал уплетать за обе щеки. Дим ухитрялся охотиться по ночам, хотя она никак не могла уловить момент, когда его не было.

– Письмо?

– Ну да, вы напишете, что вы тут, он придёт за вами. – Фил сунул в рот жирный кусок и причмокнул. Марция похолодела.

– За мной? А почему мне самой не отправиться к нему?

– Ну так я ж сказал, это опасно.

– Я не верю! – заявила она.

– А что тут такого? – резонно возразил Фил. – Дим также хочет договориться, чтобы нас не тронули. Ну, вы понимаете, так ведь? Если мы просто вернём вас, Его Величество нас прирежет. А так мы скажем ему, где вы, приведём сюда… – Чем больше он говорил, тем больше ей казалось, что это ловушка.