О наследниках, наследиях и наследствах

Глава 12

Вайолет несколько раз водила вожаков оборотней к Дереву, что именно там происходило, Северус не знал, но, видимо, это было очень важно для оборотней, потому что теперь они работали гораздо жизнерадостнее. Причем не только на строительстве дома для Вайолет, но и для себя любимых небольшую деревушку обустраивали.

— Никак от них не отвязаться? — спросил Северус у МакНейра.

Тот почесал в затылке.

— Охрана, — сказал Уолден, — меня могут на работу дернуть, ты можешь и не успеть среагировать, если какое сложное зелье варишь. Эти ребята надежнее.

— Ты все-таки думаешь, что могут напасть? — спросил Северус. — Ни разу в жизни не видел дураков, которые полезли бы на толпу оборотней. Тут аврорат в полном составе не справится.

— Вот именно, — кивнул Уолден, — аврорат сюда и не полезет, тем более что Руфус бдит. Но Дамблдор что-нибудь придумает, в этом можно не сомневаться. Надо его все-таки подвинуть хоть с одной должности.

— И лучше всего погнать его из директоров Хогвартса, — сказал Северус, — законы в Визенгамоте хоть как-то обсуждают, а что там в школе творится, многие и не знают. Пусть Дамблдор будет подальше, что от детей, что от Запретного Леса. Может Попечительский Совет подключить?

Попечительский Совет пока не подключали. Августа Лонгботтом все-таки подала кляузу на то, что рядом с детьми постоянно находятся оборотни. Тогда-то и вытащили на свет историю о том, как с попустительства Дамблдора оборотень учился в Хогвартсе. Общественность содрогнулась, а сам Люпин очень оперативно куда-то исчез.

— Как бы у нас поблизости не нарисовался, — прокомментировал новость МакНейр.

Заново проинструктированные оборотни пообещали бдить. Это было актуально еще и потому, что странные происшествия продолжались. Поблизости то и дело появлялись чужаки, которые моментально испарялись, стоило их окликнуть. Снова видели Хагрида. По словам свидетелей, он тоскливо смотрел в сторону Леса и тяжело вздыхал.

— У Хагрида явно присутствует нечеловеческая кровь, — сказал на это Волдеморт, — он полувеликан. Ума нет, но что-то чуять может. Вот от кого избавляться надо.

Северус в очередной раз вспомнил полугоблина Флитвика, который всячески защищал Вайолет. Он определенно что-то знал. Вопрос в том, что именно? Или тоже просто чуял? Как все это сложно! Сам он просто чувствовал себя здесь комфортно и на своем месте, что ли. Хм, а ведь в самый первый раз ему здесь было неуютно. И с чем это связано? Он сам был предубежден, или это место проверяло его? Могло такое быть? Понятно, что ни сам Лес, ни башня, оставшаяся от замка, разумом не обладали, так что все дело в Вайолет, это она позволила ему жить здесь. Но, пожалуй, подобное справедливо только в его случае, остальные все же что-то чувствовали. Интересно, что чувствовал Дамблдор? Если он такой весь из себя светлый, то ему, по идее, тут должно быть плохо, так? Хотя вот Люциусу очень даже комфортно. Хорошо бы со всем этим разобраться, да где время взять! А еще очень хотелось снова сходить в Лес с Вайолет и Уолденом. Посмотреть на волшебных созданий, вдохнуть пропитанный магией воздух, прикоснуться к Чуду. Может быть, после Белтайна получится?

Люциус придумал интересную систему, которую и подкинул тем членам Попечительского Совета, на которых мог положиться. Теперь все проверки, визиты и встречи должны были происходить одновременно с заседаниями Визенгамота. А те шли одно за другим, дебаты по поводу новых законов велись нешуточные. Как оказалось, экзотические питомцы были не только у Хагрида. И владельцы «зверюшек», а то и самых настоящих домашних зверинцев отбивались от инспекций и регламентирования зубами и когтями. Общественность же, подогретая публикациями в «Ежедневном пророке» и помнящая о хагридовых пауках, настаивала на жестких мерах.

С регламентированием торговли тоже все было не просто — постоянно возникали новые проблемы с сохранением тайны производства, требований к клятвам и так далее. Но Северус в подобное не вникал, все его время занимала варка очень сложных зелий на основе сильных ядов. Да уж, Волдеморт, судя по всему, уже давно не являлся человеком, раз ему требовались такие составы. Даже жутковато от этого всего делалось.

И наконец настала ночь Белтайна.

В ритуале участвовали и вожаки оборотней. Ближе к полуночи процессия двинулась к Дереву. Северус бережно нес флаконы с зельями. Все шли молча.

Дерево словно бы потянулось навстречу тем, кто пришел к нему, будто предвкушая то, что вот-вот должно было произойти. И от этого стало жутко. Кошмарная омела шевелилась, хотя воздух оставался неподвижным. В небе ярко светила полная луна.

Вайолет достала из дупла один из черепов, который оказался чашей, и грубый каменный нож. Волдеморт кивнул Северусу. Зелья полились в чашу, над ней заклубился самый настоящий дым. Послышалось шипение, и по краям чаши пробежал синий огонек. Вайолет подала чашу Волдеморту. Тот выпил все до капли и медленно опустился на каменную плиту. Вайолет осторожно устроила его голову у себя на коленях. Жуткая омела скользнула по плечам Хозяйки Леса. Смотреть на это было по-настоящему страшно. Явственно ощущалось присутствие чего-то чужеродного, пугающего, как будто кто-то неведомый внимательно изучал пришедших к Дереву магов, прислушивался к ним, делал какие-то свои выводы. Вот только этот кто-то человеком не являлся, и понять, что он решит, было невозможно. Неведомая древняя сила ужасала и завораживала.

Северус вспомнил, что Хуберт Сильверстоун зачем-то хотел привести эту жуть в мир обычных людей. Зачем? Что бы это дало? И кто бы мог с этим справиться?

Не верилось, что самому Кернунну так уж хотелось выбраться на оперативный простор, просто потому, что он вполне мог это сделать и сам. Неужели Сильверстоун пытался поработить древнее божество? Он был настолько безумен?

Вайолет подняла голову и запела. Маги образовали круг, поддерживая ее. Волдеморт живым не выглядел, но вот он медленно раскрыл глаза. Несколько язычков пламени закружились у его лица, а затем пропали. Вайолет умолкла. Омела в последний раз скользнула по ее плечам и вернулась на свое место. На грубой серой ткани проступили бурые следы крови. Вайолет надрезала себе ладони и прижала их к вискам Волдеморта. Тот замер. Так продолжалось какое-то время, наконец Вайолет медленно опустила руки, те безжизненно повисли вдоль ее тела. Было понятно, что наступил полный упадок сил. Волдеморт медленно поднялся и сел. Его глаза больше не были красными.

Вайолет покачнулась, но тоже очень медленно встала. Северусу хотелось поддержать ее, как-то помочь. Он на всякий случай взял с собой аптечку, там имелось и кроветворное зелье, и бодрящее.

— Миледи? — неуверенно проговорил он.

Она подняла на него взгляд — усталый и совершенно чужой этому миру. Уолден покосился на Северуса и поддержал его начинание.

— Да, миледи, у Снейпа зелья есть, а может глоток вина?

Волдеморт растер лицо руками.

— Ты как, Вайолет?

Северус протянул флакон с зельем, но видя, что Вайолет не в силах отреагировать, просто поднес его к ее губам и даже помог запрокинуть голову, поддерживая ладонью под затылок. Она глотнула, а потом начала жадно пить.

Маги молчали. Волдеморт тяжело выдохнул и поморщился, потер виски, словно стараясь приглушить боль. Уолден неуверенно протянул ему фляжку с вином.

— Я совершил одну ошибку, — сказал Волдеморт, сделав несколько глотков, — да, я признаю. Но это оказалось полезным опытом, а теперь я стал сильнее.

Заявление Лорда прозвучало весьма странно, но пока стоило отложить обдумывание и осмысление на более позднее время. Вайолет допила зелье и благодарно кивнула. Уолден и ей протянул фляжку.

— Нам стоит вернуться, — негромко проговорила Вайолет. — Слишком много энергии.

И процессия двинулась обратно. Северусу даже показалось, что омела и ветви Дерева потянулись за ними. А может и не показалось.

В любом случае, никто не отказался от угощения в башне. Вайолет довольно быстро пришла в себя. Северус с интересом поглядывал и на нее, и на Лорда. Что он там такое отмочил, что пришлось проводить столь сложный и опасный ритуал? Хотя от Волдеморта можно было всего ожидать. Северус сам был готов на многое ради знаний и увеличения силы, поэтому прекрасно понимал все эти эксперименты над собой. Другое дело, что важно вовремя остановиться, а то придется потом вот так вот восстанавливаться. Хорошо, что Вайолет под рукой оказалась, а если бы нет?

Несколько дней не происходило ничего, даже странно. И жутковато, если честно. Как будто все окружающее ощутило на себе последствия проведенного ритуала и затаилось в ожидании, что еще может произойти. Новости как всегда принес Уолден, он теперь ошивался не только рядом с аврорами, но с невыразимцами.

— Опять что-то с Запретным лесом случилось, — сказал МакНейр при разделке очередной хрюшки, — он еще меньше стал. В Отделе Тайн большое оживление по этому поводу.

— Это из-за ритуала, — вздохнула Вайолет, — слишком много магии, да еще такой… специфической, но деваться все равно некуда.

— Значит, скоро опять Дамблдор забегает, — ответил Уолден, — кстати, сильный выброс на Белтайн тоже зафиксировали. Теперь гадают, что это такое было. А у Дамблдора какие-то приборчики тоже есть.

— Повелитель вроде говорил, что из-за этих приборчиков его неупокоенным духом считают? — вспомнил Северус, который только что закончил очередной эксперимент и выбрался на свежий воздух. — А что если эти приборы еще что-то показали?

Уолден почесал в затылке.

— Надо бы подкинуть идею тем, кто в Попечительском Совете, — предложил он, — пусть наедут на Дамблдора на тему его приборчиков. Вдруг они плохо влияют на замок и учеников? Если прихватить с собой специалиста, то он быстро определит, что там и как.

— Хорошая идея! — согласился с ним Северус.

Замечательную идею подкинули Люциусу. Малфои не первый век входили в Попечительский Совет Хогвартса и имели там большое влияние, благодаря чему и удалось привлечь внимание к тому обстоятельству, насколько мало внимания уделяет Дамблдор обязанностям директора.

Люциус подумал, покивал и занялся обработкой коллег по Совету.

А между тем слухи о том, что Запретный лес становится все меньше и меньше, пошли в народ. И это уже становилось опасным. В «Ежедневный пророк» отправилась большая статья о необходимости бережно восстанавливать и оберегать то, что еще осталось. И тут началось…

И ведь никто не возражал против того, чтобы волшебники продолжали собирать там растения, но почему-то большинство увидело именно ограничение своих прав. Разве что некоторые соглашались, что мусорить и ломать нехорошо, надо все делать аккуратно. Ну и брать ровно столько, сколько надо.

— Похоже, что за нас взялись всерьез, — хмыкнул Волдеморт, — накалят страсти до предела, а потом вбросят, что все это в неограниченном количестве есть в Проклятом Лесу. Надо бы поторопиться с инспекцией в Хогвартсе, чтобы переключить внимание.

Малфой не подвел. Специалист-артефактор, проведенный в Хогвартс членами Попечительского Совета, заявил, что часть приборов аккумулируют энергию непонятно для чего, а часть служит для определения местоположения некоторых волшебников и контроля за ними. Вот это была бомба! И взорвали ее мастерски.