Предел Спасения

VIII. СОЕДИНЕНИЕ

Мертвый космос. Видимая Вселенная была выветренной коричневой чернотой, как будто пустота была каким-то образом наполнена дымом из грязного звездного света. Туманные бежевые ленты из какой-то экзотической материи пронизывали глубины. Больше, чем где-нибудь еще, здесь было расстояние, неизмеримое расстояние от границ суровой и негостеприимной солнечной системы, нескольких одиноких камней, вращающихся вокруг тусклого, перемалывающего, электромагнитного источника света в унизительной необъятности межзвездной бездны.

Затем ударила молния.

Молния была копьем в тысячу километров длиной. В сердце ее слепящего света была извилистая прожилка из токсичного желтого, похожая на выжженный керамит. В точке ее появления, межпространственный пузырь из распадающихся субатомов, источник молнии, был ярче любой звезды, и пронизан нитями кисло зеленого и гальванического голубого.

Молния вспыхнула и исчезла, затем вспыхнуло еще одно копье, а затем третье, которое было в два раза длиннее, чем два предыдущих. Это все собралось в линию света на темном небосводе, и оставило постепенно затухающее остаточное изображение, похожее на зазубренную линию разлома.

Последовала четвертая вспышка, эта последней проткнула реальное пространство и проела в нем дыру, как голодный огонь, прожигающий лист бумаги. Сопровождаемый гало от остаточной молнии, Высочество Сир Армадюк переместился сквозь прокол, оставляя варп позади и медленно, по инерции, влетая в материум. Эфирные энергии срывались с его боков, как тающий лед, по пути измельчаясь и разрушаясь.

Точка перехода позади него трещала и хлопала, когда заживала и увядала, треща и хлопая, как мембрана под импульсами ударного давления. Армадюк стабилизировался и поправил свой курс в реальном пространстве. Его системы ауспекса и детекторов начали шаблонный поиск и сопоставление видимых звездных областей, чтобы свериться с навигационными планами. Были включены системы вокса.

Через шесть минут после перехода, палубный офицер принес планшет с данными Капитану Спайке.

Спайка подстроил свой серебряный рупор на ножке.

— Переход завершен, — объявил он, его голос звучал по кораблю. — Солнце Тависа. Солнце Тависа. Двигаемся к точке соединения с флотом.

Он выключил рупор и посмотрел на своего палубного офицера.

— Мы засекли структурные единицы?

— Еще нет, сэр, — сказал офицер. — Если они пришли по расписанию, мы ожидаем, что отследим им в следующие двадцать минут.

— Инженеры ответили на тот вопрос, о котором я просил? — спросил Спайка. После той первой аномальной вибрации часы назад, он пытался отследить отклонение.

— Я понял, что сейчас проводится полная диагностика, — сказал офицер.

— Поторопи их, пожалуйста, — сказал Спайка.

Зазвучал клаксон.

— Обнаружены структурные единицы флота, — крикнул другой офицер. — Держат позицию вокруг местной звезды. Приближаемся, и готовимся для голосового приветствия.

Они снова были в реальном пространстве. Кохран мог это чувствовать. Ранее он попытался проскользнуть на верхнюю палубу к главному блоку передатчиков вокса, но это оказалось слишком сложно. Здесь было слишком много активности, слишком много людей, которые заметили бы его и спросили о его деле в секции команды корабля. Он не смог бы оставаться в помещении вокса достаточно долго, чтобы достигнуть своих целей.

Вместо этого, всегда прагматичный, он направился вниз к старому артиллерийскому складу, который служил камерой. По его наблюдениям, отряд охраны должен был скоро смениться. Люди должны были быть уставшими.

И там, у люка, было всего лишь двое из них.

Целая флотилия перехвата ожидала Армадюк. Это была патрульная группа из Боевого Флота Хулана: четыре фрегата и два крейсера, поддерживающие Агрессор Либертус, гранд крейсер класса Экзорцист, и Сепитерну, линкор класса Оберон. В их обозе было семейство массивных транспортов и обслуживающих кораблей. Как только они идентифицировали Армадюк, движущийся по длинной кривой от края системы в постоянной плоскости, градом посыпались вокс-приветствия. Несколько эскадрилий истребителей были запущены с взлетных палуб крупных боевых кораблей, а один из эскортных фрегатов, Бенедикамус Домино, полетел вперед с поднятыми пустотными щитами, чтобы встретить приближающийся корабль, пока подтверждалась его личность.

Солнце Тависа сердито смотрело позади развернутого построения флота, злобный красный уголь. Огромные корабли были всего лишь мясными мухами на фоне его горячей, темной массы. Это была старая звезда, слезящаяся и хрупкая, раздувшаяся и пульсирующая свистящими электромагнитными хрипами, как огонь на торжестве, умирающий в своем камине в конце ночи. Ее скрежещущий, радиостатический голос размывал и разрезал вокс-передачи, проходя наждаком по коммуникационным линиям. Звезда истекала холодным газом и горячей радиацией в безжизненную систему, пока использовала свои последние несколько тысячелетий топливной массы. Темные точки, похожие на опухоли, появились на ее раздавшейся коронасфере. Случайные септические импульсы энергии и пламени вспыхивали в ее звездной тени. Планетарные тела, которые были на ее орбите, были выжженными мертвыми камнями или кольцами из обломков, остатками от свирепого горения, которое производила звезда за миллионы лет до начала ее смертельного упадка.

Высочество Сир Армадюк быстро приближался, оседлав гравитационную крутизну в двадцати миллионах километров. Его взлетные палубы и отсеки начали готовиться к открытию. Обслуживающие и вспомогательные корабли рванули от линии флота и построились позади Бенедикамус Домино.

На главном посту, Спайка взял отчет у своего палубного офицера.

— Входящее приветствие от Краго, Мастера Флота, — сказал вокс-офицер.

— Один момент, — сказал Спайка, читая и быстро просматривая планшет.

— Что такое, сэр? — спросил палубный офицер.

— Мастер Флота Краго снова приветствует, — позвал вокс-офицер.

— Посмотри, посмотри на это, — сказал Спайка. Палубный офицер уставился на гололитические изображения, которые просматривал Спайка. Это было резюме о работе поля в имматериуме. Палубный офицер видел подобные отчеты с характеристиками тысячи раз.

— На что я смотрю? — спросил он.

— Мастер Флота Краго снова приветствует! — позвал вокс-офицер.

— Подожди, — прорычал Спайка. — Смотри, здесь. Видишь?

— Я вижу характеристики поля Геллера, — сказал палубный офицер.

— Ничего некорректного, — согласился Спайка, — пока не увидишь, как это выглядит по сравнению с характеристикой на предыдущем интервале и характеристикой, на интервале, который последовал за этим.

— Я все еще не вижу, сэр.

— В поле Геллера во время транзита внесли изменения. Его конфигурация изменилась.

— В пределах допуска, — сказал палубный офицер. — Разве это не нормальное отклонение?

— Это повторяется, — сказал Спайка, напряженным и грустным голосом. — Это повторяется, видишь? Здесь есть шаблон, но его можно увидеть только когда сравнишь характеристики одну за другой. Это не нормальное колебание поля. Это искусственное повторение.

— Искусственное, сэр? — спросил палубный офицер.

Вдоль края пусковой платформы крутились аварийные огни, и зал содрогался от шума сигналов тревоги воздушного шлюза. Массивная потолочная лебедка только что расположила элегантную голубую с белым Аквилу на взлетной палубе, и команды сервиторов отсоединяли страховочные линии и топливоподатчики электроинструментами.

Гаунт шел с Лордом Милитантом Сайбоном к посадочной рампе. Над их головами, серии тяжелых металлических ударов аккомпанировали убирающейся лебедке, а толстая створка, которая вела в ангар для маленьких кораблей на правом борту Армадюка, с грохотом закрылась.

Помощники поспешно прошли мимо них, неся багаж Лорда Милитанта. Дежурный офицер приблизился и отдал честь.

— К поездке готовы, сэр, — сказал он. Сайбон выразил ему признательность легким кивком.

— Сепитерна ждет, — сказал Гаунт.

— Как и Магистр Войны, — ответил Гаунт. — Я должен быть у него через восемнадцать недель, достаточно времени, чтобы лично рассказать ему суть этого плана. И достаточно времени, чтобы обсудить его успех.

— Или наоборот, — сказал Гаунт.

Сайбон изучил его. Глаза Лорда Милитанта казались очень старыми, как будто они видели слишком многое. Глаза Гаунта, в сравнении, были очень новыми, по той же самой причине.

— Я никогда не воспринимал тебя, как пессимиста, Гаунт, — пророкотал Сайбон.

— Я не пессимист, сэр, — ответил Гаунт. — Просто прагматик.

— Император защищает, — сказал Сайбон.

— Это именно то, что я говорю людям, — сказал Гаунт.

— А если он не защищает тебя, значит тебе не нужна защита, — добавил Сайбон.

— Я не уверен, что это полностью обнадеживает, — сказал Гаунт.

— И не предполагается, — сказал Сайбон. — Тебе я кажусь сентиментальным старым ублюдком? Я просто передаю то, что мне показал опыт.

Он повернулся, чтобы взойти на борт корабля. Гаунт мог ощущать, что давление воздуха в ангаре начало меняться, когда запустили цикл открытия воздушного шлюза.

— Безопасного путешествия, — сказал Гаунт. Он сразу пожалел об этом. Сантимент не понравился ни кому из них. Сайбон саркастически фыркнул.

На середине рампы он повернулся, чтобы посмотреть на Гаунта.

Он сотворил символ аквилы, кивнул, и исчез в шаттле.

— Очистить палубу, — прокричал пусковой офицер. — Очистить палубу!

Армадюк продолжал сбавлять скорость в направлении кораблей, посланных, чтобы поприветствовать его. Они входили в фазу сближения, с экраном из истребителей Флота, широко распределившихся вокруг новоприбывшего. Маленькое пятнышко, яркое и быстрое, покинуло правый борт движущегося по инерции Армадюка, подобно запущенной сигнальной ракете, и начало ускоряться по направлению к основной группе флота.

Из наблюдательного отсека, Гаунт смотрел на Аквилу. Он повернулся, спустился по ступенькам, и начал проталкиваться сквозь шумные палубные команды и пусковой персонал, чтобы добраться до ближайшего коридора.

Он встретил Харка с Колеа, идущих с другой стороны. Им не нужно было ничего ему говорить, чтобы можно было понять, что они ищут его, и что новости будут плохими.

— Эдур мертв, — сказал Харк.

— Как? — спросил Гаунт, тотчас представив какой-нибудь несчастный случай на корабле.

— Команда техобслуживания нашла его тело на дне смотрового шлюза пятнадцать минут назад, — сказал Колеа. — Раны согласуются с падением.

— Падением? — спросил Гаунт.

— Таким типом падения, которое можно испытать, если тебя уже забили до смерти, — сказал Колеа.

— Трон, — прошептал Гаунт. — Виктор, мобилизуй полк. Нам немедленно надо найти убийцу. Я пойду прямо к капитану и проинформирую его о ситуации. Нам нужно сотрудничать с ним и его командой, если мы собираемся делить корабль.