Предел Спасения

XV. ПРИГРАНИЧЬЕ

Корабельные звонки звенели, а затем зазвучали сирены, предупреждая каждую душу на борту о неизбежном перемещении.

Прошла вибрация, дрожь, которая сотрясла кости корабля, и они вылетели в реальное пространство. Громыхнули новые сирены, и синтетический голос повторял слова через громкоговорители "Вражеская территория, боевая готовность".

Спайка привел их в целевую зону на три дня раньше.

— Мы замедляемся в Приграничье Римворлда, — сказал Спайка Гаунту с Идвайном. — Навигационная служба подтвердила наше расположение в реальном пространстве и вектор. Шестнадцать часов замедления до гравиметрической плоскости этой мусорной системы, а затем еще пять, пока будем приближаться к целевому месту. С данного момента мы в состоянии боевой готовности, щиты зажжены; это фаза вокс-молчания. Я предлагаю вам начать последние приготовления. Вы должны быть готовы к высадке через три часа.

— Я буду готов через пять, — сказал Гаунт.

Спайка кивнул.

— До того времени я буду посылать уведомления каждые полчаса, — сказал он.

— На что это похоже? — спросил Гаунт.

Рядом с ним Космический Десантник тихо рассмеялся, как будто вопрос был пустым капризом.

Спайка поднял брови и крикнул палубному офицеру. Ставни, закрывающие массивные иллюминаторы мостика с грохотом открылись, и внутрь потек слабый желтый свет. Не на что было смотреть, кроме густой коричневой дымки с маленьким цветком света в правом нижнем углу, похожим на блик в объективе.

Белые пятнышки, похожие на соль или снежинки, сверкали мимо них, двигаясь в сторону кормы: тусклая пустота, где доступный хрупкий свет выглядел так, как будто он был подкрашен мочой.

— Вы видите? — спросил Идвайн.

— Я ничего не вижу, — ответил Гаунт.

— В точности моя точка зрения, — проскрежетал Серебряный Гвардеец, развеселенный.

Спайка потянулся и подстроил несколько шкал на своей консоли. Он рявкнул еще пару приказов офицерам наблюдения и разрешения у похожих на статуи когитаторов под ним.

Большая, решетчатая рама выдвинулась из отверстия, чтобы накрыть громаду иллюминатора. Она была сделана из толстого бронированного стекла, и покрыта гололитическими сенсорами и исполнительными механизмами. Рама была толстой с бронированными кабелями и кластерами маленьких дополнительных экранов и вторичных мониторов. Она включилась, на ее сетке загорелся ярко зеленый графический слой, который быстро начал разделять на секции и анализировать. Группы данных, кодированные цветами, появились на краях главной сетки и на дополнительных экранах. Стали проигрываться столбцы текста. Спайка отрегулировал свои настройки, отцентровал зеленые перекрестия на световом цветке, и начал увеличивать и усиливать зону, пока гололитическое изображение не заполнилось сетку и не закрыло реальный вид.

Стало немного больше деталей. Увеличенный, белый цветок стал спутанным клубком твердых веществ, отдающих белизной из-за отражения света местной звезды. Все еще было нечетко, но Гаунт мог видеть достаточно, чтобы сказать, что это был не планетоид. В нем не было правильных геометрических форм. Он был похож на узел, а окантовка из спутанной материи находилась на большом расстоянии от него, как рваное кольцо газового гиганта. Эффект ‘снега’ на этом изображении был более интенсивным. Изображение напоминало какое-то бледное, шелушащееся, погруженное в воду существо, которое было густо покрыто отложениями и микроорганизмами.

— Это, — сказал Спайка, — Предел Спасения.

Космический Десантник казался слегка заинтересованным.

— Пятнышки? — спросил Гаунт. — Это помехи?

— Обломки, — ответил Спайка, мотая головой. — Поле обломков исключительно плотное, и будет становиться плотнее, чем ближе мы будем подходить к цели. Наши щиты выдержать большую часть этого, но нужно будет маневрировать, и это увеличит время до прибытия.

— Делая нас более уязвимыми, — сказал Идвайн.

Спайка пожал плечами.

— Мы дольше будем видимы, да, — согласился он, — но пояс обломков так же замаскирует нас. Если я сделаю свою работу хорошо, мы сможем приблизиться к основной цели и будем казаться ничем больше, кроме очередного куска кувыркающегося мусора.

— Раз мы начинаем приближаться отсюда, — сказал Гаунт, — мне будут нужны здесь глаза.

— Зачем? — спросил Идвайн.

— У меня командование операцией, брат-сержант. По мере того, как мы будем продвигаться, я хочу знать всю возможную информацию, внутреннюю и внешнюю. Если капитан обнаружит опасность, я не хочу поздно узнать о ней.

— Вы сами ее увидите, — сказал Идвайн. — Стратегиум предоставит вам достаточно полную...

— Простите, — сказал Гаунт, — похоже вы неправильно решили, что я буду находиться на мостике во время атаки.

— Конечно, — сказал Спайка, — командуя операцией. Я подготовил для вас место. Где еще вы можете быть?

— Я буду вести Ударную Группу Бета.

— Вы… вы собираетесь туда? — спросил Спайка.

Идваин издал звук, который был сравним со смехом.

— Это всегда было моей практикой, — сказал Гаунт. — Я не пошлю людей сделать что-то, к чему я сам не готов.

— Не удивительно, что Вигаму вы нравитесь, — сказал Космический Десантник. — В Ударной Группе Альфа для вас есть место, рядом со мной.

— Благодарю. Но вы знаете свое дело, а я знаю свое. Майор Колеа и Майор Баскевиль будут вести полк с вами в Альфе.

— А Ударная Группа Гамма? — спросил Идвайн.

— Майор Петрушкевская и Капитан Даур, — сказал Гаунт. Он повернулся на своем месте и указал на Танитского солдата, ожидающего рядом с главным входным люком.

— Это мой адъютант, Белтайн. Я хочу, чтобы он был вместо меня у стратегиума, с доступом к вашим системам вокса.

— Мои вокс-офицеры могут передавать все данные между нами, — сказал Спайка.

— Я не сомневаюсь, но я требую от вас разрешить Белтайну присутствовать. Если он передаст приказ вам от меня, приказ несет всю полноту моей власти.

— Я понял, — сказал Спайка.

— Вы, так же, должны подготовить своих охранников, — сказал Гаунт.

Спайка нахмурился.

— Очень хорошо. Для абордажного боя?

— Да. Но, так же, и для противоабордажного. Мы откроем проходы в ту цель. Это означает, что если вещи пойдут плохо, они могут добраться до нас.

Гаунт встал. Остальные двое встали.

— Давайте подготовимся, — сказал Гаунт.

Спайка произвел символ аквилы.

— Император защищает, — прогрохотал Идвайн.

Гаунт ушел с мостика с Белтайном позади.

— Ты расположишься здесь, — сказал Гаунт. — Он не самая любезная личность в Империуме, но я ясно дал понять, что ему придется сотрудничать. У тебя есть доступ. Ты передаешь все. Если он попытается отгородиться от тебя, просто дай мне знать и поставь меня на динамик.

Белтайн кивнул.

— Майор Роун и Майор Колеа сказали дать вам знать, что приготовления начались, сэр, — сказал он. — Мы вооружаемся, а штурмовые транспорты, которые обслуживались в ангарах, готовы к погрузке. Вот это на одобрение и подпись.

Он вручил Гаунту планшет.

Гаунт читал его, пока шел.

— Что же, это обнадеживает, — сказал он, узаконивая документ нажатием своего биометрического кольца.

— Капитан Даур интересуется... — начал Белтайн.

— Мы уделим этому время, — сказал Гаунт.

— Комиссар Харк хочет на пару слов.

— Я встречусь с ним, — сказал Гаунт.

Харк ждал их у входа в центральный коридор.

— Что такое, Виктор? — спросил Гаунт.

— Мы обнаружили постыдный поступок, — сказал Харк. Он отвел Гаунта в свою каюту, где ожидали Ладд, Фейзкиель и Роун. Было тихо и приватно. Комната была чрезвычайно аккуратной и упорядоченной, в точности так, как можно было ожидать от человека, как Виктор Харк.

— Я не решаюсь использовать слово "афера", — сказал Харк, — потому что, на самом деле, невозможно выразить в достаточной мере, как это чудовищно. Это искусная мошенническая схема. Я понятия не имею, как долго это уже продолжается.

Началось, возможно, даже еще до того, как я присоединился к полку. Возможно с Основания.

Гаунт пробежался по документам, которые Харк и Фейзкиель разложили на столе. Некоторые были порваны, или очень старые. Некоторые были свеженапечатанными копиями из архивных источников. Его челюсти сжались.

— Мы наткнулись на них только благодаря случаю, — сказал Харк. — Отдадим должное Луне, она нашла их. Это так хитро, что было почти незаметно.

— С чем мы имеем дело? — спросил Гаунт, все еще изучая различные документы.

— Насколько мы можем сказать, — сказала Фейзкиель, — есть три главных области мошенничества, но они значительно пересекаются. В первую очередь, здесь мошеннические требования на пенсии вдов для женщин, которых не существует.

— Они все являются заполненными требованиями на денежное пособие для вдов на имя погибших солдат, — сказал Харк.

— Другими словами, были созданы вымышленные жены, и задним числом были оформлены документы, чтобы деньги могли быть перечислены на имя погибших солдат, — сказала Фейзкиель. — Но здесь есть, так же, требования на выплаты на имя настоящих жен и супругов, которые давно умерли. Женщин, которые погибли с Танитом, или на Вергхасте. И наконец, здесь есть настоящие женщины, незамужние, как Элоди Дютана, чьи личности используются в качестве супружеской подписи. Это лучше, чем вымышленное имя, понимаете?

— Индивидуальные выплаты минимальны, — сказал Харк. — Но вместе, и в таких количествах, и за такой промежуток времени...

Он остановился и потер переносицу, закрыв глаза.

— Кто-то генерируют значительные входящий поток денег, — сказал он. — Они обманывают Муниторум. Весьма вероятно, что Муниторум уже осведомлен о мошенничестве, но потребуются годы, или десятилетия, до того, как расследование наткнется на преступников.

— Это, возможно, то, на что они и рассчитывают, — сказал Роун.

— Кто-то делает деньги на погибших полка, — сказал Харк, — на тех, кто пал в бою, и на гражданских жертвах. Это пошло. Это чудовищно. Красть у трупов. Обворовывать могилы.

— Мы знаем, кто за этим стоит? — спросил Гаунт. Его лицо было белым от гнева.

— Мы не уверены, как получаются деньги, — сказала Фейзкиель, — или куда переводятся платежи, как только они получены. Возможно, их как-то отмывают через полковые счета. Это требовало бы сговор с нижними чинами Муниторума. Возможно, их отмывают через игровые притоны и черный рынок во время нахождения на берегу.

— Возможно, ими набивают ранец под койкой, — сказал Роун.

— У нас есть одно имя, — сказал Харк. — Костин.

— Маленький ублюдок, — прошептал Гаунт.

— Он, определенно, вовлечен, — сказала Фейзкиель. — Но мы с Харком не думаем, что он смог бы провернуть такое сам по себе. Мы подозреваем, что у него есть подельники. И одним из них может быть весьма старший по званию.

— Тяжело провернуть такое без знакомого офицера, чтобы тот время от времени подписывал документы и прошения, — сказал Ладд.

— Годы назад, — сказал Гаунт. — Я почти казнил Костина.

— Айэкс Кардинал, — кивнул Роун.

— Пьяница. Идиот, — прошипел Гаунт. — Из-за него погибли люди. Большая часть взвода Раглона. Вместо этого я выказал ему милосердие. Черт его побери.