Пир для избранных

Глава 13. Защита безопасной зоны

Пространство Ксай. Ярус 2. Команда 2. Локация безопасная зона Кинашимо

Этот бешеный задал жару. Проблем создал в разы больше, чем все прочие спятившие. Те без разбора бросались на всё живое, смерть их не пугала, а этот не такой — этот атаковал лишь «подранков». То есть тех участников и аборигенов, которые сохранили жизнь и разум, но серьёзно пострадали.

Лёгкая добыча.

Грешник этого уникума пытался достать дважды, а тот, вместо того, чтобы радостно набрасываться на удобную цель, растворялся в воздухе. Бесследно исчезал, а не в невидимку превращался. Видимо обладал навыком наподобие Прорыва, и, попав под кровавую магию, не забыл, как им пользоваться.

Или того хуже, — не исключено, что неведомая дрянь спустя некоторое время наделяла своих рабов разными способностями. Этот мог пострадать в числе первых и продержаться дольше остальных, вот и развилось усиление.

Что самое паршивое, — исчезал он с концами. То есть возникал где-то далеко, где продолжал заниматься тёмными делами. Грешник лично наблюдал, как он убил двоих, и не сомневался, что жертв за ним числится куда больше. Первый раз бешеный исчез в тот же миг, второй раз стрела пронзила пустое место, — улизнул, пока она летела.

Однако на этот раз ловкачу не повезло. Грешник не один метался по посёлку, выкашивая кровожадных безумцев, хватало и других желающих. Видимо спятившему пришлось срочно уходить из опасного места, и вот же радость-то какая, — возник из воздуха в нескольких шагах. Да ещё и спиной повёрнут.

Как удачно.

Вскинуть лук, спустить тетиву. Стрела с такой дистанции прошила голову навылет, проигнорировав все защитные параметры и возможные оборонительные навыки.

Даже на душе как-то потеплело. Гонка за неуловимым психом изрядно нервы потрепала.

Странное дело, но резня, которая началась при старте защиты посёлка, можно сказать, на ноль сошла. Разве что кто-то кого-то втихаря в тёмном уголке успокаивает, чтобы никто не увидел и не услышал. Речь идёт, конечно, о тех, кто не пострадали, или пострадали слабо. Бешеные — не в счёт, на них сейчас дружно ополчились все, кто в состоянии убивать. Агрессия участников нашла выход, и друг друга сейчас игнорировали как идейные кастовые, так и те, кто обожали мстить первым попавшимся за всё грехи их сообщества.

Шустрик, шагавший следом за Грешником, обиженно заметил:

— Этот был красный.

Грешник покачал головой:

— Мне что, надо было его подержать для тебя, или попросить не испаряться?

— Да нет, всё нормально, — тут же сдал назад Шустрик. — Я просто к тому, что ты не забывай.

— Не забуду.

Глупцы гибли чаще других, потому в процентном соотношении таких на втором ярусе оказалось поменьше, и сейчас им тоже досталось в первую очередь. Кто-то пострадал сразу, пытаясь вытрясти богатые трофеи из своего ближнего, кто-то замешкался при обстреле. Выжившие моментально смекнули, что воевать друг с другом это и плохо, и чревато, а вот бешеных вырезать — святое дело. Но и забывать про повышенную прибыль не стали. Потому и сформировались парочки или мелкие группы, где обязательно присутствовали и кастовые, и бескастовые участники. Заметив очередного безумного, для убийства делегировался тот, кому причиталась повышенная добыча. Благо при уничтожении друг друга кукловоды награду почему-то на потом не откладывали, тут же отсыпали контейнеры.

Грешнику с Порнозайцем не пришлось разыскивать первых попавшихся сообщников. В группе Шофёра серьёзно пострадала лишь Чертовка. Её по-быстрому накачали пилюлями и отправили к Бесу в укрытие. После разбились на пары, и устроили охоту.

— Вон! Зелёный! Мочи его! — воскликнул Шустрик.

Очередной бешеный засел в тёмном углу за хижиной. Видимо тоже из самых хитрых, потому как всех прочих уже выкосили. Этому тоже досталось: вместо левой руки обрубок, с располосованного лица свисает ломоть мяса, за которым злобной полу-ухмылкой обнажилась часть зубов. Видать дошло, что боец из него теперь так себе, и решил затаиться. Вот только предательский огонёк над макушкой никуда не делся, а у тех, кому мозги перекосило кровавыми каплями, он вдобавок непрерывно мигал, то и дело вспыхивая с повышенной яркостью.

Так что с нормальным человеком не перепутаешь.

Выстрел, дёрнувшийся телефон, радостный Шустрик, резво рванувший за добычей.

И завывание сотен, если не тысяч глоток. Слева, справа, спереди и сзади. Отовсюду доносится.

И не просто доносится, а усиливается.

Шустрик, не успев подобрать выпавшее, остановился, обернулся, тревожно закрутил головой:

— Грешник, ты это слышишь?

— А сам-то как думаешь?..

— Грех, это кто? Что?

— Ты знаешь, кто…

— Чёрт! — коротко выругался Шустрик.

Оборона посёлка изначально как-то не задалась, и дальше ни о какой организации тоже речи не шло. Люди или вели себя полностью бестолково и бесцельно, или очищали улочки от бешеных. Никто не попытался организовать народ всерьёз, в лучших случаях всё сводилось к мелким группам. Если у кого-то и возникали мысли покомандовать массами, они тут же разбивались о непрошибаемую действительность.

Любой быстро поймёт — не тот народ и не та обстановка. Ничего путного здесь за пять часов не устроишь. К тому же массами овладела, что называется, коллективная идея. Как это часто бывает, ничем не подкреплённая. Где-то кто-то кому-то как-то доказал, что вся намечающаяся защита — это просто череда разнообразных обстрелов. Не попавшим под них достанутся немыслимые сокровища. И они тем немыслимее, чем активнее себя ведёшь. Так что вместо обустройства баррикад и превращения хижин в долговременные огневые точки следует носиться повсюду, разя бешеных налево и направо. Благо как противники они просто прелесть: не особо быстрые, тупые и обычно безоружные. А уж контейнеры из них, с двойной или даже четверной добычей — мечта.

Идеальная дичь.

Даже если кто-то что-то надумывал организовать, один взгляд на ораву, азартно и всецело увлечённую истреблением тех, кому сомнительно повезло не помереть сразу, работал получше обливания ледяной водой.

Сейчас все, у кого имеются уши, поняли — предположение по поводу обстрелов не оправдалось. Из тьмы выбираются те, с кем придётся сражаться лицом к лицу. И встречать их придётся на улицах, ничем не перегороженных.

Да ещё и в полном окружении.

Там и сям послышали панические крики. Кто-то весьма запоздало призывал куда-то улепётывать, кто-то уговаривал всех собраться у озера, где хотя бы тыл можно прикрыть.

— Бежим! — крикнул Шустрик, прислушавшись к неправильным советам.

Грешнику пришлось пояснять, в чём их неправильность:

— Некуда бежать, они со всех сторон орут. А в озере ловить нечего, там воды по пояс в самом глубоком месте, если не меньше. Звони Шофёру, пусть в хижину Беса бежит. И сам туда сваливай. Мой вам совет: постарайтесь отсидеться тихо. Не знаю, как дальше будет, но есть шанс, что туда они сунутся в последнюю очередь.

— В последнюю? А в первую куда?

— Читай, что кукловоды пишут. Думаю, у них программа, где первый пункт, это обнулить очки защиты. Всей толпой туда попрутся. А потом уже вычистят тех, кто сразу не попадутся. И, возможно, займутся этим не так организованно, как сейчас. Ну чего стоишь? Бегом давай.

— А ты чего стоишь? — с откровенным страхом прислушиваясь к усиливающемуся вою, спросил Шустрик.

Грешник неспешно достал новый контейнер со стрелами и, принявшись перезаряжать колчан, пояснил:

— Если всем по углам забиться, получится большая игра в прятки, где нас быстро поодиночке достанут. Кому-то придётся их развлекать…

— Так может это… может и мы с тобой?

— Можете. Но советую держаться от меня подальше. Вам же лучше будет.

— Это почему?

— Да потому что я магнит… большой магнит для неприятностей. Сам с ними кое-как справляюсь, но если вас заденут, ничего не гарантирую. Так что беги к хижине.

* * *

Шансы на то, что успеет самостоятельно нанести орде дикарей сколь-нибудь значимый урон, Грешник оценивал весьма и весьма скептически. Он вообще не рвался в серьёзную заварушку встревать, он рассчитывал высмотреть слабое звено в цепи окружения, попытаться проскочить, наделать при этом шума, увлечь за собой как можно больше врагов.

Это один из наспех набросанных планов, были и другие. Неизвестно, что там и как, но в идеале предполагал попытаться вытащить Беса и Чертовку. А может и Шофёр с Шустриком и Порнозайцем удачно увяжутся. Однако понимал, что шансов пробиться такой группой в разы меньше, чем в одиночку или парой. Жаль товарищей, однако ничего не поделаешь, скорее всего, даже в лучшем случае вывести получиться не больше двух.

А если мыслить реалистично, придётся признать, что уходить следует в одиночку. Если сгинет здесь со всеми, кому от этого станет лучше?

Но и хладнокровно забыть про всех прочих, и драпать в одно рыло, никому не помогая… Нет, он, конечно, не альтруист, но как-то это нехорошо…

С этими мыслями направился к единственному каменному строению посёлка. Примитивный прямоугольник неровных стен, перекрытый настилом из нескольких слоёв жердей, замазанных глиной да накрытых пластами дёрна и коры. Несмотря на примитивизм, конструкция смотрелась солидно и чужеродно. Сомнительно, что местные жители причастны к её возведению. Больше похоже на то, что они обосновались здесь, когда она уже стояла готовая, и кое-как восстановили её крышу своими методами.

Крыша каменного дома — высочайшая точка посёлка. Если уж решил высматривать разрывы во вражеских рядах, заниматься этим следует именно оттуда.

Но, ещё не дойдя до неё, Грешник заметил неладное. Да и как не заметить, что все или почти все уцелевшие участники движутся в том же направлении. Причём некоторые прямо на глазах сбиваются в группы и начинают торопливо заваливать улицы камнями, жердями, корзинами и даже крупногабаритной посудой из простенькой местной керамики.

Эх, разукрашенным дикарям следовало раньше крик поднять. Оказывается, у их хоровых воплей ярко выражен организационный эффект.

На ходу услышал, как общается пара участников:

— Или все тут поляжем и без ничего останемся, или выгорит.

— Раньше надо было шевелиться. Теперь не успеем, — нервно ответил собеседник.

— Кончай болтать, давай вон тот сарай завалим. Куча хлама получится.

Рассуждения верные. Алтари воскрешения не у всех имеются, к тому же они не гарантируют стопроцентную выживаемость. Да и не факт, что наказание за срыв защиты обнулится при смерти. Кукловоды об этом упомянули как-то уклончиво.

Хочешь не хочешь, придётся не просто воевать, придётся постараться победить.

Все силы к этому приложить.

Так что на крышу Грешник полез уже не как одиночка, планирующий бегство. Начал оценивать действия участников. Сверху заметно, что почти все даже без централизованного руководства действуют разумно. Понимая, что оставшимися силами серьёзный периметр не удержат, почти в полном составе оттянулись от окраин и торопливо устраивают баррикады вокруг площади. Торопятся, стараются, но времени вряд ли хватит, чтобы серьёзно оградить её хотя бы одинарным кольцом. То есть укрепления слабые и располагаются в одну неровную линию, её прорыв может быстро привести к проигрышу.