Граф. Тетралогия

- На них холодно даже смотреть! – потрясенно выдохнул Узум и зябко поежился. Не один – вместе с ним поежилась и вся та толпа зрителей, которая «совершенно случайно» собралась вокруг тренирующихся лайши.

- Не смотри… - без тени улыбки заметил его напарник, а затем мрачно добавил: – Знаешь, о чем я думаю?

- Откуда?

- Они работали не в полную силу. И наверняка показывали нам только то, что у них умеют даже дети. Значит…

Сообразив, что напрашивающийся вывод можно расценить двояко, сын Ларса замолчал. На всякий случай возложив ладонь на рукоять сабли и воинственно выпятив подбородок. Впрочем, внешняя готовность сразиться с кем угодно не обманула бы даже безусого мальчишку – воин чувствовал, что не в состоянии противостоять ни одному из этих лайши и с ужасом думал о том, что таких может быть много.

Как ни странно, мысль Узума вызвала у Дангаза не злость, а непонимание: глядя на обтирающихся снегом лайши, он пытался понять, почему Дзарев-алад[273], возвращаясь из Высокой Юрты Алван-берза, рассказывал не о багатурах Аррона-алада, а о всякой ерунде вроде подземных ходов, ведущих за стены больших каменных стойбищах, дорогах, на которых невозможно потеряться, и колодцев, не пересыхающих даже самым засушливым летом.

«Во время войны в Лайш-аране мы знали все. Имена самых удачливых шири, количество воинов, которые держат их сабли постоянно, и воинов, которые берут их только на время войны. Тут, в Над-гез, мы не знаем ничего. А ведь Гогнар-эрдэгэ – и сын Субэдэ-бали, и лайши! Значит, он должен знать все не только о Лайш-аране, но и обо всех королевствах поблизости от него! Или не должен?!»

«Должен!» - после короткого раздумья ответил себе Дангаз. – «Иначе какой смысл начинать войну в преддверии зимы, да еще и после двух плохих предзнаменований?»

- Шири! – негромко позвал сын Ларса. – Аррон-алад. Идет. К тебе…

«Итак, если он не знает, то никакой не сын бога. А если знает, но не говорит, значит, преследует какие-то свои цели…» - угрюмо подумал сын Латрока, затем не без труда оторвал взгляд от кучи факелов, заготовленных часовыми в течение ночи, и подобрался: Аррон-алад, успевший не только одеться, но и перемахнуть через плетень, был уже совсем рядом.

- Доброе утро, Дангаз-шири! – радушно улыбнувшись, поздоровался шири.

- Доброе утро! – буркнул Дангаз. – Смотрю, мороз вам не помеха?

- Разве это мороз? – искренне удивился воин. – Зима-то еще толком и не наступила! Опять же, мы сейчас в долине, а вот в горах, скажем, у нас в Вэлше, значительно холоднее…

Представить себе еще более холодный ветер шири был не в состоянии, поэтому ужаснулся. И сдуру поинтересовался:

- И как вы там живете?

Глаза лайши на мгновение потемнели. Однако на тоне его ответа это никак не отразилось:

- Хорошо. Нам нравится…

«Нрави-ЛОСЬ! До тех пор, пока мы не пришли в Над-гез…» - мысленно уточнил Дангаз и натянуто улыбнулся:

- Мда. Вопрос неудачный…

- Ничего страшного, слыхал и не такое… - пожал плечами Аррон-алад. – Кстати, у меня тоже есть вопрос. Столь же неудачный: ты уверен, что хочешь сжечь и эту деревню?