Падение драконов

Дворец воспоминаний Смотрит на Облака не походил ни на что виденное раньше: он словно бы тек и менялся, будто ты смотришь на какое-то животное изнутри, а не снаружи. В этом дворце Анеас не увидел самого подменыша: он как бы оказался непосредственно в ее разуме. Но даже в эфире не было времени ни наслаждаться этим, ни ужасаться этому. Он проследил мысль Смотрит на Облака, направленную на бассейн… намерения. И прошел сквозь него, воплощая метафору в реальность.

Смотрит на Облака в самом деле изо всех сил пыталась закрыть дыру в небе. Что-то помогало ей, но все же она действовала неуверенно. Силе требовался толчок. Ей требовалась направляющая воля.

В разуме Анеаса мелькнула непрошеная мысль, и Дворец подхватил ее. Смотрит на Облака распахнула глаза и произнесла на безупречной высокой архаике:

— En arche en ho LOGOS.

Небо исцелилось. Прореха исчезла. Топор Ирины ударил шершня по голове, и наступила тишина. Всеобщее потрясение продлилось еще несколько минут, но разум Анеаса оставался достаточно ясным. Он поднял свой топорик, Ричард Ланторн подобрал красный лук Уилфула Убийцы, плававший в воде, выплеснутой упавшим драконом. Люди зашевелились. Кто-то остался невредим, кто-то потерял дар речи. Какая-то женщина заплакала. Другая увидела тонущего и вытащила его. Боглины, за несколько минут до этого обратившиеся против своих, в ужасе побросали оружие. Некоторых прирезали. Кто-то убежал в лес.

Анеас попытался осознать происходящий хаос. Он не представлял, к чему приведет смерть мастера Смита, он не знал, за какую из множества проблем хвататься первой. Нита Кван и Гас-а-хо уже были на ногах. Та-се-хо еще сидел, держась за голову. По всему полуострову люди находили раненых и убитых.

Анеас поднес мокрый рог к губам и дунул. Получившийся звук был похож на крик больного лося, но вторая попытка удалась лучше. К нему повернулись головы.

— Внимание! — рявкнул он. — Поменяйте тетивы! Готовьтесь к атаке!

Он орал так громко, что в горле начало саднить, но люди зашевелились. Они были так потрясены, что никто не стал спорить. Анеас бегал туда-сюда. Спас кучку боглинов, но велел их разоружить. Нашел старого боглина Крека.

— Они молоды, — сказал Крек. — Они не понимают, что этот запах… незаконен.

Он затрещал надкрыльями, сомкнул все четыре челюсти. Пара егерей держала его на прицеле.

— Наблюдайте за ними. Никого не убивайте, — велел Анеас егерям и побежал дальше. Он не видел никакой угрозы, но с болезненной четкостью понимал, насколько они уязвимы. В следующие десять минут он узнал, что его лагерь полностью уничтожен. Холсты с веревками улетели в озеро, большая часть сушеных продуктов оказалась непоправимо испорчена. Он недосчитался почти сотни человек: кого-то прибило к деревьям и насадило на ветви, с которых буря содрала все листья, кто-то утонул, сгорел или просто пропал, когда герметические щиты дрогнули.

— Почему Орли не атаковал? — спросил он Ирину.

Она возилась с легким арбалетом, пытаясь понять, промокла ли тетива насквозь или еще годилась в дело. Посмотрела ему прямо в глаза.

— Он не может. Если бы мог, он бы убил нас всех немедленно. Значит, не может.

— Лодок нет, — сказал Та-се-хо.

Смотрит на Облака потряс головой.

— Это… — Он тяжело дышал. Лицо у подменыша всегда было подвижным, но теперь он походил на актера, последовательно демонстрирующего разные чувства. — Враг действовал в эфире мгновенно. Он живет в эфире. Драконы…

Гас-а-хо нахмурился. Дмитрий, самый высокий из морейцев, покачал головой. Он держал над ними щит.

— Я ничего не понимаю, — медленно сказал он.

— Плана не было, — пояснила Смотрит на Облака. — Наш враг — крупный хищник. Добыча высунулась из укрытия, и он ударил. И победил. Но он не привлек Орли.

— Значит, привлечет теперь, — сказал Анеас.

— Да уж наверное! — поддержал Ланторн.

Анеас все это видел. Раньше он никогда не ощущал подобной уверенности. Он понимал свой план, чувствовал намерения врага, знал, как ответить ему. Возможно, это стало результатом шока. Интересно, так ли видел мир и так ли поступал его брат?

— Мастер Смит мертв? — спросил он. — Черт. Ну что ж. Та-се-хо, каноэ сейчас важнее всего.

— У нас нет еды, — безжалостно сказала Ирина.

— Что-то мы сможем спасти. Сушеный горох в воде превращается в просто горох. Мы считаем, что Орли в дне пути от нас, может, в двух. Нападет ли заново с учетом того, что мы побили его в прошлый раз?

— Да, — сказал Ланторн. Остальные воины согласились.

Анеас почти улыбнулся. Это походило на то мгновение в поединке, когда ты понимаешь, что финт удался. Наверное, он должен был оплакивать павшего дракона, но имя мастера Смита для него осталось всего лишь именем, а сейчас он видел способ победить Орли и с трудом сдерживал ухмылку.

— Мы уязвимы перед врагом, — сказал Смотрит на Облака.

— Что бы мы ни делали, — согласился Анеас. — Возможно, мы могли бы задержать его на минуту. Гас-а-хо, у тебя есть заклинание…

Гас-а-хо держался за амулет на шее.

— Да. Может, чуть дольше. Может, намного дольше.

— Лодки, — сказал Анеас.

Та-се-хо посмотрел на плавающие в заливе обломки и ответил:

— Береста не тонет. Вода ей не вредит. Завтра, к вечеру.

— Тогда нужно спасти все, что еще можно спасти, похоронить мертвых и сказать людям, что мы не побеждены.

— А мы не побеждены? — улыбнулась Ирина. — Как хорошо. Мы не побеждены.

Она смотрела на мертвецов и остатки лагеря, и Анеас не понимал, издевается ли она. Та-се-хо улыбнулся ей.

— Мужчины потому так и опасны, что у нас не хватает ума понять, что мы уже проиграли.

— Я знаю. — У Ирины были волчьи глаза.