Когда луна окрасится в алый

– Они нужно будет увести подальше от людей, – скомандовала Генко, призывая туман, что скрывал ее истинный облик.

Лисы согласно затявкали. Голоса их подавила мутная магическая завеса, не давая людям в деревне услышать шум у храма. Большая часть лисиц тут же устремились к подножию горы под слабую, но защиту голых деревьев и напитанных ки Генко земель. Несколько сорьо и ёрикама направились в деревню, привычно скрываясь между домами и еще больше раззадоривая и без того взвинченных собак. Псы чуяли врага, но не знали его силы, а потому не жалели глоток, беспрестанно лая. Сиракавцы в ответ становились мрачнее и злее, не способные заставить питомцев замолчать. Идеальные условия для того, чтобы зло в итоге подпиталось энергией инь и стало еще более могущественным.

Генко вошла в деревню в облике Нисиямы Кику. Проходя мимо домов и торговых лавок, она как бы невзначай смотрела на собак. Стоило ее взгляду упасть на животных, как те, признавая более сильного соперника, принимались испуганно скулить и медленно пятиться.

Вот только сама Генко подспудно хотела поступить также: спрятаться, скрыться – не для спасения своей шкуры, а чтобы уберечь лисиц от неминуемой гибели. Падут не все, но Генко уже оплакивала тех, кто покинет ее. Она прожила в этом мире слишком долго, чтобы тешить себя иллюзиями, что все вернутся домой целыми и невредимыми.

Вонь становилась все более невыносимой, и Генко невольно задумалась о том, как люди могут ее не чувствовать. Впрочем, человеческая память и чувства всегда были похожи на треснувшее ведро, из которого вытекала порой действительно нужная и полезная информация. Подавляющее большинство людей забывало о встрече с ками и ёкаями уже на следующий день. Они знали или предполагали, что видели что-то, но не помнили деталей. Это и поддерживало веру в богов, и давало тем силу: ощущения присутствия ками было достаточно, чтобы сохранять преданность людей, а забыть ёкаев значило сосредоточиться на молитвах, но не страхах. Да и что касается плохой памяти… она чаще всего спасала людей от кошмаров и сломленных потрясением жизней.

Хотя были и те, кто действительно знал и видел правду. Чаще всего ими оказывались люди, которые в итоге становились каннуси, мико или оммёдзи. Ну и буддийские монахи да просветленные, конечно же, но Генко не любила о них думать. Эти ханьские веяния, которые проникли когда-то в земли Империи Солнца и вытесняли власть богов, вызывали у Генко смешанные чувства злости и любопытства, а также смирения. В конце концов, ничто в этом мире не было вечным, и даже самые старые ками однажды покинут этот мир.

Сосредоточившись на поставленной цели, кицунэ перевела дыхание, пытаясь успокоить взволнованное сердце.

Демонов действительно было трое. Туманная завеса скрывала истинный облик, являя людям не кровожадных и жестоких они, а трех уставших и могучих самураев. Люди смотрели на воинов с опаской, любопытством и даже долей доброжелательности. Местных не особо интересовала развернувшаяся за пределами деревни война. Какая разница, кто у власти, пока обычные люди могут и дальше возделывать землю, собирать урожай и воспитывать детей? Только бы размер дани не повышали сверх меры да не гнали на каторжную работу.

Генко сдержала раздраженное рычание. Люди и их наивность! Обида полыхнула в сердце, но Генко привычно ее подавила. Самураи, якобы защищающие страну, казались людям героями, а кицунэ, помогающая деревне, – непримиримым врагом. Вот и вся суть человеческой души.

Они заметили ее. Генко даже не пришлось приближаться, чтобы привлечь внимание. Троица жадно втягивала носами воздух и жутко склабилась, предвкушая легкую добычу и желанное мясо кицунэ. Они явно пришли сюда именно за ней, вот только Генко не собиралась так просто сдаваться.

– Боюсь вас разочаровать, вот только лисье мясо жесткое и практически безвкусное. Жира в нем почти нет, сплошные мышцы. Уж лучше поищите кроликов или оленей, – произнесла Генко, внимательно глядя на демонов.

– Мы предпочтем убедиться лично, – клыкасто улыбнулся один из они.

Люди шли мимо, словно не видели и не слышали происходящего. Генко сделала глубокий вдох, выдохнула и коротко произнесла:

– Тогда сначала догоните меня.

Резко развернувшись, кицунэ обратилась черной лисой и помчалась в сторону леса, намереваясь завести они на гору, где был убит один из деревенских. Тяжелый топот за спиной свидетельствовал о том, что ее предложение было принято весьма охотно.

И Генко как-то устало задалась вопросом: отчего же менее чем за месяц на нее нападают уже второй раз?