Когда луна окрасится в алый

– Прошу прощения, но можно еще вопрос?

– Конечно, задавай, – мягко ответила Генко, очевидно расслабившись. Может, воспоминания и принесли ей боль, но в то же время и помогли успокоиться.

– Мико, которая подговорила деревенских, посчитала, что во всем виновны вы. Я в какой-то степени ее понимаю. Разве кицунэ по своей натуре не… – Йосинори замолчал, не зная, как продолжить.

– На самом деле так и есть. Но соблазнять мужчин – это не единственное, на что мы способны. – Генко рассмеялась, но не зло, а скорее по-доброму, словно ее это действительно забавляло. – Ты прав: по своей натуре кицунэ – соблазнительницы, но делают это зачастую для того, чтобы питаться. Ты ведь знаешь про инь-ян? Если все упростить, то инь – это женское начало и тьма, а ян – мужское начало и свет.

– Каждый оммёдзи изучает это, так что, кажется, я понимаю, к чему вы ведете, – задумчиво кивнул Йосинори. – Как и у любого создания иного мира, у кицунэ нехватка энергии ян?

– Именно. И большинство моих сестер предпочитает плотские утехи: полученной от этого энергии ян достаточно для комфортной жизни. Другие же любят более кровавые способы. Это свойственно скорее чосонским и ханьским лисицам. В конце концов, мир людей наполнен силой жизни и света. И если ками соблюдают баланс, то большинство демонов, ёкаев и духов живут со своей тьмой без возможности увидеть свет людей. И поверь, больше всего они жаждут хотя бы раз почувствовать себя живыми. А потому и нападают на людей. Так что не удивительно, что сейчас эти случаи участились.

– Что вы хотите этим сказать?

– Война, что устроили люди, по сути своей зло, тьма и смерть. Инь сейчас сильна, ян в упадке. Вот демонов и стало больше. И все они хотят есть.

Йосинори молчал, обдумывая услышанное. Он и сам давно пришел к таким выводам, но подтверждение от жительницы другой стороны мира укрепило его мысли. Подстегиваемый любопытством, Йосинори все же начал нерешительно и неуверенно:

– А вы…

Генко спрятала руки в рукавах кимоно и, поняв, к чему клонит Йосинори, заливисто рассмеялась:

– О ками! Нет, я не питаюсь от мужчин и не жажду, чтобы они грели мне постель. Пусть я больше не получаю благодать Инари-сама, сил, что остались во мне от богини, достаточно.

Это успокоило Йосинори, плечи его опустились, сковывающее их напряжение ушло. А Генко снова засмеялась, но на этот раз тише.

– У тебя есть поразительный дар усмирять мои тревоги, благодарю. – Она поклонилась и с улыбкой закончила. – Кажется, теперь я дважды у тебя в долгу. Подумай, чего бы ты хотел.

И, не прощаясь, она плавно поднялась со своего места и вышла за дверь, оставив смущенного и растерянного Йосинори в одиночестве.