Завтрашний царь. Том 2

– Эй! Дикомыт…

– Да ну, – обрадовался Светел. – Со мной, что ли, не обо всём рассудил?

Кербога был жрецом. Люди могли его распоясать, но внутреннее зрение осталось при нём. Он видел Павагу вспышкой, то искристой, то мутно коптящей. Светела – ровным пламенем, дыханием солнечной мощи. Кербога видел когда-то подобные пламена… наитие кончилось, не позволив толком задуматься.

Павага перевалил взлобок, поднял кромками лыж пелену прозрачной куржи.

– Слышь, дикомытище…

– Ну?

Светел стоял спокойно и прямо, даже юксы сбрасывать не спешил. Кербога ждал схватки. Плотник, переставляя длинные ирты, подобрался этак бочком.

– Вот, – похвастался он. – Лыжи твоего дела испытываю.

– И каково?

– А таково, что лучших нам не видать. А ещё дед Щепка мне, топор направляя, твою тайну открыл.

Светел качнулся с ноги на ногу. Разговор о тайнах ему не понравился.

– Это какую?

– Будто бы ты, по обычаю злого Правобережья, противно закону Владычицы взялся гусли строгать.

– Твоя правда. Взялся.

– И уже играл бы, ан вот не дали тебе добрые люди упористого дерева на лежак под шпенёчки!

– Не дали, – медлительно кивнул Светел. – Вы, сегжане, в заветах неукоснительны.

– Вот и отбегай подале от нас со своими глумами да потешками! – Павага говорил громко, с напором, смотрел Светелу куда-то мимо левого уха. – Нам в Сегде мирские песельники без надобности!

Обличая, он стаскивал с плеч верёвочные лямки, державшие за спиной что-то не очень большое, продолговатое, замотанное в рогожу. Сняв, бросил свёрток на снег между Светелом и собой. Прыжком развернулся на лыжах – и удрал обратно за взлобок. Лишь куржа повисла в воздухе, медленно опадая.

Светел хмыкнул, поднял оставленное. Развернул.

В руках у него была толстенькая буковая дощечка. Красноватая, отменно твёрдая.

– Как много повсюду хороших людей, – дрогнувшим голосом выговорил Кербога. – Даже здесь, где нам ворота открывать не хотели!

– Ага, – сказал Светел.

Далеко в холмах ухнуло, загудело: пришла в движение плотная шапка снега, нанесённого бурей. Порыв ветра ощутимо толкнул скоморошню, спускавшуюся к замёрзшей реке.