Манфред

Салих

Позже, когда к их "братству" присоединился студент-фармацевт Салих Гулямов по прозвищу "фарма" эти травяные запасы спасали жизни узников в условиях полного отсутствия лекарств. Природа Узбекистана тоже богата травами. С детства бабушка Салиха, потомственная травница учила мальчика разбираться в степных травах. Травяными настойками и отварами лечили в аулах и людей и животных. Наверное, знания, полученные от бабушки, и вдохновили Салиха учиться на факультете фармацевтики.

В Узбекистане врачей всегда не хватало. В 30-е годы Манфред с женой Еленой, выпускники мединститута, были направлены по распределению в больницу города Шахрисабз. Благодаря усвоенному там небольшому запасу узбекских слов, Манфреду удалось преодолеть недоверие Салиха.

Именно он и рассказал Эсси-Эзингу о враче Чернявском из концлагеря на Полтавской улице.

Сам Григорий Чернявский не был пленным, его из городской поликлиники направил на работу в лагерь Байбара, возглавивший оккупационную Биржу труда.

Григорий Яковлевич Чернявский помог Салиху избежать отправки в лагерь смерти, куда отправляли совсем больных, подлечил, даже помог устроиться возчиком, когда узнал, что Салих отлично умеет управляться с лошадьми. Как возчика парня и перевели в DULAG 111.

Вскоре персоналу ревира приказали ознакомиться с директивой руководителя Управления имперской безопасности рейха Рейнхарда Гейдриха "Об окончательном решении еврейского вопроса" и о том, что командиры и комиссары должны уничтожаться ещё на этапе фильтрации, если не согласны сотрудничать.

Каждый из медработников расписывался, в случае обнаружения среди пленных евреев, цыган, а также комиссаров и командиров Красной Армии, обязан доложить об этом надзирателям и охране. Иначе — расстрел. Тогда у Манфреда окончательно сформировалось убеждение, что инфекционный барак — отличное укрытие для приговоренных этой директивой. Надя подтвердила его наблюдения, что немецкие медики во время инспекций не торопятся осматривать "заразных". Мольтке в том числе.

Жестокие бои не уменьшали поток пленных. После прибытия в лагерь большой партии окруженцев, Манфред объявил, что среди поступивших обнаружен тиф. На стене третьего барака появилась крупная надпись: "TYPHUS".

Вебер предсказуемо заявил, что уничтожит всех зараженных, на что Манфред ответил:

— Я болел тифом, и полученный иммунитет позволяет мне без особого риска выполнять свои обязанности. Я надеюсь их вылечить! Пока их везли сюда, в тесноте наверняка заразились многие. Крайне расточительно уничтожать такое количество. Это незамедлительно отразится на поставках рабсилы в Германию, а ваша репутация образцового хозяина лагеря не должна пострадать.

— Ну что же… Похвально, что вы думаете о нуждах Германии и о моей репутации, но превращать весь лагерь в лазарет я не собираюсь.

— Совершенно с вами согласен! Именно для того, чтобы купировать инфекцию, я должен как можно быстрее выявить и изолировать больных. Нужны дополнительные средства дезинфекции и хотя бы немного белковой пищи в рационе.

— Я не собираюсь тратиться на этих доходяг!

— Позвольте мне небольшой эксперимент, герр комендант! Это поможет вам выделиться среди других начальников подобных лагерей и будет способствовать вашей карьере!

Я читал в специальных отчетах для военных медиков. В Бухенвальде над узниками проводили эксперименты, связанные с эпидемиями тифа и паратифа, холеры, дифтерии. Институт гигиены войск СС устроил в бараке 46 лабораторию по изучению сыпного тифа. Большинство подопытных погибало.

Если вы позволите попробовать, я подсчитал!

Спирт можно заменить конфискованным у населения самогоном, это жуткое пойло больше ни на что не годится. А в качестве белковой добавки подойдет неиспользуемая молочная сыворотка, которая остается при изготовлении творога на местном молочном заводике. Эти новшества принесут вам славу руководителя образцового "безотходного" лагеря — каждый пленный на благо Германии. А какая польза от трупов?

То ли продуманная речь Манфреда Генриховича задела тщеславные струнки в душе Вебера, мечтавшего выслужиться и стать заметным в ведомстве Гиммлера среди бесчисленных комендантов концлагерей, то ли хорошее расположение духа после французского коньяка сыграло свою роль…

С Божьей помощью затея получила развитие к общей радости всех сотрудников ревира.

***

осень 1942