Манфред

Планы Циммермана

Биржа располагалась на первом этаже здания Городской Управы (ныне Главпочтамт). У входа и на площади толпились желавшие получить работу. Расценки выглядели так:

украинцы — 300 г хлеба

фольксдойче — 900 г хлеба

Строительные специальности после военных разрушений всегда востребованы. Новая власть всегда начинает с обустройства здания, где собирается разместиться.

Одним из основных постулатов нацистской идеологии был "Лебенсраум" — жизненное пространство для немцев.

Гебитскомиссар Циммерман планировал построить внушительную резиденцию. Он пришел сюда навсегда и привык всё делать с размахом. После победы богатые земли Украины будут поделены — нужно заранее застолбить территорию. Планы Циммермана касались его семейного бизнеса, выращивания цветов в оранжереях. Он присмотрел несколько кварталов, и начать решил с улицы Харьковской. Глядя из окна комендатуры, он представлял, как раскинутся оранжереи, полные цветочного великолепия:

"Что может быть прекраснее цветов! Люди годятся лишь на удобрение для них. Именно цветы — венец творения Господа — лучшее, что создано им на земле, а не человек — смрадное существо, сеющее смерть и хаос.

Пусть эти ничтожные славяне воплощают его мечту, именно для этого он здесь".

Мечты Гебитскомиссара, самым бесцеремонным образом, нарушил резкий неприятный голос, прозвучавший из приёмной:

— Герр Циммерман на месте?

Не позволив секретарю даже двинуться, дверь в кабинет по-хозяйски распахнул статный эсэсовец, вскинул в приветствии руку: — Хайль! — прошёл к столу и вальяжно устроился в кресле. И только закинув ногу на ногу, представился:

— Обер-штурмбанфюрер Лунде — старший следователь гестапо Днепропетровска.

— Циммерман, — приходя в себя, кратко представился Гебитскомиссар.

Властный гость явился проверить всё ли готово к встрече почетного представителя румынских союзников кондукатора Антонеску. Оккупационные власти старались обеспечить приём на высшем уровне. От благосклонности румынского генерала зависели поставки нефти вермахту.

Гебитскомиссар Павлограда даже среди своих немецких собратьев слыл чудаком. Иронизировать по поводу его пристрастием к цветам стало нормой: "Развёл баварец лютики-тюльпаны. Нечего сказать крепит мощь немецкой армии, обеспечивает тыловую поддержку победоносным солдатам вермахта".

Но Циммерман был счастлив, украинская земля была щедрее баварской. Небывало снежная зима 1941 года обеспечивала всю весну необходимую влажность, и высаженные семена цветов откликнулись бурным ростом. Сортовые розы и лилии поражали красками и формами. Сумасшедшая, в чём-то наивная, мечта устроить фюреру триумфальную встречу и получить верный шанс стать полновластным хозяином этой благодарной к труду земли не оставляла мысли Гебитскомиссара. Генрих Циммерман точно знал, чего хочет от жизни. Визит румынского генерала Антонеску будет своеобразной репетицией встречи Великого Адольфа. Он поразит любимого вождя и утрёт нос всем!

Особое внимание Циммерман уделил составлению расписания визита кондукатора Румынии. В переводе с румынского "кондукатор" — вождь, не больше, ни меньше. А чего мелочиться. Не зря румынский глагол "вести" — "conduce" так похож на итальянский "ducere" — дуче Муссолини.

Вместо рискованной поездки в район действующей армии, Ион Константин Антонеску решил устроить визит с освящением могил доблестных солдат Румынского королевства.

Из Днепропетровска прибыл специальный оркестр, исполняющий румынские и немецкие марши.

Осмотр "профилактория" устроенного штурмбанфюрером Экке, вызвал у Лунде гримасу, которую можно было трактовать двояко: то ли одобрение зверства местного СД, то ли отвращение к несчастным узникам.

***

август 1942