Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

♦♦♦

По легенде, святой Губерт (656–728) излечил человека, укушенного бешеной собакой, благодаря чему он и прослыл покровителем жертв этой болезни. После его кончины к аббатству в бельгийском Арденском лесу, где хранились мощи святого, стали съезжаться паломники, надеявшиеся обрести защиту от этого недуга, что свидетельствует о том, насколько сильно люди боялись заразиться бешенством. Как это часто бывает, для многих самый заветный страх так и не обернулся реальностью. Однако в Средневековье ужасные симптомы этой болезни и полное отсутствие лечения пугали огромное количество людей. Те, кого кусала бешеная собака, нередко решали покончить с собой или просили кого-нибудь из друзей себя убить.

Карикатура, изображающая переполох, устроенный бешеной собакой на лондонской улице, 1826 г.

Монахи из аббатства святого Гу-берта стали выдавать паломникам куски железа, которые они называли «ключами святого Губерта». Эти предметы в форме гвоздя, креста или конуса предназначались для прижигания ран, хотя иногда их вешали на стены домов, чтобы отогнать болезнь (этот метод был менее эффективен).

Ключ святого Губерта, которым до 1880-х годов прижигали раны, оставшиеся после укусов бешеных животных.

На протяжении многих столетий прижигание было единственным действенным способом лечения после укуса бешеной собаки. Это позволяло обеззаразить рану и давало больному хоть какую-то надежду на то, что вирус удалось уничтожить (вместе с частью его собственной плоти). Собственно, именно этот метод, вероятно, спас жизнь юной Эмили Бронте, благодаря чему в дальнейшем она смогла написать свой ставший классикой роман «Грозовой перевал» (англ.

Wuthering Heights), который также полон отсылок к этому заболеванию. Еще в детстве Эмили на улице укусила бешеная собака, которую она пыталась напоить. Храбрая девочка невозмутимо отправилась домой, сунула в огонь кусок железа и самостоятельно прижгла свою рану, ни слова не сказав о случившемся никому из членов семьи, пока с момента укуса не прошло несколько месяцев и опасность не миновала.

В XIX веке, чтобы сдержать распространение бешенства, вводились всевозможные законы. С появлением среднего класса собаки внезапно стали играть новую роль. Стало появляться все больше избалованных домашних питомцев, которых прежде заводили лишь представители высших слоев общества. Предположительно, к 1840-м годам в Париже было около ста тысяч собак-компаньонов.

Росту популярности домашних животных, однако, сопутствовала неимоверная боязнь вспышек бешенства. В газетах регулярно появлялись экспрессивные репортажи об «обезумевших собаках», свободно бегавших по городу. В викторианской Англии закон гласил, что в общественных местах хозяева обязаны надевать на своих питомцев намордники. В наказание за его нарушение животное могли пристрелить. В других странах действовали особые ограничения относительно собачьих зубов: их надлежало спиливать, чтобы они не могли оставить глубокие укусы.

И хотя собак заслуженно боялись, поскольку на протяжении истории они чаще всего становились переносчиками бешенства, самым страшным, пожалуй, стало нападение далеко не такого распространенного, но куда более ужасающего зверя – бешеного волка. Эти животные заражаются бешенством гораздо реже своих одомашненных собратьев, но в их случае «буйная» стадия болезни наступает быстрее. Когда это происходит, животные впадают в ярость и начинают бездумно и беспорядочно нападать, забывая о присущей им осторожности и расчетливости в охоте на добычу. Когда в Европе и Америке водилось много волков и они жили поблизости от людей, их нападений – по понятным причинам – сильно боялись.

Ужас подобных набегов отражают воспоминания капитана Альберта Барница из 7-го кавалерийского полка, размещенного в форте Ларнед, штат Канзас, о событиях 1868 года: «Весьма серьезная передряга произошла на посту в ночь на пятое число. Полковник {Уинкуп}, индейский агент, сидел у себя на крыльце в компании жены и детей, а также, кажется, миссис Нолан, Таппана, лейтенанта Томпсона из 3-го пехотного и еще нескольких человек, когда бешеный волк – очень крупный серый волк – вдруг появился на посту и покусал одного из часовых, потом забежал в лазарет, цапнул лежавшего в постели мужчину, ринулся в другую палатку и вытащил из постели еще одного мужчину, тоже сильно его истерзав, едва не отхватил кому-то палец, покусал какую-то женщину и, кажется, еще несколько спавших человек, но не смог прокусить постельное белье, потом забежал в коридор капитана Нолана, где наткнулся на большого пса, бросился на него и за полминуты сильно его потрепал, затем оказался на крыльце полковника {Уинкупа} и, накинувшись на лейтенанта Томпсона, нанес ему несколько глубоких ран, а после побежал к часовому, сторожившему скирды сена, и хотел было на него напасть, но не успел: тот выстрелил и прикончил его на месте!»

Пожалуй, самым знаменитым человеком, умершим от бешенства, стал Чарльз Леннокс, 4-й герцог Ричмонда и генерал-губернатор колониальных владений Великобритании в Канаде начала XIX века. Леннокс очень любил собак. Когда в 1819 году Леннокс приехал с проверкой в квебекский гарнизон, его питомец по кличке Блачер сцепился с лисицей, и герцог попытался разнять дерущихся животных. Во время схватки лисица укусила Леннокса. Рана зажила, и он продолжил свое путешествие по Канаде. Однако в августе того же года у него проявились характерные симптомы водобоязни: лисица была заражена бешенством. Пророческими оказались слова Леннокса, который сказал одному из своих офицеров за ужином: «Не знаю, в чем дело, но сегодня я не могу наслаждаться вином, как обычно. Будь я собакой, меня следовало бы пристрелить – вдруг это бешенство!» Через два дня он умер.

Литография с изображением Луи Пастера, который создал первую вакцину от бешенства, использовав ослабленный вирус, чтобы спровоцировать иммунную реакцию.