Авалон. Возвращение короля Артура

Глава 36

Встав пораньше, лорд Дональд Роутс приготовился к бою, надев свой лучший костюм — килт, короткая черная куртка с серебряными пуговицами, белая рубашка с рюшами, толстые шерстяные носки и ботинки с высокой шнуровкой. Именно так он и выглядел в день свадьбы — настоящий шотландец из благородных. Поцеловав Кэролайн, он сел в такси и отправился в Вестминстерский дворец. Прибыв на место, он со всеми предосторожностями проинструктировал своих людей. Теперь оставалось только ждать.

Дела заняли время до обеденного перерыва; он приказал прислать бутерброды, намеренно стараясь не показываться на публике, пока в половине третьего не открылось заседание. Еще примерно час он уговаривал себя не нервничать понапрасну. Разбирались обычные дела, в том числе спикер сообщил о смерти Альфреда Норриса и объявил о проведении дополнительных выборов на место выбывшего. Далее в повестке дня значились три частных законопроекта, кое-какие ведомственные вопросы, и когда время приблизилось к четырем, Дональд решил, что больше ждать не может.

Он вошел в зал, поклонился креслу спикера и занял свое обычное место в проходе позади лидера оппозиции. Откинулся на спинку зеленой кожаной скамьи, глубоко вздохнул и постарался не думать — уже в который раз — о том, что сегодня тот самый день, когда им предстоит пробить дыру в знаменитой «Стальной стене» Уоринга.

Пока министр финансов отвечал на технические вопросы о проблемах с финансированием, обнаруженных в ходе недавней проверки ведомства, Дональд бегло осмотрелся. Как и ожидалось, было слишком рано: ни одна из частей парламента не была заполнена полностью. Судя по пустым местам и почти пустым галереям, правительственная фракция была представлена примерно третью своего состава, а оппозиция — не более чем четвертью.

Ну, что ж, сказал он себе, еще рано; успеем вывести войска на позиции. Глянув на повестку, Дональд увидел, что законопроект о соблюдении правил дорожного движения значится последним. Перед ним предстояло рассмотреть еще два пункта. Следующий час парламент посвятил вопросам, волнующим избирателей; тем временем подошли еще несколько депутатов.

Когда министр обороны, строгий и обычно очень тихий член кабинета Уоринга, поднялся, чтобы сделать министерское заявление о правительственных заказах на две новые субмарины, Дональд начал подозревать, что его бомбу обнаружили. Подозрения усилились, когда за пространным министерским заявлением последовали еще два: одно от министра окружающей среды, о намерении правительства запросить финансирование для технико-экономического обоснования коммерческой продажи ветровой энергии на Северных островах, а другое от министра образования, требовавшего пересмотра политики правительства в отношении изменения порядка экзаменов по основным предметам.

Пока Дональд не мог понять, чего добивается Уоринг, применив такую неубедительную тактику. Неужто он действительно надеется отсрочить вынесение законопроекта на рассмотрение? Уоринг должен понимать: оппозиция просто потребовала бы голосования. Дональд оглядел зал, заметил своих людей на задних скамьях правительства и понял: задержка вызвана не попыткой избежать голосования, а только для того, чтобы обнаружить предателей в своих рядах.

Где-то в недрах Уайтхолла, подумал он, в офисе Правительственного Наблюдателя крови должно быть по колено. Дональда только один раз вызывали в офис Наблюдателя от Оппозиции, и то для более-менее дружеской беседы на личные темы. Несмотря на это, он ушел оттуда, твердо веря в силу Лорда-Наблюдателя и свое ничтожное место в британской системе мироздания. Он слышал рассказы о мужчинах, рыдавших и предлагавших своих первенцев, лишь бы унять гнев Наблюдателя. На парламентском небосклоне Наблюдатели занимали место архангелов, которым было поручено божественное возмездие, они чудесным образом внушали к себе почтение и умели добиваться повиновения.

Дональда постепенно охватывал страх. А вдруг его замыслы раскрыты, а его тайные друзья-роялисты изолированы? Для политика с опытом Уоринга не нужны обычные шпионы или кроты, он и так догадается о готовящемся бунте. Когда простой законопроект внезапно становится объектом внимания трех сил, это, конечно сигнал всем членам парламента с правом голоса занять свои места и точно следовать партийной линии. Так что, похоже, Уоринг уже приготовился к столкновению.

Конечно, Дональд надеялся, что нескольких часов, прошедших с момента принятия решения о заговоре, Уорингу никак не хватило бы на поиск предателей и возвращения их на Темную сторону Силы.

В зал продолжали прибывать депутаты. Места постепенно заполнялись; на галереях устраивались журналисты и сочувствующие. Кабинет Уоринга в полном составе занял переднюю скамью сразу за перегородкой Палаты представителей. Сплошь угрюмые лица. Им жарко в своих дорогих костюмах, и вообще они походили на людей, вынужденных топить угольные котлы с помощью детских лопаток. Их вид немного утешил Дональда. Привыкайте, ребята, подумал он, это только начало.

К шести часам в зале и на галереях свободными оставались только стоячие места, а основные должностные лица продолжали прибывать. Пресса, почуявшая кровь, собралась в полном составе; никто не хотел упускать возможный скандал. Дональд тщетно искал своих людей в толпе, и не находил.

В двадцать минут седьмого появился премьер-министр Уоринг с тремя ближайшими советниками. Он уверенно уселся на свое место на передней скамье и обменялся несколькими словами с окружающими. Из всех правительственных депутатов только сам Уоринг не казался несчастным; напротив, он не скрывал раздражения, и был готов к драке.

Появление Уоринга дало правительству сигнал к первой попытке не допустить принятия законопроекта об автомагистралях. Возглавила атаку Министр внутренних дел.

— Мистер Спикер, — сказала Патрисия Шах, — до сведения правительства дошло, что недавнее резкое похолодание в северных округах оставило значительное число пожилых граждан, вынужденных оставаться дома, без надлежащего отопления. Правительство обязано принять чрезвычайное законодательство, чтобы обеспечить увеличение пособий на бытовую энергию для пенсионеров по старости и лиц, получающих пособие по инвалидности. Поэтому, г-н Спикер, я предлагаю приостановить рассмотрение дела об автомагистралях в Палате представителей, чтобы мы могли рассмотреть этот срочный закон, пока еще можно сделать что-то хорошее.

Первый залп хорош, подумал Дональд. Они попали именно туда, где оппозиция традиционно слаба, — в область защиты бедных. То есть они пытаются посеять сомнения среди слабых членов оппозиции и заодно поднять собственный рейтинг среди избирателей. В такой позиции содержался намек: сдайте нам закон об автомагистрях, а мы дадим вам несколько голосов для ваших маргинальных дел.

Уоринг прекрасно понимал, что в лагере Хью Гриффита найдутся те, кому будет трудно сопротивляться такому искушению.

Перчатку поднял сам Хью Гриффит.

— Господин спикер, — глубоким басом пророкотал он, — мы признаем, что увеличение домашнего энергопотребления необходимо, но вряд ли этот так срочно, чтобы останавливать работу парламента по регламенту. Если бы в этом действительно была такая нужда, правительство поставило бы вопрос должным образом в соответствии с действующим указом номер двадцать. Мы хотели бы пойти навстречу правительству в этом вопросе, но я все же прошу г-на Спикера отклонить это предложение и продолжить рассмотрение запланированных дел.

Спикер Палаты представителей Олмстед Карпентер согласился с оппозицией в том, что заявление о проведении экстренных дебатов следовало подать до начала рабочего дня, и решил, что введение предложенного закона на данном этапе представляет собой ненужную задержку.

Правительство не очень ворчало по поводу отклонения его предложения, но быстро внесло еще два с целью потянуть время. Часы тикали, и большой валлиец принялся за работу; умело и терпеливо Хью Гриффит отвечал на каждую хитрость вескими аргументами. Заняло это больше часа, но к половине седьмого ему удалось расчистить путь, и палата перешла к пункту повестки дня.

По предварительной договоренности со сторонниками оппозиции законопроект должен был пройти без сопротивления. Правительство сильно нервничало и принялось возражать на том основании, что из-за позднего часа законопроект не удастся обсудить по полной программе.

— Мистер Спикер! — закричал Чарльз Грэм, лидер Новой консервативной партии и верный подручный Хью Гриффита. — Напоминаю, что этот законопроект уже прошел два чтения. Правительство предлагает нам напрасно тратить время и, соответственно, деньги налогоплательщиков, которые и так достаются им с трудом. Я самым решительным образом возражаю против любой дальнейшей задержки с вынесением этого важного законопроекта на голосование.

Скамьи оппозиции взорвались криками «Слушайте! Так! Голосовать!» Когда удалось восстановить относительный порядок, Спикер Палаты постановил, что нет веских причин откладывать голосование.

— Правительству предлагается внести проект на голосование, — строго потребовал он.

Премьер-министр Уоринг с ледяным спокойствием сидел и медленно кивал, а министр транспорта Майкл Гоуринг занял его место у микрофона.

— Мистер Спикер, — как-то вяло начал он, — я предлагаю провести третье чтение законопроекта.

Затем он зачитал законопроект, написанный на обычном тарабарском юридическом языке, и закончил стандартной рекомендацией принять законопроект в том виде, в котором он изложен, после чего началось третье и последнее обсуждение. Как и ожидалось, настоящих дебатов не получилось. Многим предложение не нравилось, но приходилось считаться с тем, что если его не принять, Британия вряд ли дождется от ЕС денег на дороги.

Никто из членов Парламента не стал просить слова. Чарльз Грэм встал и предложил:

— Господин спикер, предлагаю поставить вопрос на голосование.

По всему Вестминстеру прозвучал звон колокольчика. По этому сигналу все парламентарии должны занять свои места. На каждом месте была установлена клавиатура для голосования. Введя свой персональный идентификационный номер, член парламента должен выбрать одну из двух кнопок: зеленую «за» или красную «против».

Дональд, затаив дыхание, всматривался в лицо клерка палаты, перед которым был установлен электронный счетчик, но так и не мог угадать, что же тот видит. Олмстед Карпентер еще раз призвал голосовать, а потом запросил результат.

Клерк повернулся к креслу Спикера и громко произнес:

— Господин Спикер, голосование проведено и подсчитано. Результат таков: «за» — триста сорок пять, «против» — триста сорок пять.

Тишина провисела над залом только мгновение, а потом взорвалась триумфальным ревом и скорбными стонами. Спикер колотил своим молотком, призывая собравшихся к порядку. Однако хоть какого-то подобия приличий добиться удалось далеко не сразу. Карпентер зычным голосом повторил результаты голосования и добавил: