Искусство взрывать. Книга вторая

— Если мои слуги будут слабы, зачем они мне? — Черная Маска усмехнулся. У молодого сжались кулаки, но он сдержал себя.

Когда две недели назад тьма на мгновение показала своих последователей друг другу, они смогли ощутить скрытую в каждом силу. И она же определила их места в новой иерархии. Их враги думали, что смогли все разрушить — на самом деле это было только началом.

— Мы будем сильны, — молодой махнул рукой, и в комнату вошла девушка с красными волосами и в красной маске. За ней, словно крысы за дудочником, вошли два светловолосых ребенка. Мальчик и девочка.

— Разбуди, — Черная Маска смотрел только на детей.

Те еще пару мгновений смотрели в пустоту, а потом словно впервые увидели заброшенный цех и игигов вокруг.

— А-а-а-а-а! — девочка закричала.

Мальчик промолчал, но его глаза расширились от страха, и в тот же миг дети исчезли.

— Как интересно, — Черная Маска искренне восхитился. — Хорошая способность. Малыш так сильно испугался, что даже я его совсем не чувствую. Скарабей…

Из темноты рядом с Черной Маской вышел накачанный молодой парень. На нем был тактический костюм последнего поколения, несколько ножей на поясе и автомат за плечом, но внимание привлекали вовсе не они. Вокруг него словно змеи крутились тени — он раскинул руки, и они, превратившись в сотни нитей, разлетелись во все стороны, а потом вернулись, плотно окутав две крошечные фигуры.

— Степа! — закричала еще невидимая девочка, словно что-то почувствовав. — Не трогайте его!

— Это великолепно! — Черная Маска довольно улыбнулся. — Только я задумался, не стоит ли убрать лишнего ребенка, и вот она уже кричит.

— Она видит будущее? — Скарабей посмотрел на своего нового босса. — Я слышал о таких игигах, которые могут видеть на секунды или даже минуты вперед.

— Эта девочка еще лучше, — Черная Маска протянул руку и погладил невидимую голову. — Она еще не знает свой предел, и я постараюсь сделать из нее настоящую пророчицу и…

Он не договорил. Все остальные обладатели черных искр тоже промолчали. Некоторые вещи порой стоит держать при себе. Особенно такие.

Пожарский

Я думал, что после Москвы упаду на свое кресло в дирижабле и буду спать до самой столицы, но нет. Энергия, адреналин, мысли — не знаю, что именно — бурлили внутри и не давали расслабиться. Впрочем, смотреть на пробегающие внизу бесконечные леса и яркие нарядные поляны осенних деревень тоже было приятно.

Чем ближе мы подлетали к Санкт-Петербургу, тем больше природа отступала. Города, деревни, поля сменились заводами и островками небоскребов. Внизу показалось автомобильное кольцо, пущенное по дороге, похожей на позвоночник древнего дракона или огромного черного игига…

Я думал, что мы сейчас свернем в сторону, как в моем мире, где аэропорт всегда был за границей города, но нет. Современные дирижабли были безопасны, они почти не издавали шума и не мешали людям, даже десятками пролетая над головами. Вот и сейчас наш маршрут вел в самый центр. Невский проспект, Сенная — нас высадили в считанных метрах от Зимнего дворца. Правда, как выяснилось, это касалось только дирижаблей первого класса, те, что попроще, останавливались ближе к окраинам.

Следующие полчаса слились в одну бесконечную пелену звонков. Князю — чтобы договориться о том, когда я прибуду в расположение полка, и о моих спутниках. Анне — чтобы просто поздороваться и договориться о встрече завтра. Муравью — чтобы узнать, как он, и предупредить о том, что мы с ветеранами скоро будем.

— Мы в бордель, — удивил меня Бормотун, когда я скинул ему адрес поместья Пожарских.

— Что?

— Нас много, и именно в борделе будет проще всего снять вуали и дальше уже двигаться в форме вашей гвардии.

Я удивленно поднял бровь.

— Ты не знал? — ветеран искренне удивился. — Половина столицы использует публичные дома именно для этих целей. Поверь, надежнее них информацию никто не хранит.

— А кто владеет борделями? Разве не корпорации? — удивился я.

— Обычными — в основном, «Счастье». Но вот те, что нам нужны, обычно держат ребята вроде нас, — ветеран обвел рукой свой отряд.

— Бывшие солдаты?

— Те, кто знает, что такое честь. Кто готов ради дела получить статус бандита. Мы, я думаю, сходим к Старому Борову. Заодно и перекусим там, чего твои запасы объедать, — Бормотун хохотнул, а я как-то сразу понял, что ветераны вряд ли будут спешить с окончанием вечеринки.

Впрочем, понимаю их, они сегодня тоже рисковали.

— Ладно, гуляйте, — решил я. — Но чтобы с утра как штык.

— А ты сам куда? — неожиданно спросил Бормотун.

— Домой. Мне одному будет несложно найти место, чтобы снять маску, просто по дороге. Поверь, я умею проверять, чтобы за мной не следили в этот момент. Так что обойдусь без борделей.

— Да я не про это, — неожиданно отмахнулся ветеран. — Я просто краем уха слышал, что у тебя тут дама.

— Друг…

— Называй как хочешь. Главное, она тебя ждала, а тут вместо нормально погулять у вас срочный поход. Да ты и сам даже не спешишь ее увидеть. Не хочешь?

— Хочу! — возмутился я. — Просто уже почти вечер, а я грязный и потный.

— Парень! — Бормотун ткнул меня в плечо. — Если она тебя ждет, то лучше уж так, чем пропустить такой вечер. Впрочем… — он принюхался. — Хотя бы сполоснуться тебе все же не помешает.

***

После разговора с Бормотуном я неожиданно осознал, что просто боюсь встречи с Королевой. И в тот же миг взял себя в руки. Забежал в душевую при воздушном порте, заехал в голландский городок и купил самый свежий букет цветов, потом задумался и все же заскочил по дороге в бордель, о котором говорил Бормотун. Все это заняло не меньше часа, но зато, когда добрался до дома Урусовых, я был во всеоружии.

Здесь пришлось созвониться с князем, чтобы меня и всех сопровождающих пропустили на территорию поместья. Он согласился за право за всем наблюдать, и удивленные гвардейцы Урусовых расступились в стороны. Мы прошли через небольшую рощу перед зимним домом, где сейчас жила семья князя, а потом я выбрал окно, за которым должна была находиться спальня Анны.

— Эй! — я запустил туда камень, постаравшись ничего не разбить.

В первый раз получилось. Во второй раз — стекло разлетелось на осколки, и мне показалось, что откуда-то со стороны дальнего флигеля долетел смех старшего Урусова.

— Кто тут?! — из окна вырвалась вьюга, формируя закрытый балкон, а потом на него выглянула Королева. Лед и снег скрывал ее от случайных зрителей, но я сразу узнал ее фигуру.

— Это я! — я подбросил вверх букет, рассчитав, чтобы в верхней точке полета начали взрываться привязанные к нему пластины магния. Получился мини-фейерверк.

— Пожарский! — лед вокруг Королевы на мгновение посинел.

— Я подумал, что нам скоро в поход, а мы с тобой так ни разу и не танцевали! Наш долг перед вселенной исправить эту несправедливость!

— Так уж и ни разу, — Королева как будто смутилась, но лед вокруг нее снова приобрел нормальный цвет.

Девушка махнула рукой, формируя лестницу вниз, а я дал команду музыкантам, которых притащил с собой из борделя. Как заверил меня друг Бормотуна, это были надежнейшие люди, еще они умели играть с закрытыми глазами — в общем, за весьма скромную плату я получил и музыку, и сохранение тайны.

— Это Таривердиев, — Анна склонила голову набок, слушая начатый бородачами в повязках вальс.

Я невольно подумал, как странно сработала судьба. В этом мире не было Советского Союза, не было фильма «Семнадцать мгновений весны», а человек, написавший для него вальс, все равно создал эту музыку.

— Я очень рад тебя видеть, — я взял Анну за руку. Может быть, судьба на самом деле существует?

— Я рада, что ты все-таки зашел, — шепнула мне девушка, прижимаясь. — А то иногда мне кажется, что ты совершенно не понимаешь очевидных вещей.

— Иногда именно так это и бывает, — честно признался я.

А потом мы танцевали. Музыка кружилась над вечерним садом, становилось прохладнее, но мы были так близко друг к другу, что совсем не замечали этого.