Пляска одержимости

Такахиро, конечно же, никто ничего не сказал. И правильно, известие об обнаружении отца его бы морально уничтожило. Его вообще увезли отсюда как можно скорее, тот старик, Вашимине, явно рассудил, что больше полезного от него не получит — то, что Такахиро сумел достать за пару недель пыток — и потому поспешно отослал его обратно заниматься обычной работой. Так было лучше. Видеть Такахиро тут ни самому Ямато, ни Хараде приятно особо не было. Особенно последней. Хорошо, что она вообще согласилась помогать после такого и не сорвалась на Такахиро, а то могло случиться что угодно. Хотя претензии были взаимными, что уж там… Как бы Ямато не хотелось абстрагироваться от своего желания оправдать этого ублюдка, но ведь он правда имел право злиться!..

Пока производилась подготовка, сам он слонялся без дела. В отличие от Харады или остальных у него не было особых умений и знаний, чтобы быть особо полезным, даже нетраннерские навыки у него были пусть и чуть получше уровня начинающего суши-боя, но этого тут явно было недостаточно. Ему было известно, что когда они полезут внутрь, то он пойдет с одной из групп, и уже там, подключившись, откроет все ходы для группы хакеров. Вероятность, что Цубаки вновь попытается взять над ним контроль, была высока, но Ханзе постарался над этим поработать.

Он тогда как-то загадочно улыбнулся.

— Уж Отора сделает так, чтобы твоя головушка не досталась больше никому.

Страшно было предполагать, что именно Отора мог предпринять.

И, пока он занимался бездельем, его частенько посещала мысль: а не сходить ли вниз, в подвальное помещение, где держали Тайтэна, чтобы посмотреть? Смысла не было, вообще. Исключительно любопытство. Ямато знал, что увиденное ему ни в коем случае не понравится, по многим причинам, и абсолютно разделял точку зрения Харады, решившей ни в коем случае туда не соваться, чтобы не сорваться.

Но он слышал сплетни. Осколок, засевший в голове, начисто уничтожил Хорин Тайтэна как личность. Осталась лишь пустая оболочка, достаточно мирная, чтобы не вызывать проблем у тех, кто обсуждал с ним дальнейшую работу против Цубаки. Память может и подводила, но навыки никуда не делись. Начавший с самого начала, без ненависти к окружающим, Сутоку — таковым было его новое имя — был совершенно другим.

Как сильно мог измениться человек, потерявший память?

(насколько сильно Ямато отличался от Такигавы?)

Эти вопросы не давали ему покоя.

Одним вечером любопытство все же погнало его ближе к помещениям, где держали Сутоку. Тесная комнатушка в подвале, где из мебели была лишь кровать. Толком негде даже пройтись. Отсюда его выпускали лишь при подготовке оборудования против Цубаки, но все время до — сидел тут, в этой клетке. Странная вещь, пожалуй. Ямато хорошо помнил Тайтэна, которого отчетливо запомнил с их последнего диалога на «Нэнокуни», и человек, которого описывал ему Инари, это совершенно не напоминало.

Значит и он сам мог быть совершенно другим, а не тем же Такигавой.

Пусть и вернулась память.

Тот Такигава… умер навсегда, когда Отора взломал ему голову.

Позади раздались тихие шаги, и он обернулся; там стояла Широ с небольшим подносом в руках. Чашка риса, салат из редьки и кусочек рыбы. Банка с водой. Не слишком роскошно, но зная все отношение местных к Тайтэну — почти целое пиршество. Они уставились друг на друга, и, опустив взгляд на рыбку, Ямато хмыкнул.

— Что, запрягли тебя работать официанткой?

— Я сама сюда напросилась, хуесосина, — Широ даже не попыталась ответить вежливо, ничего нового. Обогнула его и направилась дальше. — Потому что мне все равно, типа. Вот и вся страшная правда.

— Широ, я понимаю, почему другие купились, они тебя почти не знают, но я с тобой давно знаком. Признавайся, пиписка, ты его знаешь? Ну, то есть, — Ямато сделал жест ручкой, — давно. Как Сутоку.

— Фигня.

— Широ.

— Хрень городишь!

— Широ, у тебя уши краснеют.

Она явно хотела схватиться за них, но руки были заняты, потому просто дернулась. Ну вот и все. Странно, конечно, что другие не догадались; а может, кто догадался, тот не стал ничего говорить. Или ситуация была другая, а перед ним она могла повалять дурака. У Ямато было множество предположений, но он просто проследовал за ней. И замер прямо у дверей, наблюдая за тем, как, не отпуская поднос, Широ пыталась достать карточку из кармана.

— Тебе подержать?

— Если сделаешь… миллион благодарностей! — потом все же сумела вытащить карту и облегченно выдохнула. — Вряд ли тебе пригодится этот совет, но запомни: никогда не носи узкие шорты, если тебе нужно что-то протащить в кармане. Замучаешься потом вытаскивать.

— Извращенка.

— С чего бы?!

Она вошла внутрь, но Ямато остановился на пороге.

Он знал, кто внутри. Знал, что ничего необычного там его не ждет. Но почему-то ноги сами остановились, словно стоит перешагнуть — и что-то незримо изменится. Боялся ли он, что начнет сочувствовать Тайтэну из-за потери памяти? Ведь это было так хорошо знакомо. Ведь он был виновен во всем этом. И пусть Тайтэн не был хорошим человеком, пусть заслужил, Ямато все равно не был уверен. Стоило ли видеться с ним… Или оставить все на тех, кому было наплевать. Равнодушных оценщиков, способных мыслить трезво.

Вдруг он тоже сорвется, как Такахиро?

Затем, все же сделал шаг.

Да, как он и думал. Тесная конура, где на кровати, перед небольшой табуреткой с подносом на ней, сидел… Хорин Тайтэн? Нет, Сутоку. Так теперь его звали. Но в человеке, что сейчас разламывал пластиковые палочки, не было ничего от того монстра, которого Ямато видел на свалке. Он заметно состарился, словно разом усох; на лице проступили явные морщины, в волосах прибавилось седины. Не было больше дорогих костюмов, хорошей оправы очков, лишь наспех склеенная — и футболка на размер больше. Руки все в свежих рубцах, еще до конца не заживших, и заметных на коже темными красными полосами. На запястьях — наручники, от которых тянулся тонкий стальной трос к стене.

Но все еще Хорин Тайтэн.

Что-то во взгляде… Проскальзывало.

Они, кажется, о чем-то говорили с Широ, но прервались, когда зашел он. И уставились на него оба.

Ямато с трудом оторвал взгляд от осколка в виске с побелевшим рубцом вокруг. Сглотнул.

— Ты что-то хотел? — Широ склонила голову набок.

— Я…

Чего он хотел? Ему нечего было сказать.

Он не должен был сюда приходить.

Заметив его ступор, Широ резко выпрямилась, будто смекнула. Бросила что-то шепотом на прощание Сутоку, потом быстрым шагом направилась к выходу; лишь около него замерла, встав вровень с Ямато, и легкомысленно бросила:

— Ладно, девочки, поболтайте от души. А у меня еще столько дел.

Всунула ему в руку ключ и выскочила за порог.

И вот так Ямато остался наедине с Сутоку.

Тот смотрел на него выжидающе — наверняка понимал, что Ямато пришел сюда не просто так посмотреть. Но что сказать? Что сделать? Броситься избивать за то, что тот сделал с Цубаки? Но Ямато знал, насколько это глупо. Те претензии были бессмысленны для новой личности перед ним. Сутоку никогда не совершал зла, которое сделал Тайтэн. Как Харада когда-то давно обвинила его в грехах Такигавы, хотя он ничего не помнил. Он не собирался так поступать.

Некоторое время висела тишина.

Прервал ее голос Сутоку — намного более хриплый, слабый, но все такой же невероятно знакомый:

— Что, у тебя я тоже что-то забрал?

Скорее всего ему все уже высказали. Про убитых дочерей, про пленение, про все грехи, совершенные в прошлой жизни. Ямато знал, как странно, когда тебе предъявляют подобное, а ты не помнишь. Не можешь поверить, что ты вообще совершил нечто подобное. Но Сутоку был невероятно спокоен для того, кто примерно представлял, что его ждет. Смирился?

Примерно как и Ямато, когда в него целился Окамура.

Иногда так проще. Пусть это и путь слабака.

Опустив голову, он покачал головой. Провел ладонью по лицу, чувствуя под пальцами текстуру шрамов, старых и новых.

— Нет. Это я у тебя все забрал.

Некоторое время они молчали.

— Кто ты?

— Шиноби. Убивший твою жену, твоего сына. Дочь.

Убивший тебя.

— Я тебя совсем не помню.

— Может и к лучшему. Не помнить легко, — Ямато криво улыбнулся. — Я сам таким был. Если бы не вспоминал — был бы счастливей.

— Воспоминания — это важно. Без них ты как пустая оболочка.

— Без них намного проще.

— Но прошлое все равно тебя достанет. Как бы ты не старался. Взгляни на меня.

— Я знаю.

Я знаю…

— Зачем ты пришел сюда?

Я…

— Я не знаю.

— Все, кто приходил сюда, делал это с какой-то целью. Лишь ты один не знаешь. Тот, кто сломал тот стержень, державший личность «Хорин Тайтэна». Интересно.

— Иногда я делаю вещи просто потому, что мне хочется.

— Так чего же ты хочешь?

— Не знаю. Может, хотел посмотреть на тебя. Взглянуть в глаза. Увидеть… что-то.

— Увидел?

Нет. Ничего я там не увидел. Только пустоту.

— То, что и ожидал. Свое отражение.

Сумэраги Камуямато, впервые взглянувший в зеркало, увидел то же самое — абсолютное ничего. Если бы не Юкико, он бы так и бегал в потемках, гадая, кем же он был. Но и она соврала. И, как Юкико решила скрыть истину и спасти проклятую душу, так решила поступить и Широ. Как не крути… Широ была хорошим человеком.

«Я предпочитаю хороших людей, а не хорошую ложь».

Повисло молчание.

— Не жди от меня извинений. Искренних, во всяком случае.

— Я и не ждал. Тяжело извиняться за то, о чем не помнишь. Вот это я хорошо помню!

Оба криво улыбнулись.

— Широ давно тебя знает, да?

— Случайно встретились. Жаль, что так вышло.

— О чем ты?

— О знакомстве. Она добрая девочка, знавшая секрет за моей спиной, но все равно сжалившаяся. А теперь ей приходится выбирать между собственной жаждой продолжить эти нелепые отношения и долгом. Потому что я ее враг. Дети не должны стоять перед таким выбором. Такие, как она… Должны думать только о том, как поскорее слинять с уроков в школе.

Когда-то Ямато думал, что не убей он Хорин Аи и остальных, то Тайтэн остался бы нормальным человеком. «Нормальным» для Эдо. И перед ним сидело доказательство его предположения: несмотря на признание, он не услышал ничего озлобленного в ответ, не увидел капли ярости во взгляде.

Лишь пустоту.

Глаза мертвеца.

Ямато уничтожил этого человека, оставил лишь самое плохое. Понятно, почему «Хорин» разваливалась на глазах. Пытаясь сохранить наследие жены, он все больше и больше погружался в дебри сумасшествия, пока, наконец, итогом этого не стало рождение ребенка, жертвенного агнца для «Химико». В забвении он явно нашел свое счастье, но прошлое, как известно Ямато, имело ужасающую привычку — возвращаться в самый ненужный момент.

Помолчав немного, Ямато поднял взгляд на Сутоку.

Сейчас ему не казалось, что этот человек — то же чудовище, какое он встретил на свалке. Хорин Тайтэн и правда был мертв. Как и Такигава, он никогда уже не вернется. Сейчас Сутоку был лишь старым больным человеком с застрявшим в голове стальным осколком, но никак не генеральным директором целой корпорации.

И сейчас они заставляли его писать код для убийства собственной дочери. Во второй раз поступать так с Цубаки.