Пляска одержимости

Глава 26. Знаки будущего

В Эдо было полно многоярусных конструкций, особенно в развлекательных районах ближе к центру: больше всего это было заметно в Синдзюку, в районе Нео-Кабуки-Те. Ямато там редко бывал, но знал, что неба там почти не видно из-за нависавших зданий, переходов, и новых ярусов развлекательного района. Здесь царила вечная ночь, и, вместе с этим, это давало местному бизнесу уйму преимуществ. Жаждущим не нужно было ждать наступления темноты, чтобы отправиться в таинственный мир развлечений и алкоголя, достаточно было просто переступить границу района, а дальше — только успевай доставать кошелек.

Порой, гуляя в этом месте, он ощущал невероятную тоску по солнцу; но, с другой стороны, он никогда не испытывал никакой особой ностальгии по нему, а потому воспринимал жизнь в центре, куда почти не доходили его лучи, лишь искусственный фальшивый свет фонарей, как должное. В конце концов, чистое небо — это что-то далекое, возможное может быть в Пустошах, но никак не в их гнилом городе. Но он не был Окамурой, чтобы рассуждать о пороках общества. В сущности, он был никем — но хотя бы тем, кто сумел выбить невероятный куш и получить нечто желаемое, невозможное.

Возвращение к жизни того, кого он убил.

Поэтому… Ямато просто радовался, что был жив.

Он и Цубаки.

Они много гуляли. Ходили по местам, куда хотела она. Выпивали, потому что через него она могла ощутить легкий эффект эйфории, словно переводила сигналы мозга в импульсы, доступные для понимания машине. Хозяева забегаловок неодобрительно смотрели на него, пьющего в одиночестве, но ему было плевать: сам он в это время изображал с Цубаки совместное свидание. Но чем дольше они продолжали эту игру, тем больше Ямато понимал: она все же была юрэем, все это было не взаправду. Не настоящей Цубаки. Цифровым призраком, буквальным отпечатком личности перед смертью. Окамура рассказывал ему про таких: появившиеся в результате ошибки, они жили короткое время, ведомые лишь собственными эмоциями. Многие были опасны, а потому на них велась охота сетевыми самураями. Кто-то просто продолжал бессмысленное общение на бордах, пока за ними не приходили.

Это была не Цубаки, но она сама это признавала; но некому больше было претендовать на место оригинала.

Где кончалась настоящая личность и начинался слепок «Химико»?

Мог ли кто-то найти ее следы, чтобы потом устранить, ведь ее существование — греховно для нео-трансдентности и СОЦБ? Вычислит ли ее кто-то? Имеют ли сетевые самураи доступ настолько глубоко?

Но Цубаки не была частью общей Сети, она жила в серверах «Химико» и в его голове, не более.

Ямато вспоминал Ханзе — и откровенно говоря сомневался.

О нем, Ханзе, он вспоминал частенько; все же, если бы не он, то вряд ли бы Ямато вернул себе воспоминания, ну, часть их, и начал эту безумную жизнь. Где он был сейчас? Хороший вопрос. Искать его намеренно он не собирался, но был уверен — стоит Ямато найти Окамуру, как отыщется и Ханзе. Ему до сих пор было непонятно, отчего тот так ревностно реагировал на подчиненных Окамуры, ту странную троицу. У них же была одна цель. Возможно, Окамура и не планировал использование того искина, «Изанами», в качестве помощи в своих планах, но в остальном? Вдвоем они добились бы куда больше. Плюс странные способности Оторы…

Вдвоем они составляли крайне странный тандем.

В воспоминаниях Ханзе всегда виделся улыбчивым, с жесткой широкой ухмылкой и пронзительным взглядом. Он был жутко самоуверенным, но Ямато мог его понять: при его способностях не было смысла просто гордиться, были целые поводы. Он многое знал, многое умел, и имел столько же контактов почти везде.

Но с тех пор, после «Химико», их пути разошлись. Как и с Оторой.

Отора…

Нет. Сначала надо найти Окамуру, а потом уже думать об этих двоих.

Но до Окамуры тоже было пока далеко. Ямато выжидал, пока пройдет хотя бы два месяца с момента происшествия на свалке, чтобы точно обезопасить себя от преследования людьми «Хорин». Мыслями он иногда возвращался к ним: к Нитте, к Хараде, ко всем тем, кого повстречал на пути. Столько людей умерло… Сколько пострадало из-за его неосторожных действий…

Он часто ошибался. И это не стоило принесенных жертв.

— Какая разница? — зевала Цубаки, лежа на парапете.

Они вдвоем находились на краю одного из ярусов — впереди раскинулись более бедные районы, а позади возвышалась железная дорога с яркой вывеской рекламы «Номура Холдингз», владевшей железными путями внутри городов. Судя по тому, как сияли фонари и как сильно гудел состав, это был срочный синкансэн, наверняка прямиком из Осаки; на такой скорости трудно было рассмотреть логотип, но Ямато знал, что на них всегда красовалась небольшая улитка — маскот корпорации «Тацумури Стил Констракшнс», владевшей другой частью путей, в частности в Осаке. Сам Ямато там не был, но слышал, что поезда там почитали. Еще бы, по слухам, на них — точнее, на содержавшей их корпе, собственно, «Тацумури» — держалась вся местная экономика.

На дворе стояла поздняя ночь. Отличное время для прогулок.

— Я думаю о том, что сделал, — Ямато опустил голову и свесил ее вниз. — Тайтэн прав — если бы я не убил Аи, то ты была бы жива, и не стала бы новым ядром «Химико».

Он затянулся и оперся на железную решетку; затем, выкурив сигарету почти до основания, одним быстрым движением сбросил ее вниз. Сверкнув напоследок огоньком, она растворилась в сияющем неоне города внизу, и в ней, исчезнувшей в непроглядной мгле, он видел свое будущее: неизвестное, темное. Неопределенное. Узрел там свои надежды, вспыхнувшие и потухшие слишком быстро. Эдо не щадил людей. Он вырывал их мечты, коверкал их и затем возвращал, обезображенные и страшные.

Он спас Цубаки. В какой-то степени это действительно было «спасением» — теперь, свободная, она не была вынуждена страдать от зависимости от «парамиты». Но какой ценой?

— Если бы я не убил Аи, то и Харада осталась бы жива… И Тайтэн не сотворил бы с ней… что он сделал.

Не убил бы. Не заставил бы вынашивать собственного ребенка.

Вспоминая его речи, Ямато закусил ноготь на большом пальце. Он не хотел сочувствовать Хараде, но если бы он тогда остановился, помог, может, обрел бы себе выгодного союзника и лишил бы ее тех ужасов, что она прошла перед своей смертью.

Цубаки вновь пожала плечами, не двигаясь с парапета.

— Какая уже разница? Все они мертвы. Прошлого не исправить.

— Иногда приятно думать о том, что было бы.

— Ты просто тратишь свои хорошие эмоции на это, — она скользнула по нему взглядом и чуть скривилась. — Мечты — это глупость. Надо понимать, что ты делаешь и куда движешься. Глупо просто мечтать. Надо ставить себе цель и достигать ее.

Рациональность и логика — верный спутник юрэев, как искинов, всплыла в голове фраза. Но Ямато промолчал, лишь взглянул на нее из-под опущенных ресниц, но не ответил. Он сам был виноват. Да и Цубаки… может, это было частью ее образа. Она ведь тоже не «надеялась» — сразу пошла к нему, рассчитывая найти спасение. И почти нашла, просто он сглупил.

Но он не был согласен.

Он помнил слова Окамуры, сказанные ему когда-то: «Жить — значит мечтать! Пока ты мечтаешь, ты живешь. Иначе — смерть». Но Цубаки уже не поняла бы этого. Она была юрэем, искином во полоти. Как бы много в ней не было от человека, она окончательно обернулась машиной. И истинная природа то и дело проскакивала в ее суждениях. Ведь Цубаки размышляла сейчас исключительно логично. И не иначе.

— Что ты думаешь об этом?

— О чем конкретно? — отозвалась она невинным голоском.

— О том, что твой отец мертв.

— Скатертью ему дорожка в ад, — сплюнула Цубаки и ощерилась. — Там ему самое место.

— А о Хараде?

— А что о ней думать?

— Вы же были друзьями. А Тайтэн…

— Что, ты думаешь, я начну испытывать к ней жалость только из-за этого? — резко поднявшись, Цубаки уставилась прямо в глаза Ямато. Сейчас она выглядела точно так же зло, как и в тот момент, когда в комплексе Тайтэн пытался остановить ее от глупой попытки побега, ощерившаяся, бледная. Ее призрак начал мигать с удвоенной силой, и на секунду модная воспроизведенная одежка сменилась на костюм нетраннера, а лицо, всего на секунду, будто бы исказилось, уподобляясь острому андрогинному лицу Харады. Но голос не изменился: — Она знала, на кого работает. И она знала, что если хочешь жить спокойно, то не надо делать то, что она делала. Харада намеренно погналась за тобой, желая откусить кусок побольше, ну вот и проиграла. Не моя вина, что… бззззз…. ТайтэЭЭэЭэбзззЗЗЗзззЗз…

А потом ее призрак начал дергаться, исчезая и появляясь вновь.

Ямато недоуменно моргнул, когда голограмма Цубаки перед ним начала расплываться, словно ее чем-то глушили, а затем и вовсе исчезла, рассыпавшись на множество иллюзорных пикселей. Он несколько раз окликнул ее, надеясь, что это просто оптическая галлюцинация — ну, мало ли, оптика дала сбой. Но нет. Ответа не было. Тишина.

Он так давно не был один, что на секунду стушевался.

Потом опомнился и хмуро огляделся по сторонам, понимая, что все это произошло не просто так; осознал, что находится не один. Но понял о том, кто именно появился, лишь в тот момент, когда позади кто-то намеренно шаркнул ногой. Резко крутанувшись на месте, Ямато уставился на человека перед собой — и недоуменно скривился, судорожно гадая, не был ли это кто-то из «Хорин». Рука невольно сжалась в кулак, а сам он напрягся, готовясь к бою.

Но перед ним стояла девушка, наверное, ровесница Масаки. Она выглядела неброско: в вязанном свитере и без выкрашенных в безумные цвета волос, на фоне своих ровесников она бы мгновенно затерялась. Поначалу он стушевался, потому что не мог понять, кто она такая, но потом осознание ударило словно молния: он видел ее, ну конечно. Она была одной из неприметных девчонок из группы Масаки, из тех, с кем он не общался. Не все лезли с ним коммуницировать, и он прекрасно понимал отсутствие желания. От осознания сердце перестала бешено стучать в груди, но… Что-то в ее взгляде Ямато очень не понравилось — в том, как склонила незнакомка голову набок и утвердительно, будто намеренно сюда шла, произнесла:

— Наконец-то ты один.

— Откуда ты…

— Просто знаю, — прервала его та, потом улыбнулась. Постучала по переносице. — Оптика постоянно горит.

Это… было неожиданно крайне логичное объяснение, и он смутился, поражаясь, как и сам не догадался до подобного. Ну конечно, ведь Цубаки постоянно была к ней подключена. Ему еще повезло, что у него была старая модель, где при контакте горели лишь кольца вокруг зрачка, а не радужка, иначе вопросы сыпались бы повсеместно. Но, выходит, она и это увидела?

Он не отреагировал, когда странная девушка облокотилась на железную сетку рядом с ним и достала из кармана пачку сигарет. Дешевые, по запаху чувствовалось. Она предложила и ему, и вдвоем они затянулись. В воздухе повис запах синтетической вишни. Химозный, просто жуть.

Как и все в этом городе.

— Как ты смогла? — резко поинтересовался Ямато.

— Смогла «что»?

— Что ты сделала с моей собеседницей?

Она ведь не могла знать о том, что в голове у Ямато был искин. С другой стороны, сервер Цубаки был не здесь, лишь личность, и, быть может, без постоянного соединения ее и отключило; все из-за глушилки?.. Он не слишком хорошо понимал, как это работало. Это Ханзе, наверное, знал. Куда там Ямато.