Пляска одержимости

Ханзе лающим смехом рассмеялся, и Ямато хмыкнул в ответ. Шуточки все шутит, увалень. Ну хоть что-то не поменялось.

Радующая глаз стабильность, бесконечные перемены и неожиданные открытия начинали понемногу утомлять. Хватило уже вернувшихся воспоминаний, грязного секрета сначала Оторы, затем Харады, потом всей чуши с Тайтэном… В мире, где бесконечно происходила какая-то чушь, Ханзе сейчас казался островком стабильности и спокойствия.

Откинувшись на спинку стула назад, Ямато скосил взгляд в сторону — на Цубаки, которая слушала их разговор с жутко подозрительным и недовольным видом, сверля странным взглядом Ханзе — после чего вновь глянул на приятеля. Интересно, это из-за смерти? Он мысленно обратился к ней, вопрошая, и в ответ та показала язык, намекая, что ей тот просто не нравился. Ну, ничего поразительного, с учетом, что Ханзе был… Ну, Ханзе.

И спросил вопрос, который терзал его уже некоторое время:

— Слушай, а та девчонка, Мираи…

— Кто? — Ханзе заморгал.

— Которая передала, что ты тут.

— Чего передала?

— Ты же через нее запросил встречу, нет?

Ханзе так удивленно взглянул на Ямато, что тот мгновенно понял — ничего подобного. Это добавляло еще больше вопросов, в частности, почему она вообще их… свела, получается? Правда что ли видела будущее? Но если они не встречались, то… Как-то это было все странно. Ямато пришел на место встречи раньше, чем было нужно — пару часов просидел уж точно, даже помог владельцу разгрузить ящики от скуки — но, когда Ханзе его увидел, он не выглядел удивленным, из чего Ямато и сделал вывод, что встреча была назначена именно им.

Но выходило, что нет.

Кто же такая Мираи, если не простая шиноби?

— Это дерьмо какое-то, — шикнула Цубаки.

Ямато кивнул ей. Говорить с ней вслух он не хотел пока рядом были другие, в мысли она обещала не лезть. Ханзе же рассеянно пожал плечами, после чего, опять зачерпнув лапши, бросил безмятежным тоном:

— Ну, может, это был Отора? Очередная его новая «куколка».

— Нет, Отора себя так не ведет.

— Ну тогда я без понятия, — судя по тону, Ханзе начинал потихоньку вскипать. — Я-то думал, что это ты меня выследил, решил дружбу вернуть, все дела!.. Ладно, я проверю. Но, вообще, это хорошо, что ты сегодня оказался тут, Ямато-кун! Или ты теперь Такигава? Блин, ты как Отора, только хуже. Хер знаешь, как именно вас называть…

— Зови уж Ямато, — отмахнулся тот, и Ханзе облегченно выдохнул, словно это была наилучшая вещь, какую он слышал в последнее время.

— Ну и славно… Ну так вот! Про «вовремя». Тебе рассказать страшным тоном, веселым или нормально?

О нет, опять его идиотские ужимки. Ямато стрельнул глазками в Цубаки, и та сузила глаза.

— Пусть нормально рассказывает.

Поднял указательный палец вверх и с умным видом изрек:

— Хочу веселым.

— Ямато!

Чужой злой взгляд он мастерски проигнорировал. Хотел веселым. Все. Сейчас он был тут хозяином. Все равно он ничего не смыслил в технобреде своего товарища, а так хоть развлечется. А Цубаки умная, даже из веселой незамысловатой болтовни Ханзе все поймет. Он был уверен. Судя по кислой мине Цубаки, она сейчас очень сильно жалела, что не могла дать Ямато смачного пинка. Ах… Вот они, радости общения с искинами… Вживую не доберутся…

Закинув лежавшую в вазочке рядом печенюшку в рот, Ханзе пожал плечами и радостным тоном бросил:

— Я проделал очень забавный фокус и достал «Химико».

— Что?!

Цубаки и Ямато одновременно уставились на него.

Что значит — «достал»? Судя по словам Тайтэна, «Химико» продолжила работу за счет нового ядра, Харады. То есть, все ее составляющие были на месте. С другой стороны, прикинул он, Ханзе мог спереть какой-то важный элемент, который позволил ему выстроить свою собственную «Химико», а основную быстро починили и повторно активировали уже с новым резидентом. Но зная Ханзе, он не стал бы выражаться именно так… Что-то тут было не так, что-то… конкретно в этом речевом обороте.

Сглотнув, он на всякий случай посмотрел на Цубаки — та кивнула ему, сразу поняв, что именно он хочет сделать — после чего аккуратно, стараясь не спугнуть доброжелательным настрой Ханзе (Ямато знал, как легко у того могло скакать настроение) поинтересовался:

— И как же тебе удалось?..

— Отора помог, — крайне легкомысленным тоном протянул он, поглядывая куда-то в потолок, словно вспоминая. — Когда я был в отключке. Не всю, конечно, но очень важную ее часть. Он же, бля, знатный нетраннер, из говна и палок такое сотворит, поразишься. А хуйней страдает по жизни… Ладно, оставим его обсуждение.

Значит, его теория с элементом все же оправдалась. Хорошо. Облегченно выдохнув, Ямато еще раз бросил многозначительный взгляд на Цубаки, и та состроила возмущенную рожицу. Наверное, ее злило, что Ханзе так просто своровал что-то, не обратив внимания даже на то, что там произошло. С другой стороны, она была частью «Химико», это был как плевок в лицо с чисто профессиональной точки зрения. Но, значит, времени они даром не теряли, хотя все пошло не по плану. Это Ямато погрузился в собственные мысли, горечь, и свалил, а Ханзе с Оторой думали практично, а потому сперли все то, за чем пришли.

Ну, или не все, но основу точно.

— Значит, твой план с «Изанами» все еще в силе?

— Еще бы!

Ханзе легко рассмеялся и протянул руку Ямато. Когда тот неуверенно взглянул на нее, он воодушевленным тоном добавил:

— Идем? Думаю, ты оценишь!

Ямато замер, опасаливо глядя на Ханзе и предложенное им рукопожатие. С одной стороны, он планировал объединиться с Окамурой и продолжить все планы по его задумкам: сейчас они казались Ямато более безопасными для окружающих. Если Окамура действовал давно и тихо, добиваясь влияния в правительстве и среди якудза, то Ханзе был похож на дикий неукротимый шторм. Никто не мог его контролировать и предсказать, что именно он сделает. Несомненно, в этом был не только шарм, но и эффектность, например, кто бы мог подумать, что он лично попрется добывать «Химико» к «Хорин», но…

Ямато не знал. Окамура был традиционалистом (насколько это слово в принципе подходило человеку, решившему пойти против строя корпораций), а Ханзе действовал радикально. Если сравнивать, то Окамура лечил болезнь долго и терпеливо, чтобы не болело, когда как Ханзе срывал пластырь резко и наслаждался выступившей сукровицей.

Но Ханзе все еще был Ханзе. То есть, безумным, но приятным парнем.

Разве тут был какой-то выбор?

— Да, — улыбнулся он и схватился за руку Ханзе. — Идем.

Новое убежище расположилось на другом конце города, и им пришлось ехать туда на метро. Смешно было продолжать сравнивать подходы Окамуры и Ханзе: первый передвигался исключительно на личном авто, а второй знал все ветки метрополитена наизусть и легко мог назвать вагон, в какой надо сесть, чтобы сократить время поездки. В этом плане Окамура несомненно был дальше от народа, а Ханзе — ближе, но… Опять же, разница в методах.

Квартира напомнила Ямато старую: такая же необжитая и с кучей техники, но больше. Она чем-то напоминала студию, в которой обитал Отора, для полного сходства не хватало лишь гор мусора и выпотрошенного холодильника. Интересно, подумалось, а где сейчас был он сам?.. Впрочем, он еще успеет задать этот вопрос.

И тот холодильник… Руки похолодели.

Нет. Тут его не было. Все хорошо. Может, они просто похоронили ее… Как финальную просьбу, раз уж Цубаки им помогла… Странное благородство, но… Господи, пусть это было бы так, лишь бы так, пожалуйста…

Оглядев пространство вокруг, Цубаки убитым взглядом покосилась на Ямато.

— Ну и свалка. У Масаки на базе поприличнее.

— Поверь, это еще не самое худшее… — пробормотал он.

Его шепот к неожиданности услышал Ханзе и резко обернулся — в это время он копался около стены, поочередно доставая какие-то коробки и ставя их на стол. От них шли длинные светящиеся провода в соседнюю комнату, и Ямато предпочел не интересоваться, что за дерьмо было там. Навидался уже и у Ханзе, и у Оторы полтора года назад. Два сапога пара, вот уж точно.

— Что ты сказал?

— Говорю, ты еще работаешь с Оторой? — громко обронил Ямато и быстро огляделся по сторонам.

Подумав некоторое время над его вопросом, Ханзе все же утвердительно кивнул.

— Да, он сейчас… где-то. Не интересовался… — значит, сделал логичный вывод Ямато, работы сейчас не было. Наверное, опять бьет морды людям в подворотне, а потом ворует их тела. Странно было даже думать об этом в настолько спокойном тоне, хотя ранее это его так жутко взбесило, что… говорить даже не хотелось. — Но это все сейчас не важно… Бля! Ну и тяжесть. Говорил, надо было из углепластика брать колбы, нет же, хуевые… Шарит он, блин. Вот, Ямато, тебе моя мудрость! Если борг говорит тебе что-то: смело игнорируй, от мозгов в железной баночке пользы немного… Хе-хе, ну, от некоторых точно.

Внимание Ямато окончательно притянулось к столу, за которым копошился Ханзе. Черных коробок было несколько, они были разного размера, и все стояли вертикально. Что конкретно в них находилось понять было невозможно, но маркировка на них показалась Ямато смутно знакомой. Он сузил глаза и подошел ближе, и, пока Ханзе опирался на стол, пыхтел и хватался за поясницу, попутно жалуясь на тяжесть, осторожно коснулся наклейки на первом же ящике. Свежая, желтая.

Материализовавшаяся рядом Цубаки с неодобрением взглянула на это:

— Биологические отходы.

— Разве «Химико» — это не искин? — спросил Ямато обоих.

Цубаки лишь потрясла головой, дав понять — она не знает, что тут творится, тогда как Ханзе, наконец, разогнувшись с хрустом из позы ходячей креветки, закивал. Он обошел стол с противоположной стороны и встал напротив Ямато., упершись руками в стол. В неярком свете единственной сиротливо вкрученной в потолок лампочки его лицо выглядело пугающе.

Сладким голосом Ханзе продолжил:

— Ты абсолютно прав. Но искин украсть мне не удалось. Точнее, Оторе. Насколько ты помнишь, тогда я был в состоянии… легкого нестояния. Потому я приказал ему забрал кое-что другое. Данные о том, как работает «Химико» там тоже были.

Ямато смотрел на него во все глаза.

Не моргая.

Биологические отходы. Закрытый холодильник в комнате Оторы. И вместе с этим прокручивал в голове слова Тайтэна, сказанные неожиданно горьким тоном для такого куска дерьма, как он. «Я даже не могу похоронить свою дочь».

Ханзе нажал что-то, и створка на ящиках начала медленно подниматься.

— Зацени! Знаешь, как тяжело мне было отделять мясо от имплантов?.. С головы так и не удалось. Пришлось поместить в аналог формалина, от которого технику не сбоит…

Но чем дальше Ханзе говорил, тем меньше Ямато его слышал.

Во все глаза он смотрел вперед — на то, как в длинных уродливых колбах болтались части позвоночника, шеи, рук, глаза… принадлежавшие Цубаки. Все те, где «Химико» хоть как-то имела с ней контакт. Но главным экспонатом была, конечно же, самая огромная колба, где в светло-голубой жидкости находилась она. Ее лицо. Ее губы. Ее волосы — коротко остриженные, правда, так, что весь хром, ранее скрытый, теперь был виден.