Мой первый. Я (не) вернусь

Глава 25

Все-таки отвезет меня? Стараюсь не поднимать головы, чтобы не выдавать того смятения, которое сейчас на моем лице. Если еще и показать, как сильно меня это ранит, то можно расписываться в собственной никчемности.

А ведь я уговаривала себя, что не должна надеяться на его помощь. Но нет, глупое сердце все равно на что-то надеялось.

— Хорошо, — отзываюсь я и поднимаюсь в комнату, которую мне вчера выделили.

Все мои “сборы” занимают минут десять, собирать-то собственно нечего. Надеваю вчерашнюю одежду, забираю волосы в хвост и спускаюсь.

Руслан уже ждет, оперевшись плечом на косяк двери и перебирая в руках брелок от ключей. Он окидывает меня взглядом и морщится. Да что такого ему в моем виде? Разве что немного испачкалась после вчерашнего, но это же не настолько противно!

Поправляю сумку на плече и снова пытаюсь отвести взгляд.

— Идем?

Он ничего не отвечает, но открывает дверь, выпуская меня на улицу. Кажется, сегодня температура резко решила рухнуть вниз, потому что я сразу чувствую, как начинают замерзать щеки, а холодный воздух пробирается под тонкую куртку и вызывает толпу мурашек.

— Садись в машину, я сейчас, — говорит Руслан, а сам скрывается в доме.

Что-то забыл? Хмурюсь и сажусь в теплый, уже прогретый салон машины. Здесь уже почти привычно пахнет ароматизатором и дорогой кожей, успокаивающе урчит двигатель, а мне все еще неспокойно. Я понятия не имею, что ждет меня за новым поворотом жизни.

— Ты всегда забывала телефон, — говорит Руслан, садясь в машину и протягивая мне мобильник. — Что-то, наверное, не меняется.

Я закусываю губу и забираю телефон. На экране одно оповещение — сообщение от Кира.

“Тут скучно”, — жалуется он.

Естественно. Особенно, если ночь была веселой. Я помню его после праздников у одногруппников, на которые он регулярно таскал меня, чтобы я “не кисла”. Сказать, что ему весело по утрам — сильно преувеличить.

Смахиваю сообщение, не отвечая на него, под хмурым взглядом Руслана. Так и не поверил, что между нами ничего? Его право. Но оправдываться я не собираюсь.

— Кир не умеет пить, — констатирует факт Руслан и выезжает из ворот. — Но пока сам не огребет шишек, вряд ли что-то ему поможет вставить мозги на место.

Борзов уверенно ведет машину, прочно обхватив одной огромной ручищей руль, а другую положив на подлокотник. Мимо мелькают потерявшие уже всю листву березы, сквозь которые видны серо-черные незасеянные поля.

— Что там с матерью? — внезапно спрашивает Руслан, хмуро глядя на серо-черное покрытие дороги, размеченное белыми линиями.

Веду плечом, даже не зная, что ему ответить.

— Задержана. Пока непонятно, что там будет и что ей предъявят в итоге, — выдавливаю из себя я.

Я ведь даже не позвонила и не поинтересовалась, что там с ней и как. Наверное, я плохая дочь, что меня даже не заботит судьба матери. Но как только я вспоминаю про то, что мне надо где-то раздобыть пятьсот тысяч…

— А подробнее? Она что-то украла, сломала? — допытывается Руслан.

— Она пырнула ножом соседа, — кратко говорю я.

— Жив?

Это все, что его интересует? Как прагматично.

— Да. Но соседка требует откуп, чтобы заявление не писать, — морщусь я.

Зачем я вообще это все ему рассказываю?

— Серьезно? И ты сейчас ищешь для этого деньги? — усмехается Борзов. — Если там уже замешана полиция, ты ничего не сделаешь. Только зря деньги отдашь этой наглой дуре.

Вот тут приходит моя очередь раскрыть рот. То есть получается, что если бы я смогла как-то найти эту сумму, то… Все было бы зря?

— Я не знала, — тихо говорю я и отворачиваюсь к окну.

— Насчет таких вещей нужно спрашивать, Марин, — внезапно раздраженно говорит Руслан. — Ты вообще умеешь задавать вопросы и просить о помощи?

— Не у кого, Борзов, — огрызаюсь я.

Мы въезжаем в город, и я опять понимаю, что он везет меня не туда.

— А ты вообще умеешь делать то, о чем тебя просят? — поворачиваюсь к Руслану. — Куда ты опять меня везешь?

— Решаю рабочие вопросы, — с ухмылкой говорит он и заруливает на подземную парковку дорогого торгового центра. — Я не могу позволить, чтобы мой личный ассистент ходил в чужой мужской рубашке.

Слово “чужой” он особенно выделяет. Как будто если бы это была его рубашка, это бы его не тревожило.

— У меня нет денег на новый гардероб, — не двигаюсь с места, когда Борзов открывает дверь машины и подает мне руку. — Прекрати издеваться, Руслан.

— Разве я что-то говорил о твоих деньгах? Считай это корпоративными расходами на хорошего специалиста, — говорит он и вытаскивает меня из салона. — Поэтому выбираю я.

С этого момента начинается проверка меня на прочность. У меня глаза на лоб лезут от того количества нулей, которые на ценниках, от качества и вида одежды, которую выбирает Рус.

А он просто игнорирует все. Борзов просто заходит в магазин, а консультанты по одному его взгляду, собирают мне одежду для примерки, так что ему только остается кивать или качать головой, когда я выхожу из примерочной.

От магазина к магазину количество пакетов становится больше, а сил и терпения все меньше. Я ему что, кукла какая-то, которую надо приодеть?

Но особенно неловко становится, когда он буквально силком запихивает в магазин нижнего белья.

— Здесь тебе тоже дефиле устраивать? — резко оборачиваюсь, когда понимаю, что мне от этого не отвертеться.

Наталкиваюсь на его потемневший взгляд. Чувственные губы растягиваются в усмешке. Руслан наклоняет голову набок:

— А ты готова это сделать?

Краснею до кончиков ушей. Щеки горят. Зачем я вообще это предложила? Нет, конечно, я на фигуру не жалуюсь. Но выйти в нижнем белье. Перед Русланом…

Самое отвратительное, что я не хочу себе в этом признаваться, но… Где-то глубоко внутри я хочу его подразнить, хочу, чтобы он понял, что он потерял. Идиотизм же!

— Вот этот, этот и этот комплекты, — Борзов указывает на вешалки с бельем телесного цвета.

Надо же, как скромно и прагматично. Как будто действительно для работы. Взгляд падает на черный кружевной комплект, безумно дорогой и неимоверно вызывающий. Даже самой становится стыдно от того, что мне хотелось бы его примерить. Но точно не купить. Не представляю, куда бы я его могла надеть.

Когда я выхожу из примерочной, Руслан уже ждет с пакетами у входа. Он смотрит на свои большие дорогие часы, которые, если мне не изменяет память, подарил отец на двадцатилетие, хмурится:

— У нас час на то, чтобы поесть, — констатирует он факт.

— А потом? — уточняю я, чтобы понять, что же мне предстоит.

— Деловая встреча, — небрежно бросает Борзов.

Мы обедаем в небольшом уютном ресторане, где Руслан заказывает мне все то, что я обычно брала тогда, пять лет назад. Как будто помнит… Или действительно помнит?

Руслан умудряется при всей напряженности между нами разговаривать на отвлеченные темы и даже флиртовать с официантками. Это дико бесит, но что я ему могу предъявить? Но больше всего раздражает то, что кажется, что Борзов делает это демонстративно, время от времени поглядывая на мою реакцию.

Что за ерунда? Нафига?

После обеда меня снова упихивают в машину. Теперь мы едем в деловой центр в самом центре города, поднимаемся на самый верхний этаж в прозрачном лифте так, что у меня даже кружится голова.

— Руслан Александрович, — нас встречает женщина средних лет в строгом бежевом костюме с юбкой-карандаш и тугим пучком на голове, — Иосиф Андреевич ждет вас.

Она проходится небрежно по мне, но только поджимает губы. Видимо, комментировать внешний вид посетителей не входит в ее обязанности.

Мы проходим через полупустой холл с мраморным полом и панорамными стеклянными к деревянным дверям с золотой табличкой. “Ваассер И.А. Адвокат”. Что?

— О, Руслан Александрович, — чуть-чуть картавя, приветствует нас невысокий пожилой мужчина с лысеющей и потому поблескивающей макушкой. — Проходите-проходите. Чем обязан?

Он возвращает на место какую-то папку, которую собирался снять с полки, и садится за стол. Руслан усаживает меня на кожаное кресло напротив, сам придвигая себе стул, который берет в углу.

— Начнем с консультации, Иосиф Андреевич, — кивает он хозяину кабинета. — Но, боюсь, к вашей помощи тоже придется прибегнуть. Марина, начинай все с самого начала. Только давай без вытягивания клещами и подробно.

Ох… Внутри меня нарастает паника.