Мой первый. Я (не) вернусь

Глава 27

Руслан снова захватил меня. Взял то ли осадой, то ли одной удачной атакой, как крепость. Возможно, в крепости были плохие укрепления. Или необученные бойцы. Или просто предатель, который открыл въездные ворота и позволил ворваться врагу.

Но я сдаюсь и выкидываю белый флаг. Точно так же, как пять лет назад, открываюсь даже несмотря на тот урок, который он мне преподал, отдаюсь во власть его рук, его пальцев, его головокружительных ласк.

Он скользит ладонями по моим плечам, предплечьям, прерывает поцелуй и делает шаг назад, чтобы посмотреть на меня.

Губы, истерзанные его поцелуями, горят и, кажется, мне этого до безумия мало. Я хочу больше, ведь именно сейчас я чувствую себя живой. Я ощущаю внутри себя не боль и пустоту, а тепло, трепет и… доверие. Черт возьми, это глупо, но это так! Я доверяю Руслану.

Тону в черноте его зрачков, широких настолько, что они, кажется, заполняют всю радужку. Голодный, жадный взгляд Руслана вызывает внутри меня волну жара, который наполняет меня всю, прокатывается, выжигает смущение и сомнения, сворачивается тугим комком внизу живота. Отзываюсь всем телом на этот взгляд.

Но Борзов ждет, решает в этот раз не идти напролом, пытается доказать, что я не просто объект желания? К черту. Даже думать не хочу сейчас. Потом буду сомневаться и жалеть, а сейчас…

Сейчас протягиваю руку и касаюсь его все еще чуть влажной, разгоряченной, гладкой кожи на груди. Еле сдерживаю охватывающий меня трепет, скольжу пальцами вниз по рельефным соблазнительным кубикам пресса к четкой ямке пупка, черной полоске волосков. Провожу по краю резинки его штанов. Как же низко и провокационно они сидят!

Руслан закрывает глаза, запрокинув голову, медленно выдыхает сквозь сцепленные зубы, а потом резко притягивает к себе, подхватывает под бедра и, развернувшись, усаживает меня на рабочую поверхность кухни.

Его руки скользят вниз, мягко раздвигают мои ноги так, чтобы он мог вклиниться между ними, и снова впивается губами в мои. Но теперь он долго не задерживает внимание на них. Его жаркие, нетерпеливые поцелуи начала покрывают все мое лицо, а потом обжигающей дорожкой проходят от уха к основанию шеи и задерживаются на яремной ямке.

Не в силах справиться с тем потоком ощущений, который обрушивается на меня, запрокидываю голову, выгибаясь и желая стать еще ближе к Руслану. Он принимает это как разрешение, одним ловким движением расстегивает крючки бюстгальтера, стягивает пальцами лямки и накрывает мою грудь ладонью, пропуская вершинку между пальцев.

Кажется, я просто забываю, как дышать. Да и вообще непонятно, нужно ли мне это, ведь я могу находиться вот в этом наслаждении. Откинув последний стыд, обхватываю его бедра ногами и прижимаю к себе, ощущая силу его желания.

— Ты прекрасна, Марина, — шепчет Руслан мне на ухо, запуская руку в мои волосы и слегка оттягивая назад. — Ты самое прекрасное, что я видел в своей жизни.

Покрыв снова меня каскадами поцелуев, дразнящих прикосновений, Руслан поднимает меня как пушинку и несет в спальню. Но не в мою — в свою.

Единственное освещение в ней — тонкая тусклая полоска светодиодной ленты по периметру потолка, поэтому все вокруг скорее угадывающимися силуэтами, чем четкими образами.

Руслан аккуратно опускает меня на прохладную простыню, которая разительно контрастирует с моим разгоряченным телом. Это обостряет все чувства, усиливает томление, которое все жарче разгорается, вынуждает меня просить о чем-то совсем неприличном. О том, о чем я не просила никого, кроме одного мужчины. Того самого, что сейчас, кажется, безраздельно владеет моим телом.

Борзов знает о моем теле, кажется, гораздо больше, чем я сама. Он играет на нем как на музыкальном инструменте, касаясь и лаская именно так, как нужно, чтобы усилить ощущения. Он освобождает нас от одежды, словно убирая лишнее, чтобы сделать мелодию нашей страсти чище.

Когда Руслан окончательно и бесповоротно овладевает мной, мелодия будто бы достигает крещендо. Но это лишь иллюзия, потому что Борзов продолжает сладкую пытку, повышая силу звука, увеличивая напряжение. Он заставляет меня плавиться и замирать в его руках. Взлетать и словно бы падать в бездну.

Мы будто пытаемся в это мгновение стереть из памяти или восполнить все пять лет, которые провели отдельно друг от друга.

Я с трудом различаю, где в тот или иной момент находятся его руки. Он как будто везде! Шепчет, целует, ласкает, заполняет собой меня и все пространство вокруг меня.

А потом мир взрывается разноцветными осколками, сверкающими блестками, искрящимися конфетти. На миг это все ослепляет, а потом оседает слабостью и негой во всем теле. Руслан тяжело дыша опускается рядом, заключая меня в кольцо своих рук, словно пытаясь продлить мое состояние легкой, невесомой эйфории.

Я поворачиваюсь набок и кладу голову на его плечо. Так много хочется сказать и спросить… Но мысли как вязкий сироп, а язык совсем не хочет двигаться. Так я и засыпаю.

Просыпаюсь от ласкового игривого прикосновения чуть шероховатых кончиков пальцев к моему боку. Руслан ведет замысловатыми узорами линию от бедра к талии, потом выше, очерчивает грудь, поднимается выше, почти касается чувствительной вершинки, и я вздрагиваю от мурашек, волной пробежавших по телу.

— Проснулась, соня? — подняв бровь, спрашивает Руслан, когда я разлепляю глаза и заглядываю ему в лицо.

— Угу, — хрипло после сна, а, может, и сорвав за ночь голос, отвечаю я.

— Я долго думал, — он внезапно становится серьезным. — Я не смогу делить тебя ни с кем, ты мне нужна целиком и полностью. Мне нужно знать, что ты только моя.

Хмурюсь и напрягаюсь, не понимая, к чему он клонит.

— Ты сейчас о чем?

— Я готов дать тебе все, что тебе нужно. Деньги, защиту, работу, помощь. Но я должен быть уверен, что ты только со мной, — говорит он, а у меня в груди все леденеет. — Что ты не ищешь и не спишь с другими “покровителями”.