Остаточная деформация

Авессалом-старший с нашей гипотезой теоретически согласен, но ему нужны железные доказательства. Его больше волнует «синдром четвёртого греха». Лично я «четвёрку» я ставлю на второе место, тогда как Паола — первый приоритет. И я действительно считаю, что отказ от программы ветвления резко сократит количество «четвёртых» — все займутся делом, и мозги начнут развиваться в более практическом направлении. Не шучу.

Я не имею права тебе приказывать. Только прошу — найди мне доказательства. Должен быть параллельный поток тёмной материи-энергии. Мощнейший. Движок, так сказать. Возможно, по принципу сообщающихся сосудов. Скорее всего — недалеко от Трещины. Человек не заметит ничего. Гел сможет его почувствовать буквально — крыльями».

*

Течение на узком участке реки закономерно оказалось сильным, а плавсредство было соорудить решительно не из чего. Напарники самонадеянно решили, что несчастные сто пятьдесят или сто семьдесят метров преодолеют вплавь самостоятельно.

Как они об этом пожалели…

Берт серьёзно думал, что сломал ребро, треснувшись боком о валун. Айрин была настроена более оптимистично, а по поводу своих синяков только отмахивалась. Сумку они не потеряли только из-за того, что Берт запутался ногой в плечевом ремне. Оставалось надеяться, что непонятный бродяга на вороном коне остался на том берегу и не прихватит их врасплох.

Индикатор Стёпиного прибора теперь уже не мигал, а ровно светил пронзительно-зелёным глазком.

— Сейчас обсохну немного, — сказала Айрин, выкручивая штаны, — и поищу направление.

Берт честно старался не смотреть на её гладкие длинные ноги, но не получалось.

— Не надо, — вяло отозвался он. — Просто идём по предгорью.

— И? — весело округлила глаза девушка.

— Ставлю плазменную стрелялку против прошлогоднего жёлудя, что твой Грааль будет точно напротив Трещины. С обратной стороны горы.

Айрин, уже приготовившая какую-то подколку, осторожно прикрыла рот и задумалась.

— Берти, ты гений!!! — заорала она через миг во весь голос.

Берт безнадёжно вздохнул. Отучить подругу шуметь было не проще, чем отучить называть его Берти.

*

«Если решишься — пожалуйста, будь очень осторожен. Для гелов он опасен. Может быть, даже смертельно. Поток фотоэнергии в Трещине очень мощный. Именно из-за этого садятся аккумуляторы, их заряд поток увлекает за собой, как река — песок и камни. Человек не чувствует почти ничего. А тёмная материя точно так же увлекает за собой фотоэнергию. Он высосет любого гела, как паук — бабочку, а человек опять ничего не заметит. Сила и слабость — две стороны одной медали, как ни банально.

Если ты сможешь… если найдёшь и докажешь… в общем, ты спасёшь Гелио, Берт».

*

— И что, вот это оно и есть?

Айрин выглядела разочарованной.

Грааль выглядел непрезентабельно. Просто неправильной формы каменный колодец или лаз, кривовато воткнутый в подножие горы. Естественного, скорее всего, происхождения, никаких намёков на дело человеческих рук. Грааль едва удалось найти в густом и зверски колючем кустарнике. Берт, как и было обещано, не чувствовал рядом с ним ничего. По крайней мере, физически.

Зато индикатор почувствовал. Всхрапнул, пыхнул серым дымом и раскрылся цветочным бутоном. Лепестки только получились неровные, корявые, окаймлённые рубцами ожогов.

— Т-твою… — невнятно ругнулась Айрин, отшвыривая раскалившийся приборчик. Подула на пальцы.

Берт присел, аккуратно потрогал искорёженную коробочку: горячо, но терпимо. Отломал самый оттопыренный «лепесток», чтобы рассмотреть начинку. Он ожидал подвоха, но от увиденного всё равно вздрогнул. Зажатое в лапках наносхемы, чернело в разломе обгоревшее по краям перо гела. Короткое, точно не маховое.

— Ты что позеленел так, а? — голос Айрин донёсся будто издалека, как тогда, на поляне перед Трещиной.

— Всё в п-порядке, — промямлил Берт. Тоже как тогда. Он не смог бы объяснить напарнице, что именно вызвало дурноту — человек бы увидел всего лишь пригорелое перо, а не, скажем, отрезанную руку. Запах, правда, странный, но не отвратительный.

Он осторожно, словно было оно из тончайшего хрусталя, завернул Стёпочкино изобретение в платок и засунул в сумку. Пошатнулся, но устоял. Шагнул к Граалю.

— Ты права, — сказал уже гораздо твёрже, — сплошное разочарование.

Берт заглянул внутрь, в тёмные недра источника неведомой силы. Залез до пояса, слегка морщась от острой боли в отбитых при переправе рёбрах. Ничего особенного. Даже тьма не казалась какой-то пугающей или грандиозной. Пахло сыростью, как из Каринкиного погреба. Слабые отсветы заходящего солнца, которые пробились через кустарник, позволяли видеть неровную поверхность известняка с заплатками не то какого-то лишайника, не то минеральных наростов. И размер не потрясал: пожалуй, если бы Берт залез в Грааль до пояса, то смог бы дотронуться до противоположной стенки.

Но самая мысль, что туда можно залезть, вызвала глубокое отторжение. Возможно, запертый в тщедушном человеческом теле гел инстинктивно чувствовал опасность.

— И что с ним делать? — расстроенно задала Айрин явно риторический вопрос.

— А что Стёпа говорил?

— Стёпа сказал — найди, — прозвучало после секундной паузы. — Ну вот, нашла. Назад, что ли, вертать? Я-то думала…

Неприятно кольнуло, что инструкции от Стёпочки и от Пети в целом совпадали. А через миг просто-таки резануло: перо обгорело! Если бы Берт взялся искать Грааль с помощью крыльев, как ему советовали, то… Да, Пети предупредил о риске, но сумел бы Берт вовремя остановиться? Или горел бы факелом, сделав лишний шаг?!

— Ну да, — подхватил Берт, чтобы не думать о плохом, — ты думала, что сила — это такая жидкость, можно набрать в баклажку и…

Айрин ничего не ответила, только посмотрела. Берт осёкся и закончил:

— … И возвращаться.

Тоску в голосе он спрятать не сумел.