Свет – Тьма

Часть 2. Тьма. Глава 1. Тёмный мир

Я боялась прыгать.

Я боялась разбиться.

Моё истерзанное тело боялось снова испытать боль.

Все мышцы напряглись до предела, моментально одеревенев от переизбытка адреналина и молочной кислоты, хотя прыжок не потребовал от меня каких-либо физических усилий.

Один шаг — и я стремительно понеслась вниз, к земле, подчиняясь законам Ньютона и отдаляясь от кусочка неба, зажатого между крышами высоток. В ушах засвистел ветер, где-то во дворе залаяла собака, но уже через секунду лай исчез. Исчез и двор, и небо, и мокрые дома, и пожелтевшие деревья. Исчез даже алый свет заката. Остался только противный свист, который зазвучал громче и перерос в жуткий скрежет, разрывавший голову на куски.

Остальное погрузилось в темноту.

Я думала, что падение займёт две-три секунды, но оно всё никак не заканчивалось, словно я падала не на асфальт, а в бездонную пропасть, всё ближе и ближе подлетая к центру земли. Затем перед взором появились красные вспышки и замелькали в бешеном круговороте, словно на разогнавшейся до сверхсветовой скорости карусели.

А дальше я неожиданно поняла, что оказалась на твёрдой поверхности.

Я снова не почувствовала ни удара, ни толчка от встречи с земной корой, как не почувствовала и боли в разбившейся плоти — абсолютно ничего. Свист в ушах стал постепенно стихать, оставляя голову страдать от мигрени, а тело — от слабости и страха. После цветного мелькания желудок начал несмело возмущаться, и я порадовалась, что не успела поужинать после работы, иначе вся еда оказалась бы у меня под ногами.

Стараясь совладать с дезориентацией, я закрутила головой по сторонам, в надежде найти какие-то ориентиры и понять, где теперь находилась. Но пока меня окружала лишь темнота, в которой не виднелось ни единого просвета, и тишина, блаженная вначале, но неумолимо давившая на барабанные перепонки теперь. Я глубоко вздохнула, и шум воздуха, покинувшего лёгкие, прозвучал оглушительно громко. Мне даже показалось, что я услышала эхо, отразившееся от неизвестной преграды впереди, а последовавшее за ним равномерное дыхание напомнило звук двигателя, разгонявшего гробовую тишину.

Пока ко мне не вернулось зрение, я присела и коснулась ладонями земли под ногами, пытаясь хотя бы на ощупь познать небольшой клочок пространства рядом с собой. Земля оказалась горячей и совершенно гладкой. Появилось чувство, будто я водила пальцами по стеклу, на котором не было ни шероховатостей, ни даже пылинок. Поражённая новыми ощущениями, я выпрямилась и поняла, что начала различать смутные очертания далёких гор, которые рваной полосой разделили тёмное пространство под ними и серое, призрачное зарево над ними. А когда глаза ещё немного привыкли, я смогла разглядеть, что это было вовсе не зарево, а низкие, серые тучи, затянувшие небо тугой, беспросветной пеленой. Они шевелились, перетекали из одной формы в другую, бурлили и переливались, словно пар над огромным, кипящим котлом. Где-то над моей головой сверкнула молния, яркой вспышкой пронзившая тьму вокруг и на мгновение ослепившая. В ту же секунду раздался раскат грома, очень похожий на скрежет, который я слышала во время падения. Эхо от него прокатилось по пустынной равнине и запуталось в вершинах кривых скал. Теперь они казались тюремной решёткой, плотным кольцом охватившей поле предстоящей Битвы и не позволявшей никому сбежать с места сражения Высших Сил. Лишь в одном месте в их непрерывной цепочке находилась брешь — проход шириной в сотню метров. По обеим сторонам от него возвышались два особенно скрюченных пика, склонившихся друг к другу, подобно двум молчаливым Стражам, которые испокон веков высматривали на своём посту приближение тёмного Войска.

Я взглянула на их подножие и снова удивилась. Земля действительно представляла собой ровную поверхность, блестевшую, как начищенное зеркало. Но на этом зеркале всё же появлялись трещины, которые достигали в длину нескольких метров и уходили вглубь на неизвестное расстояние. Над трещинами вился вырывавшийся из недр пар, словно над сотней действовавших вулканов, невесомыми клубами устремляясь вверх и растворяясь в воздухе.

Таким я видела тёмный мир в своих кошмарах.

Таким он предстал и наяву.

За тысячи лет здесь не изменилось ничего — время замерло, превратившись в вечность без начала и конца, без изменений и движения, словно его не существовало вовсе. Как и тысячу лет назад, я вернулась в призрачную обитель и стояла на чёрном поле, рассматривая его в реальности, а не в снах или воспоминаниях из прошлого.

И в этой реальности я испытывала ужас…

Что же дальше?

Я снова огляделась и перевела взгляд от тёмных далей на более близкие объекты, но вокруг, насколько хватало глаз, не было ничего, кроме зеркальной глади земли, скал и гигантских валунов, разбросанных возле их подножий. В растерянности я завертелась на месте, чувствуя себя совершенно одинокой и брошенной даже Высшими Силами. А потом справа заметила движение и резко повернула голову, испытав одновременно облегчение, радость и удивление.

Там были люди. Множество мужчин и женщин в обычной одежде: джинсах, куртках, футболках и даже в вечерних платьях. Они находились совсем близко и так же растерянно оглядывались по сторонам. Тёмный мир впускал нас в себя постепенно, неспешно проявляя свои грани, ведь ещё секунду назад этих людей здесь не существовало.

Подхватив возникшую догадку, я совершила разворот на сто восемьдесят градусов и обнаружила у себя за спиной что-то вроде лагеря на месте, которое тоже только что было пустым. Удивительно, но я могла разглядеть мельчайшие подробности, хотя, казалось, от лагеря меня отделяли несколько километров чёрного поля. Я увидела большие серые палатки и ходивших среди них людей, некоторые из которых отличались от пёстро разодетой толпы. Они носили одинаковую одежду — свободные серые рубахи и серые штаны — и держались более раскованно, чем остальные. Что-то приносили, оставляя свою ношу под пологами, что-то рассматривали и проверяли, подходили к растерянным новичкам и увлекали их за собой в бескрайний лабиринт шатров.

Видимо, здесь мы будем находиться какое-то время, пока Свет и Тьма не соберут всех Воинов.

Заметив среди палаток движение тёмной массы, я сощурилась и обнаружила там животных. Но не простых одомашненных представителей копытных, кошачьих или псовых, а странных гибридов, слишком больших и ненастоящих, на равных общавшихся с людьми в серых рубахах. Я увидела огромного волка, которого темнокожий мужчина потрепал по загривку, подняв руку выше своей головы. Бизона, имевшего три длинных змеевидных хвоста и, несмотря на внушительные габариты, грациозно передвигавшегося между натянутыми верёвками. И медведя, который по-человечески сидел возле небольшого костра, вытянув вперёд широкие лапы и словно разговаривая с миниатюрной девушкой, едва достигавшей ему до груди. Остальных, гулявших вдалеке или скрывавшихся за палатками, я не смогла рассмотреть, но не сомневалась, что они представляли собой не менее удивительное зрелище.

Местами сквозь мрак пробивался тёплый свет и других костров, которых оказалось достаточно много. Вот только где люди брали для них дрова — было интересным вопросом, поскольку вокруг не росло ни единого дерева, кустарника или хотя бы травинки. И всё же, несмотря на сверхъестественное происхождение пламени, мне захотелось подойти и согреться возле одного из них, уютно присев рядом, как девушка с медведем. Хотя не могла сказать, что я замёрзла. Температура в Аду, или же Чистилище, приближалась градусам к сорока, а воздух, напитанный влажными парами, создавал эффект парной в бане. Мои волосы давно стали тяжёлыми и мокрыми, джинсы, в которых я перенеслась сюда, потеряли мягкость, а по спине побежали струйки пота.

И всё же меня тянуло к огню.

Я сделала несколько шагов по направлению к лагерю, но потом остановилась, заметив человека, отделившегося от тёплого света и двинувшегося мне навстречу. Вот только с головы до ног этот человек был покрыт таким желанным и одновременно таким ужасающим пламенем. Он горел, будто факел, однако его это совершенно не беспокоило. Я замерла от испуга, но потом поняла, что передо мной находился Дух — Фалег — которого я много раз видела во снах и воспоминаниях. Правда, раньше он казался мне менее человечным, напоминая скорее оживший костёр, а теперь его сутулая фигура, торчавшие из головы раскидистые рога и слишком длинные конечности просматривались гораздо лучше.

Дух остановился. Призывным движением загрёб когтистой лапой воздух и что-то громогласно проревел. Затем развернулся и направился обратно в лагерь. И мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Я несмело двинулась вперёд, стараясь держаться на почтительном расстоянии, ведь от Фалега исходил нестерпимый жар, грозивший спалить любого при неосторожности. Но, несмотря на опасность быть испепелённой, Дух больше не внушал мне ужаса и страха. Даже наоборот — сгорбленный, с неуклюжей походкой и качавшимися в такт неловким движениям рогами, инородными по отношению ко всей его внешности, он казался немного забавным. Однако я вспомнила, с какой силой Фалег разорвал тёмного Воина, и осеклась — его ярости стоило опасаться.

Очень быстро пустырь закончился, и мы запетляли между палатками и притихшими людьми. Они кидали на нас взгляды: то опасливые, то любопытные, то полные надежды — и с уважением отходили в сторону. Разглядывали и уважали, конечно же, не меня, а Фалега, а я являлась лишь ещё одним вновь прибывшим человеком, совершенно неотличавшимся от сотен и тысяч других.

Затем мы остановились. Фалег вытянул перед собой лапу и одним когтем ткнул вперёд, имея в виду, что дальше я пойду одна. На этот раз не издав ни звука, он так же неуклюже развернулся и направился прочь, оставив меня наедине с вернувшейся растерянностью. Я недоверчиво посмотрела в сторону, куда он указал, но там не оказалось ничего нового и никого знакомого, только люди всех рас и национальностей, да большие серые палатки.

А кого я, собственно, ожидала увидеть?

Елиазара?

Ивана?

Давида?

Похоже, меня просто бросили, позволив долго и мучительно самой искать себе пристанище.

Елиазар не рассказывал про эту часть, во снах я ничего не видела, а экскурс в прошлое вообще оказался бесполезен. Я надеялась, что, попав в тёмный мир, всё пойму и вспомню, раз в прошлых жизнях была Воином, но я не помнила ничего. Разум лишь настойчиво твердил, что я была обычным человеком из обычного мира и должна была находиться на земле, а не в потусторонней реальности. А память и интуиция молчали, трусливо забившись глубоко внутрь нестерпимо кружившейся головы.

Не имея других вариантов, я пошла в указанном направлении, надеясь увидеть кого-нибудь или что-нибудь знакомое. Не зря же Дух направил меня именно туда…

Теперь взгляды бросали уже в мою сторону. Но в них читалась не почтительность и страх, а попытка найти поддержку, родственную душу или в прямом смысле слова родственника или знакомого. Я разделяла подобные взгляды и чувства их обладателей. Люди вокруг, как и я, ощущали себя одинокими, брошенными и растерянными и так же искали своё место под бушующим небом. Но я ничем не могла им помочь. Как и они мне.