Экземпляр номер тринадцать

И он обвел брезгливым взглядом мой любимый кабинет.

«Чертова четвертая точка! Помогать сирым да убогим нам надо… А. хотя… на нее же точно можно надавить!»

— А как же его настоящая жена? — воскликнула я — Только представьте каким ударом это будет для нее! Какой шок для бедной женщины!

— Черт… — простонал дознаватель, устало опадая в кресло — Еще же Астер…

— Какое красивое имя — грустно пропела я — Его обладательницы, зачастую, ранимы и хрупки…

Мужчина неуверенно повел плечами и совсем сник.

— Вы же останетесь проигравшей стороной в этой ситуации — тихо и проникновенно сообщил мне он — И никто не поможет Вам!

«Да вот я бы так не сказала, милый» — хмыкнула я про себя.

Но на лице появилась грустная смиренная улыбка и я только развела руками:

— Всегда есть проигравший, вир Мигре. Но я рада, что все вскрылось сейчас, а не когда я бы осталась матерью — одиночкой четверых детей с лживым статусом вдовы.

— Вира Адаль я…

— Все хорошо — устало вздохнула я — Присылайте свои бумаги и я безропотно все подпишу. Если нужно повторить допрос — я приеду по первому требованию. А теперь, прошу Вас, оставьте меня… Я бы хотела… немного побыть одна.

— Вира…

— Прошу Вас — с нажимом повторила я.

— Я не уверен, что Вы сейчас готовы остаться в одиночестве — упрямо поджал губы инквизитор — Вы узнали слишком тяжелые новости. А я, признаться, усугубил ваше горе своим…

— Вопросом? — мягко попыталась я помочь ему выкрутиться.

— Допросом и подозрением — упрямо не принял помощь мужчина — Мне жаль.

— Мне тоже — чуть улыбнулась я — Но я справлюсь.

— Вы… уверены?

— Определенно — кивнула я и снова едва не спалилась, с трудом подавив пьяный ведминский хохоток.

Да, дорогой мой, если бы я каждое свое вдовство впадала в депрессию, я бы разорилась на транквилизаторах. Шутка ли — двенадцатые похороны за восемь лет, как-никак…

— Делия — уже в дверях обернулся мужчина — Я хочу, чтобы Вы знали, что теперь Вы не одна. Мне не важно, насколько легитимен оказался Ваш брак с моим братом. Он…

— Тшшш — шепнула я, пьяно пошатнувшись и прижав тонкий пальчик его горячим губам. С удовольствием отметила и внезапно заполнивший радужку зрачок, и его рваное дыхание, и судорожное движение кадыка — О мертвых либо хорошо, либо никак.

— Значит никак — твердо припечатал инквизитор и уверенно вышел за дверь, выпуская сумрак на свое лицо.

А я очень тихо и осторожно повернула в замке ключ.

— Твою мать… Вот это передряга — прохрипела я, устало сползая спиной по закрытой двери — Что теперь будет-то? Так… Мне срочно нужно поговорить с бабулей.

И я прямо с места рванула к тайному ходу.