Прощальный танец

— Разве не все малыши милы? — с улыбкой переспросил Аулус.

— Скажете то же! Головастики или гусеницы, по-вашему, вероятно так же миловидны? — разозлилась Рениса и грозно уставилась на супруга.

— Определённо не испытываю к ним какой-либо неприязни, — с насмешкой заметил Аулус. — Но не гневайтесь, моя леди! Я пришёл вовсе не для того, чтобы дразнить вас.

— Я уже выбрала кормилицу, если вы об этом, — буркнула Рениса, но Аулус покачал головой:

— Честно говоря, я бы нанял их всех. Мне не хотелось бы, чтобы вы позабыли о себе и делах, полностью посвятив себя вашему племяннику. Это было бы несправедливо!

— Делах? Разве у меня есть в этом доме какие-то важные дела? — не удержалась от издёвки Рениса, но Аулус на неё не поддался.

— Да, и одно из них ждёт вас завтра. Мы приглашены на коронацию нового правителя Бэрлока.

— Как?.. — От неожиданности Рениса запнулась. Мысли разлетелись по сторонам, словно мухи, и никак не желали собраться во что-то внятное и чёткое. — А как же ороль Юджин…С ним что-то стряслось?

— Увы, Его Собачье Величество настигла месть короля О’дара, и он пал в неравном бою с магией…

— Это… Произошло в ту самую ночь?

Аулус кивнул и, покосившись на малыша, мрачно добавил:

— О’дар не был милосерден, и из людей Юджина не выжил никто. Потому, думаю, стоит вызвать на ночь ту молоденькую бедняжку. Стать вдовой в столь юном возрасте серьёзное испытание, ей потребуется поддержка.

— Конечно, сейчас распоряжусь, — упавшим голосом согласилась Рениса и, щёлкнув пальцами для призыва Фариса, вдруг спросила: — Как думаете, посол Тёмного царства прибудет на коронацию?

— Желаете повидаться с братом? — в свою очередь удивился Аулус.

— Да, — вновь склонившись над малышом, произнесла Рениса, а затем, любовно коснувшись мягкой щёчки, прошептала: — Хочу сделать ему маленький подарок…

***

Двадцать первый день месяца совы, второй день после Великого Танца

В бэрлокском дворце царила суматоха. Слуги носились, как угорелые, пытаясь угодить многочисленным гостям. Замотанные и нервные, они постоянно опасливо косились в сторону новой стражи. Впрочем, их беспокойство можно было понять: вместо привычных головорезов дворец отчего-то охраняли исключительно вампиры. И что-то подсказывало Ренисе, что, раздавая указания на сегодняшний вечер, кто-то из распорядителей мог намекнуть о жестокой расправе в случае оплошности. Понятное дело, становиться добавкой к праздничному пиру никто не хотел, потому, несмотря на поспешную организацию, приём выглядел весьма достойно, хоть и несколько непривычно. Вопреки устоявшимся традициям тронный зал украсили в ало-черных тонах — типичных цветах вампирской аристократии. Вся атмосфера так и сквозила большими переменами.

Рениса чувствовала себя неуютно. Ей было непривычно и немного неловко вдруг оказаться у всех на виду, вместо того, чтобы исподволь наблюдать за всеми из толпы. Без сомнения Рениса привлекала внимание. Те, до кого ещё не добрались слухи о браке посла Фацуки, восполняли это упущение. Мелкие служащие посольств, словно заядлые сплетницы, шушукались по углам. Порой они косо поглядывали в сторону Ренисы, и хотя на лицах некоторых гостей она замечала презрение и осуждение, это задевало не так сильно именно потому, что гораздо чаще на неё взирали с восхищением и даже завистью. И, конечно же, оказавшись среди бэрлокцев, она не смогла избежать похабных ухмылок и сальных взглядов. Видя это неприкрытое вожделение, Рениса уже жалела, что Аулус выбрал для неё роскошное платье достойное принцессы. Пышные юбки нежно-лилового цвета были украшены тончайшим кружевом, тугой корсет подчёркивал тонкую талию и делал акцент на изящном декольте — в меру открытом, но благодаря каплевидной форме весьма соблазнительным.

— Ваш отец уже прибыл, — заметил Аулус. — Пойдёмте, выкажем ему почтение.

Он подхватил Ренису под руку и повёл куда-то сквозь толпу. Перед ними все расступались, будто бы они были главной парой вечера. Среди собравшихся Рениса успела приметить щеголеватого Гвола и надменного Франсьена. Оба посла о чём-то тихо переговаривались, хмуро косясь в сторону пустующего трона.

Отец был совсем плох. Голова серебрилась сединой, глаза впали, а под ними залегли густые тени. На секунду Ренисе даже привиделся змеиный отблеск в глазах. Её сердца невольно дрогнули: последние события состарили отца раньше срока. Трудно было предположить, знал ли он о последнем Танце Рены, и если всё так, сможет ли оставаться в безопасности и дальше их семья в змеином Царстве? Аулус вежливо поприветствовал Роша, тогда как Рениса низко склонилась перед отцом.

— Ни к чему расшаркиваться передо мной, леди, — произнёс он устало. Его голос чуть слышно начал дребезжать. — Вижу, у вас и в самом деле всё хорошо.

— С вашего позволения. — Аулус вновь любезно обратился к Рошу. — Я оставлю вас ненадолго.

Отец согласно кивнул, но при этом внимательно проследил за тем, куда направился демон. Аулус примкнул к Гволу и Франсьену, и их начавшая увядать беседа тут же оживилась. По глазам отца было видно, что больше желал присоединиться к ним, чем оставаться с ней, и Рениса ощутила себя рядом с ним помехой.

— Как матушка? — осторожно поинтересовалась она, думая, как быстрее перестать досаждать отцу.

Его взгляд разом помрачнел.

— На её долю выпало слишком много испытаний, — уклончиво ответил Рош, всё так же заинтересовано поглядывая в сторону разговорившихся послов.

— А Рамисар?

— Твой брат молод, горяч и не склонен к меланхолии, — заметил он, а потом, слабо улыбнувшись, добавил: — Тебе не стоит о нас всех волноваться. Едва ли ты могла не почувствовать… — отец запнулся и шумно перевёл дыхание. Его рука инстинктивно потянулась к груди: он схватился за верхнюю пуговицу, будто ища у неё поддержки, и хрипло выдавил: — Это навеки останется болью в наших сердцах.

Рениса ощутила, как непроизвольно в горле возник ком, а глаза тут же увлажнились.

— Если вас начнут притеснять… — с беспокойством начала она, а затем кивнула в сторону Аулуса: — Я могу поговорить с агни, и мы заберём вас на Фацуки…

— Не нужно, — отец мотнул головой. — Не скрою, в стране стало неспокойно, однако Царь не изменил к нам своего отношения. Вероятно, не без поддержки Главной Жрицы, но этот Танец… — он снова сделал долгую паузу, после которой всё же закончил: — Нэйдини назвала его Танцем Освобождения, благодаря ему мы все узнали, что наше божество долгое время находилось в плену. Теперь же Полоз, наконец, свободен, пусть и такой ценой…

— Но Храм ведь не может… — Рениса осеклась, однако не могла скрыть своего недоумения. Смерть Полоза для неё была равнозначно падению его Храма. Как вообще могла существовать религия без божества?

— У Храма остались ритуалы и танцы, — хмуро заметил отец, а затем глухо прибавил: — И надежда…

— На что тут можно надеяться?

— На чудо! — ответил за отца подошедший Рэл. Он бесцеремонно влез в их беседу. — Если Храм продолжит воспитывать Жриц, быть может, появится ещё одна Рена, которая сотворит нечто ещё более удивительное.

Рениса настороженно посмотрела на отца, ожидая, что тот демонстративно отвернется и покинет их. После перехода Рэла в Тёмное царство Рош старательно игнорировал своего старшего сына, так будто они были друг другу чужие. Однако, похоже, последние события, похоже, немного примирили его.

— Как она? — спросил он с явным беспокойством, от которого Рениса ощутила укол ревности. Как бы там ни было, в сердцах её отца на первом месте всегда оставалась Рена!

— Вернулась к Дарку, — помрачнев, ответил Рэл. — Величайший Государь объявил её возлюбленной царицей.

— Ей выделили охрану? — продолжил допытываться отец.

— И не только, царь начал строительство отдельного дворца, чтобы она больше не встречалась с другими жёнами.

— Достойное решение, — вздохнул Рош с некоторым облегчением.

— Я и сам подумываю поступить так же, — брякнул Рэл. — Понимаю, вы, вряд ли, посетите мою вторую свадьбу, но считаю своим долгом сообщить вам об этом.

— Мать пришлёт тебе подарок, но на большее не рассчитывай, — сдержанно сообщил отец. — Надеюсь, ты подошёл к выбору избранницы серьёзно.

— Безусловно, я намерен связаться с крайтами. — ответил Рэл, и в его голосе Рениса уловила печаль. Брат всё ещё страдал, хотя и пытался сделать вид, что в порядке.

Отец коротко кивнул, после чего всё же решительно удалился. Расстроенный таким скромным вниманием Рэл бросился было ему в след, но Рениса его остановила.

— Братец, — поймав его руку, обратилась она. — Позволь мне украсть у тебя минуту.

Рэл неохотно остановился и, окинув её оценивающим взглядом, с издёвкой произнёс:

— Прекрасно выглядишь, сестрица. Похоже, я ошибался насчёт твоего брака с демоном. Тебе он к лицу!

— Благодарю, — с натянутой улыбкой произнесла Рениса, после чего спешно вытащила из рукава свернутый в трубочку и перевязанный тонкой лентой листок. — Позволь преподнести тебе небольшой подарок.

— Что это? — с недоверием переспросил Рэл.

— Просто открой, — попросила Рениса.

Брат неохотно сдернул ленту и начал разворачивать листок. Он дошёл до середины, но встретившись взглядом с глазами своего новорожденного сынишки, тут же свернул рисунок. Рэл сжал листок в кулаке и крепко стиснул зубы, пытаясь сдержаться. Его глаза предательски увлажнились и покраснели.

— Я назвала его Ридаш, — тихо добавила Рениса.

Рэл собирался что-то сказать, но его слова потонули в громогласной фанфаре. Двери тронного зала вновь открылись и глашатаи дружным хором объявили:

— Наследная принцесса Юфемия Бэрлокская и консорт динон Ариат.

Трубы заиграли торжественный марш, и собравшиеся гости начали выстраиваться в шеренги вдоль кроваво-красной дорожки, ведущей к тронному пьедесталу. Ренису отпихнули к стене, то ли посчитав незначительной личностью, то ли воспользовавшись её слабостью. Рэлу пришлось изрядно поработать локтями, чтобы выбраться. Конечно, Рениса давно привыкла, что от брата не стоило ждать поддержки, но всё равно ей было очень обидно, когда её бросили, словно чужую.

Рэл быстро потерялся в толпе, а она осталась за спинами бэрлокских громил. Увидеть что-либо за такой плотной «стеной» не представлялось возможным, потому Рениса, отойдя к ближайшей колонне, вся обратилась в слух. В конце концов, она уже множество раз оказывалась в подобной ситуации и не собиралась тратить понапрасну время. Но Рениса успела прослушать лишь десяток тактов нестройного оркестра, когда рядом вдруг появился Аулус. С любезной улыбкой он предложил ей руку, будто приглашал на танец, а затем легко и непринуждённо вывел в первый ряд к другим важным послам.

Теперь она стояла в двух шагах от лестницы, ведущей к трону, и могла наблюдать не только за тем, как шествуют принцесса со своим мужем, но и гримасы на лицах бэрлокской знати. Мерзкие ухмылки перемежались со злобными оскалами: внезапная смена власти не вызывала одобрения. Пожалуй, только присутствие иностранных гостей и усиленная вампирская стража удерживала большинство от попытки устроить переворот.