Прощальный танец

Глава VIII. Зловещая полночь. Рена

Рена:

Десятый день месяца совы, двенадцатый день после исчезновения короля Дамиана

Мышцы тянуло и сводило судорогой от почти нестерпимого желания преображения.

— Ну же, давай! — нашёптывал внутренний голос. — Я тебе нужен!

Рена, застонав, принялась ворочаться в кровати, сбивая простыни. Она отчаянно желала проснуться, но тело, извивающееся от болезненных ощущений, отказывалось ей подчиняться. Чувствуя себя пойманным и закрытым в банке мотыльком, Рена тщетно продолжала биться о стеклянные стенки, несмотря на уговоры и даже попытки запугивания.

— Лорды не станут слушать чужачку, им нужен тот, в чьём авторитете они не сомневаются!

«Я должна держаться!» — настойчиво, словно мантру, повторяла себе Рена и покрепче сжимала зубы. Боль от сопротивления становилась всё сильнее: кости нещадно ломило, словно их дробили огромным молотом.

— Уже забыла своё обещание? Людей Каэра вырезают, как свиней, жгут деревни, а твоё упрямство оставляет их без защиты! Неужели не понимаешь, что любое промедление — это чьи-то погубленные жизни?

«Генерал Иро уже направляется на север», — уязвлённая обвинением, напомнила себе Рена, однако выстроенная ей новая баррикада была мгновенно сметена очевидным фактом:

— Армия Иро слишком мала, чтобы справиться с Бэрлоком! Отправив всех военных на север, ты хоть подумала, кто будет оборонять восток, запад и саму столицу?!

Это был удар под дых. На секунду Рена потеряла контроль, и тело охватил жар преображения.

«О Полоз, нет!» — не зная, где ещё искать помощи, взмолилась она. В ответ раздался недобрый смех:

— Наивная простачка! Чем тебе поможет старый змей? Ты же сама лишила его могущества!

«Неправда!!!» — в отчаянии вскричала Рена и принялась из последних сил сражаться с собственным телом. Крутясь и вертясь, будто уж на сковородке, она в очередной раз неуклюже дёрнулась и слетала с кровати. Внезапный удар об пол мгновенно пробудил её. Всё ещё ощущая болезненную ломоту в теле, Рена распахнула глаза. В не зашторенное окно вливался зловещий лунный свет Янгоса. Он, выкрасив в алый светлую столешницу, спинку стула и несколько секций длинного шкафа, оставил на ковре длинную кровавую полосу, упирающуюся в старинное зеркало. Замороженная поверхность опасно искрилась по краям, однако в самом центре лёд треснул, а сквозь трещины просачивалась тонкими струйками что-то тёмное, похожее на дым. Ужас от понимания, что это могло значить, на мгновение вызвал у Рены оцепенение. Торик смог вырваться!

Кое-как откатившись от кровати, она попыталась привстать, вот только дрожащие руки оказались слишком слабы, а ставшие ватными и словно чужими ноги и вовсе разъезжались, будто у тряпичной куклы.

«Нельзя сдаваться!» — убеждала себя Рена и попыталась ползти. Выходило скверно. Вялое тело, будто тяжеленный мешок с крупой, не желало сдвигаться с места, и лишь теряло последнее силы в бессмысленных колыханиях. Но Рена продолжала упираться. Цепляясь ногтями за длинный ворс ковра, она всё же смогла продвинуться на полметра, но лишь затем, чтобы, задыхаясь от неимоверных усилий, обессиленно распластаться в центре комнаты.

— Видишь, сопротивление бесполезно! — с торжеством огласил Торик. — Ты только напрасно измучила себя!

Краем глаза Рена заметила, как тьма, клубящаяся возле зеркала, спустилась к полу и начала медленно, подобно стелящемуся утреннему туману, заполнять собой пространство. Не оставалось никаких сомнений, что случится, если та доберётся до желанного для неё тела. И с этим никак нельзя было мириться!

Собрав остатки воли, Рена заставила себя вытянуть руку. Вновь схватившись за длинный ворс, она едва смогла продвинуться на чешуйку дракона. Переждав миг невероятной слабости, Рена повторила попытку. Каждый преодолённый ей крохотный отрезок становился огромной победой, а лижущая пятки расползающаяся по комнате тьме подстёгивала и открывала потайные резервы для новых свершений. Не иначе как чудом, Рене удалось добраться до выхода. Хватаясь, словно утопающий, за выемки резных ящиков комода, она сумела слегка приподняться и дотянуться до ручки. Вложив остатки сил, Рена рванула дверь на себя и вывались за порог в полутёмный коридор.

«Пусто!» — с сожалением поняла она, и горькие слёзы навернулись на глаза, но даже выплакать их оказалось невозможно. Измождённое тело едва способно было дышать. Рена скорее чувствовала, чем видела, как приближается к ней тьма. Подобно хищнику, готовящемуся к смертельному броску, та медленно, почти лениво переливалась за порог. Вот она коснулась оголённой пятки, и колкие мурашки пробежались по всему телу. От отчаяния Рена попыталась закричать, но из пересохшего горла вырвался лишь невнятный хрип. Впрочем, даже его хватило, чтобы оказаться замеченной. Вдали послышались спешные шаги, а по стенам заплясали отсветы тусклого фонаря. Рена, боясь, что спаситель пройдёт мимо напрягла связки и вновь захрипела. Она смогла протянуть едва ли больше секунды, прежде чем голос окончательно покинул её.

Свет фонаря скользнул по полу, на миг ослепив ей глаза. Позади хлопнула дверь: тьма спешно ретировалась и, словно боясь быть обнаруженной, трусливо спряталась.

— Леди? — Владелец фонаря склонился над Реной. У него был мягкий, приятный баритон и тёплые крепкие руки. Он аккуратно приподнял её, наконец, дав возможность увидеть его лицо. Бородатое, улыбчивое оно сияло добротой и заботой, от которых на душе мгновенно становилось радостно и спокойно.

«Мастер Джулиан, какая же удача!» — Рена испытала невероятное облегчение. Из всех обитателей дворца, он, пожалуй, был самой лучшей кандидатурой для встречи, кроме, разве что ледяного демона. С другой стороны, появление мастера означало, что он, наконец, вернулся с севера, а раненые драконы смогли покинуть Каэр.

— Идти сможете? — тихо спросил он и с тревогой покосился в сторону двери. Его большие кустистые брови сдвинулись к переносице, отчего облик стал нарочито серьёзным.

Рена качнула головой, и мастер, вручив ей фонарь, понимающе подхватил её на руки. Они быстро покинули коридор, направляясь к лазарету. И по мере удаления от собственных покоев, Рена ощущала, как ей становится легче. Будто с каждым проделанным шагом с неё снимали по тяжёлому камню, так что, оказавшись на койке лазарета, она ощущала себя уже вполне сносно.

— Позвольте вас осмотреть, — осторожно попросил мастер Джулиан. В его взгляде сквозил интерес, смешанный с тревогой.

— Благодарю, — прошептала Рена, боясь напрягать связки. — Но лучше не надо.

Мастер нахмурился, а его проницательный взгляд пробежался по полураспахнутой пижаме, вызывая инстинктивное желание прикрыться. Рена нервно оправила съехавшую с плеча рубашку и покраснела, поняв, что от полной наготы её спасла единственная уцелевшая пуговица.

— Меня никто не насиловал и не бил, — пряча от стыда глаза, произнесла она.

— Не в моём праве вмешиваться в чью-то личную жизнь, леди, я лишь предлагаю вам помощь, если вы в ней, конечно, нуждаетесь, — деликатно высказался мастер Джулиан.

— Того, что вы сделали уже достаточно, — глухо ответила Рена, а затем, опомнившись, добавила: — Правда, мне не помешало бы платье… И какое-нибудь зелье, помогающее не уснуть.

Ей было невероятно неловко, потому она упорно избегала встречаться с мастером глазами. К счастью, тот отличался невероятным чувством такта. Он не стал задавать ещё каких-то вопросов, а просто молча ушёл, чтобы вскоре вернуться с не самым скромным нарядом, явно из гардероба его супруги, и тёплым плащом. Положив одежду на край кровати, мастер Джулиан вытащил из ящика потёртую кружку, а затем достал из кармана небольшой пузырёк. Накапав несколько капель, он разбавил лекарство водой, после чего предложил Рене.

— Если желаете покинуть дворец инкогнито, советую использовать кухню, — с намёком сообщил он. — Повозка с продуктами пребывает в час голубя, и ворота не закрывают, пока её не разгрузят.

— Значит, я могу остаться здесь до рассвета? — с надеждой переспросила Рена, быстро проглатывая зелье.

— Конечно. — Мастер кивнул. — Пусть мы и не на Ю, всё же полнолуние Янгоса не зря называют кровавым. Лучше оставаться начеку.

«Мне следовало быть более предусмотрительной», — подумала Рена, коря себя за беспечность. Зная коварство Торика, ей стоило внимательнее отнестись ко всяким суевериям. И вспоминая красную лунную дорожку, добравшуюся до зеркала, она невольно поёжилась. Похоже, кровавая луна и в самом деле помогла лорду высвободиться.

Искоса поглядев на мастера, Рена вдруг осознала, что тот оказался неподалеку тоже отнюдь не случайно. По-видимому, в отличие от неё, родители Дамиана ожидали от Торика какого-то подвоха, вот и решили приглядывать. Почувствовав себя виноватой, Рена вновь поблагодарила мастера за помощь, тот лишь отмахнулся.

— Если нужно что-то ещё, говорите без стеснения, — сказал он, а после твёрдого отказа, тактично удалился.

Оставшись в одиночестве, Рена переоделась, после чего, меря пустой лазарет шагами, принялась сосредоточенно думать, что ей делать дальше. Каэр нельзя было оставлять без защиты. Небрежно брошенные слова Торика о возможных нападениях не только на северные деревни, беспокоили не на шутку. Впрочем, теперь Рена везде видела подвох. Оставшиеся лорды, прежде поддерживающие мятежников, не казались ей особенно надёжными, и потому уповать только на их слово тоже не стоило. Но, что если им в голову подкинуть нужные мысли?..

К утру Рена наметила себе план действий, но прежде чем приступить к его свершению, направилась к покоям короля драконов. Она надеялась застать ледяного демона, чтобы сообщить ему о новых сложностях с Ториком, но вместо О’дара дверь открыл Гволкхмэй. Хмурый драконеанин имел заспанный вид и, судя по небрежно наброшенному сюртуку и наспех приглаженным волосам, ещё не успел привести себя в порядок.

— Что за… — шокированный он шарахнулся в сторону.

— Простите за ранний визит, посол, но мне срочно нужно увидеться с Его Величеством О’даром, — стараясь не подавать виду, попросила Рена. Возникшая ситуация, с какой стороны не посмотри, назвать обыденной не получалось, и бурная реакция Гвола была вполне оправдана.

— Раздери меня горгулья! — выругался тот и уставился на Рену безумным взглядом, словно увидел призрака. — Ты что, воскресла?

От неудобного вопроса её спас сам О’дар.

— Кого там демоны принесли, Гвол? — выкрикнул он из спальни, и в его голосе звучали раздражительность и недовольство, свойственные Виргуэлю.

— Восставшую из мёртвых Жрицу! — брякнул драконеанин и сделал ещё шаг в сторону, словно от близости с Реной можно было подхватить какую-то заразу. — Похоже, она пришла по вашу душу, мой король!

Из спальни послышались глухие ругательства, а затем на пороге показался встревоженный Виргуэль в домашнем халате, из-под которого виднелись пижамные штаны.

— Чем обязан? — грубовато спросил он, пронзив при этом недобрым взглядом Рену.

— Мне нужна помощь… — осторожно начала она и опасливо покосилась в сторону Гвола.