Прощальный танец

— У принца какие-то дела? — нахмурилась Шанталь. Всякое промедление действовало ей на нервы.

— Нет-нет, уже нет, — засуетился камердинер. — Вы как раз вовремя, Его Высочество только что вернулись. Сейчас я о вас доложу.

— Не стоит! — устав от его мельтешения, отказалась Шанталь и, ухмыльнувшись, прибавила: — В конце концов, мы же друг другу не чужие…

Наблюдать за новым шоком у камердинера ей было уже неинтересно, потому она, не оборачиваясь, направилась в гостиную Франсьена.

— Извини за вторжение. — Она открыла дверь и только затем постучала для приличия.

— Шанталь? — Франсьен резко вскочил с кресла. Её появление явно застало его врасплох, причём не в лучшем виде. Судя по отброшенному на диван сюртуку и снятым сапогам, принц только собирался расслабиться. О чём, кстати, свидетельствовал и бокал с недопитым вином в его руке, который он от неловкости ситуации не сразу сообразил отставить.

— Вижу я не вовремя, — произнесла она, с явным интересом глядя на его растрёпанный вид. Признаться, ей ни разу не доводилось видеть его таким, в небрежно расстегнутой рубашке и с несобранными в хвост волосами. Обычно он всегда был прилизан и строг настолько, что на его сюртуке блестели явно специально начищенные пуговицы.

— Не то что бы… — спешно приводя себя в порядок, пробормотал он, а затем, словно опомнившись, указал на второе свободное кресло. — Проходите, Ваше Высочество, располагайтесь. Прошу, дайте мне минуту…

— Зачем? — прервала его Шанталь. — Меня вполне устроит и неформальная обстановка.

Брови Франсьена поползли вверх, но он быстро совладал с собой. Торопливо зашнуровав сапоги, он, наконец, выпрямился.

— Чем обязан вашему визиту, принцесса? — спросил он, по привычке напустив на себя серьёзный вид.

— Насколько я помню, у нас с вами есть один нерешённый вопрос, — медленно подходя к нему, начала томно Шанталь. — Однако прежде мы никогда с вами не обсуждали его.

Франсьен сглотнул и беспокойно поправил рубашку.

— И вы пришли для этого? — нарочито холодно спросил он.

— Да! — Шанталь одарила его широченной улыбкой, но не сдержалась от издёвки: — Вы против?

— Ну что вы, отнюдь. Я вас внимательно слушаю. — В его голосе чувствовалось напряжение, однако он старался держаться, как можно более равнодушно.

И это моментально вызывало у неё желание непременно его задеть, причём желательно побольнее.

— Как вы, вероятно, уже знаете, покойный император дал мне право самостоятельно выбирать супруга, и, признаться, я планирую этим правом воспользоваться, — швырнула она ему в лицо и не без ехидства уставилась на его реакцию.

У Франсьена заходили желваки, а взгляд стал темнее грозовой тучи. Он явно терпеливо сдерживался, хотя ему это давалось очень нелегко.

— Однако у меня нет какого-либо интереса или любовной привязанности к кому бы то ни было, — игриво заметила Шанталь. — И хотя наши с вами отношения трудно назвать хорошими, думаю, мы бы смогли сосуществовать в паре при некоторых условиях.

Он молчал. Тяжело и размеренно дыша, Франсьен старательно избегал встречаться с ней взглядом, что только подзадоривало Шанталь.

— Вам даже не интересно, какие именно это условия? — Она нарочно подошла к нему ближе и без стеснения уставилась на открытый участок его груди, видневшийся из-под расстёгнутой рубашки.

— Говорите, — глухо ответил он и тут же принялся за шнуровку. Нервно заработав пальцами, Франсьен быстро стянул воротник под самое горло.

Шанталь притворно вздохнула, будто бы была разочарована его скромностью, а затем отошла к окну. Сквозь лёгкий тюль в комнату пробивалось солнце, и зимнее небо, очистившееся от облаков, казалось глубоким лазурным, таким же ярким и насыщенным, как цвет её давно готового свадебного платья. Вот только как скоро ей придётся его надеть? Шанталь вдруг ощутила некоторое волнение. Что если Франсьен заартачиться и начнёт выдвигать встречные условия, которые ей совсем не понравятся? Как ей тогда быть? Устроить скандал, или пожаловаться брату? А может, попытаться вызвать ревность, предложив те же условия тому же Шарльену? Кузен, сыскавший себе славу популярного автора любовных романов, вряд ли посмеет отказаться от партии с принцессой!

— Что ж, тогда слушайте, — набрав воздуха в грудь для большей уверенности, начала она. — Во-первых, мне совсем не хочется становиться светской дамой. Все эти бесконечные визиты и встречи мне не по душе. Понятное дело от официальных мероприятий увильнуть не удастся, но если бы вы, как когда-то мой отец, высказали бы свою волю, что не желаете видеть меня слишком часто при дворе, это было бы весьма кстати. Ваш статус достаточно высок, чтобы проделать подобное.

Шанталь не стала оборачиваться и вслед за первым условием тут же огласила следующее:

— Во-вторых, я была признательна, если бы мне позволили и дальше продолжать свои исследования. Например, пока вы вынуждены находиться во Дворце Совета, я могла бы не томиться от скуки и безделья в покоях принцессы, а посещать мастерскую…

Сердце Шанталь ускорило свой бег, она опасливо покосилась на Франсьена, надеясь увидеть его реакцию, но тот застыл на месте, словно статуя, с совершенно нечитаемым выражением лица. В горле внезапно пересохло, и по телу пробежала холодная волна. Не перестаралась ли она? Оба её условия больше походили на капризы и требовали от Франсьена определённой храбрости и дерзости, чтобы противостоять традициям консервативного эльфийского общества.

— Вы мне не ответите? — Шанталь всё же задала волнующий её вопрос.

— Это все ваши условия? — в свою очередь переспросил Франсьен.

— Есть ещё несколько, но они не так значимы, как эти, — осторожно заметила она.

— Я предпочёл бы выслушать все, — сухо ответил он.

Поджав губы, Шанталь ощутила лёгкую обиду от его безучастности и потому продолжила несколько грубее:

— В-третьих, если вам, когда будут выполнены наши супружеские обязательства, потребуется любовница, прошу сообщить мне об этом первой и сохранять ваши отношения втайне. Я не желаю быть объектом пересудов двора и не хочу вызывать чью-то жалость. Ну и в-четвёртых, во всех политических вопросах, прошу заранее встать на сторону моего брата. Это нужно для того, чтобы леди Эстэль не подмяла Империю под себя. Ну, что скажете?

Затянувшая пауза заставила Шанталь поволноваться. Она напрасно вглядывалась помрачневшее лицо Франсьена, надеясь угадать ответ.

— Я согласен, — наконец, выдал он. — И если это всё, могу я попросить вас назначить дату свадьбы?

Улыбка невольно озарила лицо Шанталь. Она ощутила невероятно облегчение и потому снизошла до милости и разрешила:

— Вы можете выбрать сами.

— В таком случае, почему бы нам не пожениться послезавтра?!

— Что? — ошарашенно переспросила Шанталь. Его ответ привёл её в ещё большее волнение.

— Слишком рано? — переспросил он, и в его голосе звенела насмешка.

— Конечно, ведь нужно подготовиться… — начала было Шанталь, но Франсьен её прервал:

— Ваше платье давно сшито, как и мой костюм. Украсить зал не составит труда, и если начать сегодня, то повара вполне успеют приготовить достойный стол. Признаться, я бы с удовольствием провёл бы церемонию завтра, но, увы, мне необходимо присутствовать на очередной коронации на Бэрлоке, а проводить свадьбу века впопыхах кажется мне не слишком учтиво для нашего высокого статуса.

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Шанталь. — Затягивать больше не имеет смысла, особенно если вы подпишите высказанные мною условия на бумаге.

— Пришлите мне ваш документ, как только подготовите. — Судя по тону Франсьена, он и не думал отступать. — Я уже могу дать необходимые указания по подготовке церемонии?

— Да, конечно, — Шанталь вымученно улыбнулась. События развивались слишком быстро, и она пока не успевала осознать их значение. А меж тем Франсьен её ещё и поторапливал:

— Вы сами сообщите обо всём Императору или это сделать мне?

— Я сама, такие новости нам лучше обсуждать наедине…

Она с трудом представляла, как отреагирует брат. Начнёт корить себя, решив, что Шанталь пожертвовала своим счастьем ради него, или же будет сокрушаться её нерешительностью? Оба варианта казались подходящими, однако Гаспьен воспринял новость с поразительным спокойствием.

— Ты уверена? — со всей серьёзностью переспросил он. — Понимаешь, что назад дороги уже не будет?

Шанталь кивнула, но не удержалась от вопроса:

— Тебе это ничуть не удивило?

— Нет, скорее, успокоило, — неожиданно признал Гаспьен. — Франс, конечно, ещё тот зануда, но он не раз доказывал верность нашей семье, и то терпение, что он проявил на все твои капризы, даже сейчас, когда над ним не довлеет личность нашего отца, говорит о многом. Не знаю, испытывает ли он к тебе романтические чувства, но уже то, что он уважает тебя, для эльфийского брака большая удача. Он точно будет надёжным партнером, если вы, конечно, сумеете договориться.

— Похоже, именно это нам сделать и удалось, — хмыкнула Шанталь и, вернувшись к себе, со всей тщательностью прописала свои условия, после чего отправила бумаги Франсьену.

Ответ пришёл довольно быстро, и к неожиданности, с некоторыми изменениями. Франсьен вычеркнул её третий пункт, а вместо него прописал немыслимое для большинства эльфов требование хранить верность до конца дней. Шанталь подобное желание казалось излишним, но оспаривать его она не стала. В конце концов, если уже Франсьену так хочется быть только с ней, к чему ей этому противиться? Поставив на документе свою печать, она свернула бумагу в свиток и убрала в тайник. А после позвала Лею:

— Достань моё свадебное платье и пришли ко мне портних. Возможно, придётся кое-что перешить…

— Ваше Высочество, неужели вы выходите замуж?! — Лея была сама не своя.

— Увы, — вздохнула Шанталь. — Тридцать лет ожидания всё же принесли свои плоды…

Лея восторженно пискнула, а затем вовсе рассыпалась в поздравлениях. Слушая её незамысловатую болтовню, Шанталь ощутила странное чувство, будто всё происходит не с ней, а на страницах какой-то книги. И возможно, Шарльену стоило бы такую написать…

***

Двадцать второй день месяца совы, третий день после рождения ребёнка

И всё же был ещё один нюанс. Шанталь заметно волновалась, повторяя слова брачной клятвы перед лицом брата. Эльфийского общество ликовало, кажется, не веря своим глазам. Лишь немногим удалось сорвать куш, кто, вопреки досужим слухам, не стал менять ставки на этот брак. Франсьен впервые выглядел таким счастливым. Он был как никогда мил, любезен и внимателен. И это ещё сильнее задевало Шанталь. Она чувствовала себя крайне скверно и тщательно скрываемая тайна жгла изнутри. Объективно, причин для волнений у неё не было. Скрыть отсутствие невинности от того, кто сам сохранил непорочность, не составляло никакого труда. Недавние роды гарантировали и кровь, и боль. Вдобавок она с легкостью могла сыграть любую роль: от роковой красотки, точно знающей, что хочет, до милой скромницы, если на то будет потребность от новоявленного супруга. Но это всё равно могло быть лишь притворством, и почему-то Шанталь ощущала, что так поступать неправильно, а истина её тяготила.