Покаяние. История Кейса Хейвуда

Глава 9.  Мое настоящее…

Я стою перед общественным центром, зданием, стоящим за справедливость.

Справедливость для тех, кто неправомерно пострадал от решений других. Это святилище, чтобы те, кто ищет второй шанс в жизни, получили новые возможности.

Я пытаюсь настроиться на позитивный лад, на новой работе.

Стоя за пределами величественного здания, я нервничаю, потому что, кто я такой, чтобы помогать людям, когда не могу помочь себе?

По–прежнему, необходимо озеленить территорию, на тротуарах отсутствует цемент, но кованое железо, украшающее фасад здания, делает его внешний вид незаконченным, привнося современный взгляд на Французский квартал.

Я глубоко вдыхаю и думаю о том, что это здание может дать мне. Для меня, это новое начало. Я больше не под бдительным оком Джетта. Прошло уже достаточно времени, чтобы я мог пройтись по улицам без глумления надо мной или взглядов свысока, но я все еще опасаюсь.

Я хочу, чтобы в моей жизни был кто–то, с кем я мог бы поделиться этим моментом, поговорить о том, как я себя чувствую, чтобы кто–то гордился мной, но моя семья не участвует в моей жизни, и Лайла... черт.

Прошла неделя с тех пор, как я взял ее у стены в клубе. Каждый дюйм моего тела зудит, чтобы быть внутри нее, мозг кричит о том, чтобы я позвонил ей и воспользовался ее телом еще раз, но я не могу ничего с собой поделать. Я эгоистичный ублюдок, я взял то, что хотел, и оставил ее смущенной.

В ту ночь, она дразнила меня, проверяла мои пределы, терлась об меня сладкой попкой, я был не в состоянии управлять плотской потребностью, которая проносилась по моему телу.

Я трахал ее... сильно, а затем ушел. Я обещал себе этого не делать, потому что она заслуживает большего, она заслужила сладкую связь, как и все женщины. Лайле нужен кто–то, чтобы ласкать ее, поклоняться ей... любить ее. Я не такой человек. Я никогда не смогу дать то, что ей необходимо, не после всего, что я сделал.

Я избавляюсь от негативных мыслей, не желая испортить этот момент, и наслаждаюсь положительной энергией, исходящей от общественного центра. Это новая глава, это мой шанс, чтобы отдать больше, чем мне позволено.

Мне нужно почувствовать хорошее в себе. Мне нужны эти перемены, что–то, ради чего жить, потому что иначе, я не знаю, куда меня занесет. Это чертовски темный путь, он каждый день искушает меня. Проснувшись утром, я решил жить, двигаться дальше и продолжать страдать от демонов, которые висят над моей головой, но блядь, если нет соблазна покончить со всем этим.

Мне, блядь, это нужно.

– Выглядит здорово, не так ли? – Раздается за спиной голос Джорджа, адвоката Джетта.

Я оборачиваюсь и вижу доброе лицо с нежной улыбкой, когда он салютует мне двумя пальцами. – Кейс, рад тебя видеть.

– Я тоже, Джордж, – отвечаю я, протягивая руку Джорджу. Он сильно пожимает ее и смотрит на здание, надежда отражается в его глазах.

– Я сомневался что «Справедливость» осуществится, но, черт возьми, это здорово, видеть его поднятым.

Я съеживаюсь и со смехом качаю головой. – Джордж, не говори «поднятый».

Он тоже начинает смеяться и говорит: – Пока вы, молодые ребята, не придали этому слову грязное значение, мы привыкли говорить, что здания поднимаются повсюду.

Это не моя вина, это у вас грязные умы.

– Сейчас не 20–ые года, Джордж. Пришло время, начать жить настоящим.

– Поэтому ты улыбаешься? Ты, наконец, живешь настоящим?

Оказавшись застигнутым врасплох, я опускаю голову и киваю. Джордж не знает деталей моего прошлого, но, учитывая распространение новостей об убийстве в баре, гигантский депозит, который Джетт перевел на банковский счет в оффшоре, и прикрытие, которое обеспечил Джордж, вероятно, он сложил дважды два. Он не тупой.

– Что–то вроде этого, – говорю я, оборачиваюсь и снова осматриваю центр.

По какой–то причине, осмотр здания успокаивает меня, заставляя забыть о прошлом, и дает надежду на новое будущее.

– У вас есть ключи? – спрашиваю я у Джорджа.

– Да.

Он со звоном вытаскивает ключи из кармана и протягивает мне. Когда холодный металл ложится в мою ладонь, я понимаю, что воспользуюсь шансом, который мне дали. Я попытаюсь быть тем человеком, каким мои родители бы хотел, чтобы я был.

Я иду к зданию с обновленным чувством жизни.

Большие деревянные двери общественного центра возвышаются надо мной, когда я перебираю ключи в поисках нужного. Мы хотим установить электронную систему безопасности, но это произойдет позже, так как Джетт не может определиться какую хочет. Он был очень отвлечен в эти дни, и это не из–за объема работы. Нет, виной тому, великолепная женщина, прилепленная к его бедру. Не могу винить его. Я бы тоже был отвлечен.

Дверь со скрипом открывается, скрип, который издает только новая дверь, и на меня обрушивается запах краски, исходящий от стен. Я рад видеть, что стены окрашены в темно–фиолетовый, символ справедливости в Новом Орлеане. Стены темные, но мансардные окна пропускают достаточно света, делая пространство ярким и веселым.

В центре находится стойка администратора, рядом довольно обширная пробковая стена с письменным столом. Это будет стеной «задач», где участники смогут посмотреть, что происходит в течение недели. Справа по коридору, располагаются классы для групповых занятий, учебных возможностей, и детский сад. Я уже видел эти помещения; их достаточно, чтобы проводить различные занятия одновременно. В одних есть столы, в других зеркала и спортивное оборудование. Это хорошо построенные помещения, но это не те комнаты с которыми я с нетерпением жду встречи. Комната, которую я до зуда хочу исследовать, находится слева.

– Не торопитесь, Джордж, и осмотритесь вокруг. Я пойду в этом направлении.

Спасибо за ключи.

– Без проблем, Кейс, – удаляясь, отвечает Джордж.

От волнения, волоски на затылке становятся дыбом, пока я прогуливаюсь по левому коридору. Черно–белые фотографии спортсменов украшают стены. Эти спортсмены были героями, людьми на которых ровнялись, те, кому подражают дети, но не кто–то вроде меня.

Меня охватывает дурное предчувствие, когда понимаю, во что ввязываюсь. Эти дети будут ровняться на меня. Они ждут, что я помогу с их проблемами, буду честным наставником. Я не готов к этому, и не знаю, буду ли когда–нибудь. Я разрушен и нечестен, не подходящая кандидатура для наставника.

Я останавливаюсь у входа в комнату, на которую с нетерпением хотел взглянуть.

Это должно стать новым стартом для меня, но по какой–то проклятой причине, я не могу смириться с тем, что я не достаточно хорош для этого. Мне не должны давать возможность, влиять на молодые жизни. Что я могу им дать?

Медленно, я делаю шаг назад. Это не для меня. О чем, черт возьми, я думал? Я действительно считаю, что могу изменить чью–то жизнь, если не могу ничего сделать со своей?

Развернувшись, я сталкиваюсь с кем–то позади меня.

– Уф, – раздается мужской голос. – Смотри, куда идешь.

Я должен был знать, что Джетт будет сегодня здесь, терпеливо ожидая, пока я найду свою комнату.

– Как думаешь, куда ты идешь, зверь? – спрашивает Джетт.

– Не называй меня, блядь, так. – улыбка грозится растянуть мои губы.

– Не избегай вопроса.

Качая головой, я говорю, – Это не для меня.

– Ерунда, – отвечает Джетт. – Не начинай это дерьмо, снова. Ты берешь этот центр на себя, и поможешь обществу.

– Ты действительно думаешь, что я идеальная кандидатура для управления этим местом? Дети будут ровняться на меня. Они будут сравнивать меня с этими спортсменами

на стенах. Что скажут о твоем общественном центре, если некий бывший боксер, принимавший стероиды, будет учить детей, как улучшить их жизнь?

– Ты, яркий пример второго шанса. Ты понимаешь, что дети, которые придут сюда, будут пытаться убежать? Им нужен кто–то, как ты, чтобы показать им, что жизнь, блядь, не совершенна, это нелегко, но с упорством, они могут чего–нибудь достичь.

Я прислоняюсь к стене и сползаю на пол, зарываясь руками в волосы. – Единственная проблема в том, Джетт, что я не решил свои проблемы. В «Клубе Лафайет», я околачивался вокруг, диктуя девушкам что делать, но что в действительности я сделал?

– Ты надрывал задницу, чтобы дать деньги…

– Не надо. – Я смотрю на него. – Блядь, не упоминай об этом и не говори, что это имеет какое–то значение. Это моя работа, моя обязанность. Я делал это, не для себя.

Это не мой выбор, давать деньги семье, которую я разрушил. Это мой долг, убедиться в том, что о них заботятся.

Джетт выглядит разочарованным. Он не может ничего скрыть, особенно от меня. Я знаю, что ему нелегко понять, что я чувствую. Знаю, он хочет, чтобы я двигался дальше, но он не может контролировать все вокруг.

– Когда ты прекратишь жалеть себя?

– Жалеть? – Рычу я, ему в лицо. – Ты думаешь, что это жалость?

– А что еще? Лучше попытаться измениться к лучшему, чем хандрить, и как проклятый дурак, жалеть себя.

Я знаю, что он подначивает меня, пытаясь нажать на мои кнопки, но я не могу помочь и позволяю этому влиять на меня. Он знает, как попасть в мою голову, и нарочно делает это, прямо сейчас.

– Я не жалею себя, – я стискиваю кулаки. – Я знаю, что сделал. Я разрушил…

– Эй, ребята. – В коридоре появляется Голди, с огромной улыбкой на лице, ее волосы собраны в хвост, а зеленый сарафан, украшает изящную фигуру. – Ух, похоже, вы обсуждали что–то серьезное. – Не получив подсказку, она подходит к нам, потирая руки. – О чем говорим?

– Ни о чем, – отворачиваясь, отвечаю я.

– Боже, у него снова мужские месячные? У меня есть тампоны в кошельке, если нужно, – говорит Голди и Джетт фыркает. – Кейс, это фантастический день. Попытайся быть счастливым.

– Да, все что угодно, – говорю я, упирая руки в бедра.

– Прозвучало убедительно, – саркастически говорит Голди. – За такое актерское мастерство, его не пригласят сниматься в кино, но он может похвастаться своим телом.

Хм, несколько уроков актерского мастерства могли бы это поправить, но он самоотвержен, для его работы? Он не слишком увлечен, делая свое тело совершенным? Он готов проводить время за бортом лодки? Если он возьмет несколько уроков, я бы хотела представлять его интересы. Как ты думаешь? – спрашивает она Джетта, обнимая его за талию.

– Я думаю, ты стала бы отличным агентом для Кейса, – отвечает Джетт, целуя ее в кончик носа. С тех пор, как они начали встречаться, Джетт поддерживает любые идеи Голди.

– Я тоже, – визжит она. – Тогда решено, Кейс. Теперь, я представляю тебя.

Закатывая глаза на классическую ерунду, сказанную Голди, я говорю, – Я не в деле, но спасибо за внимание.

– Ты отказываешься от фантастической возможности. Подумай об этом.

– У меня все в порядке.

– Но я буду брать всего тридцать процентов.

– Хорошо, – говорит Джетт, улыбаясь ей. – Посмотрите на моего маленького будущего предпринимателя.

– Тридцать процентов, это возмутительно. – Я позволяю ей глупо меня подбадривать. Блядь, я ненавижу, что она влияет на меня.

– Я стою этого.

Я осматриваю ее сверху вниз. – Если ты не будешь приносить мне контракты голой, тридцати процентов это не стоит.

– По осторожней, – предупреждает Джетт, заставляя меня смеяться над его ревностью. Я только что был в плохом настроении. Черт их подери.