Покаяние. История Кейса Хейвуда

Глава 22.  Мое настоящее…

За последнюю неделю я работал на износ, подготавливая все к открытию «Справедливости». После моего возвращения в общественный центр я оценил, что потребуется, чтобы закончить все и был удивлен, что за время моего отсутствия, девочки ускорились. Центр был готов к открытию, и единственное, что нужно – это финальный осмотр «Туманной комнаты». Естественно, девочки оставили это мне.

Если я буду проводить большую часть времени в этой комнате на занятиях, я хотела организовать ее по–своему. Я передвинул трибуны и ящики по кругу и добавил еще больше оборудования вместе с досками и большим количеством матов.

Было девять утра, и центр готовился к открытию через полчаса. Я не был уверен, готов ли я. Я все еще не оправился от своих демонов, пытался преодолеть боль в груди, с которой жил годами. Могла ли одна поврежденная душа попытаться спасти другую такую же? Было ли это вообще возможным?

– Выглядит отлично, – сказал Джетт, когда зашел и осмотрел мои изменения. – Я горжусь тобой, Кейс.

– За что? – спросил я, интересно, за что он вообще может гордиться мной? Этот центр – его идея. Мы использовали его деньги для создания безопасного убежища. Он был вдохновителем, а я последователем.

– За то, что оставил на время свою резервацию и помог развить этот центр вместе со мной. Я не смог бы сделать этого без тебя.

– Девочки сделали много.

– Под твоим руководством, – добавил Джетт. – Не дискредитируй то, чего смог достичь здесь. Принимай похвалу и будь горд собой.

Это причинило мне боль, но я кивнул и принял похвалу Джетта.

– Спасибо, мужик.

– Пожалуйста, – Джетт ярко улыбнулся. – Должен признать, ты изменился за последнюю неделю. Я не говорил с тобой много, но это что–то новенькое, когда ты извинился перед нами в тот день. Голди до сих пор ошеломлена этим. Она думает, что изменила тебя своими разговорами о членах.

– Ну, конечно, – покачал я головой. – Она нечто, знаешь ли?

– Даже не говори. Так с чего изменения?

Я пожал плечами и уставился на боксерские мешки, интересно успею ли я быстро потренироваться до открытия центра?

– Блейн сказал кое–что мне, что имело смысл. Я тот, кто допустил ошибку, избив Маршала. Я тот, кто решил наказать себя. Я не должен наказывать людей вокруг себя. Вы все приняли меня и мои недостатки. Пришло время, чтобы я начал относиться к вам, как вы этого заслуживаете.

– Означает ли это, что ты начнешь целовать меня на прощание? – спросил Джетт с улыбкой.

– В обе щечки, – пошутил я, указывая на свое лицо.

– Только так я и люблю, – он замолчал, сунул руки в карманы и приподнялся на ногах. – Знаешь, ты справляешься со многим, Кейс, но должен сказать тебе, твоя дружба все эти годы – самое лучше, что случалось в моей жизни. Ну, до Голди.

– У нее есть киска.

– Осторожнее, – усмехнулся Джетт. – Если серьезно, вина, с которой ты живешь ежедневно, может так и не уйти никуда, но я понимаю это и спасибо за то, что остаешься моим лучшим другом. Не знаю, что бы я делал без тебя, Кейс. Я говорил это недостаточно, но ты мой чертов брат, и я сделаю все ради тебя.

– Знаю.

Мы обменялись понимающими взглядами, которые сказали многое о нашей дружбе. Не важно, куда заведет нас дорога, мы всегда будем поддерживать друг друга. Мы может и не кровные братья, но чертовски уверены, что братья по духу.

– Не возражаешь, если я быстро перекинусь пару ударами до открытия?

– Валяй, – ответил Джетт, разглядывая боксерские груши. – Разорви это все.

Теперь это твое помещение, Кейс. Сделай его стоящим.

Поджав губы, я кивнул и пожал руку Джетту. Она притянул меня в короткие объятия, а потом быстро ушел. Не в стиле Джетта демонстрировать столько эмоций, даже перед Голди, но женщина смягчила его, это был великий день. Я принимал бы его обмен объятиями и хранил бы рядом с собой. Во всяком случае, я бы умер, зная, что мое прошлое преступление не разрушило настоящую дружбу.

Не перематывая руки, я быстро скользнул в боксерские перчатки, которые теперь хранил в «Туманной комнате», и подошел к ближайшему мешку. Я крутанул его однократно и подпрыгнул на носочках, высматривая идеальное место для удара. Быстрым джебом* (джеб – короткий, прямой удар в боксе) правой руки, я ударил по груше, заставляя ее качнутся.

Ощущение моего кулака контактирующего с мешком захватило меня.

Возбуждение неслось по моим венам, пока я кружил, останавливался и выбрасывал пару джебов на него. Я прыгнул влево, прыгнул вправо и ударил апперкотом* прямо в грушу, мой коронный удар. (*апперкот – удар снизу)

Высокая концентрация осела во мне, когда все вокруг превратилось во мрак. Как в паре, я кружил с мешком, позволяя раскачиваниям от моих ударов вращаться в ритме танго потного атлетизма. За несколько коротких мгновений слой пота покрыл мою кожу, и в тот момент мои руки начали расслабляться, позволяя наносить удары в полную силу.

Правый хук*, левый хук, апперкот (*хук – короткий удар сбоку)

Апперкот, апперкот, прыжок влево, джеб правой.

Двигайся, Кейс, двигайся.

Издалека я услышал рев толпы от каждого совершенного мною удара. Мой тренер кричал, направляя меня из угла. Кровь стучала в висках, и мои удары стали тяжелее. Я сосредоточился и мгновенно оказался на кураже.

Запах пота моего оппонента ворвался ревом в меня, ощущение моих ног, прыгающих по кругу ринга, атаковало мои чувства, и здесь и сейчас я чувствовал эйфорию от нахождения в центре внимания в своих перчатках, обернутых вокруг моих запястий и жалкого сосунка, подпрыгивающего передо мной.

Правый хук, левый джеб, правый апперкот, прыжок, правый апперкот.

Толпа взорвалась, и аплодисменты раздавались эхом в моей голове, аплодисменты, которые казались настолько реальными.

– Хорошо выглядишь.

Я был на середине удара, когда остановился, мое зрение очистилось, и свет комнаты затуманил его. Хоть мне и было тяжело все воспринимать, я знал, что этот голос постоянно воспроизводился в моей голове.

– Что ты здесь делаешь, Лайла?

– Хотела пожелать тебе удачи перед открытием, – небрежно ответила она.

Я отступил так, что боксерская груша больше не была у меня на виду, и бросил взгляд на женщину, которая была выжжена у меня на душе.

Твою мать, она великолепна.

Ее длинные волосы мягкими волнами спускались с плеч. На ней были обтягивающие джинсы, которые подвернуты над ее ботильонами. Но ее верх – вот, что действительно захватило мое внимание. На ней была свободного покроя блузка без рукавов, которая была раскрыта по бокам и с глубоким вырезом спереди, предоставляя мне восхитительный обзор на ее темно–синий лифчик, что идеально подчеркивал ее грудь.

Ее кожа блестела на свету, и я задавался вопросом, – думает ли она обо мне так же часто, как и я о ней.

Я был слабым рядом с ней, мой мозг боролся, когда бы она ни была рядом. Она подавляла меня, мой разум, тело, и чертову душу.

– Спасибо, – ответил я, на самом деле, не зная, что еще сказать. Я скинул перчатки на пол. Схватил полотенце и вытер пот со своего лба. – Ты тоже хорошо выглядишь, – я кивнул на ее внешний вид.

Хорошо – даже не близко к описанию того, как она действительно выглядела.

– Спасибо, – ее руки полезли в карманы, и она оглядела помещение. Когда закончила сканировать комнату, она глубоко вдохнула и воспользовалась возможностью шагнуть ко мне ближе.

– Что ты делаешь, Лайла? – спросил я, интересно, почему она продолжает возвращаться ко мне, даже после моего ужасного отношения к ней, когда мы вместе.

– Тяжело выкинуть тебя из головы, Кейс. Просто тяжело отпустить это.

– Для тебя это будет лучше.

– Знаю, – ответила она, схватившись за одну из моих петель на ремне. Тепло струящееся из нее мгновенно впитывалось моим телом, ставя меня в неудобное положение. – Хотела бы я держаться подальше, Кейс. Я говорила себе, что не нуждаюсь в тебе, что я должна двигаться дальше, но я вижу тревогу в твоих глазах, боль, потребность в том, чтобы кто–то тебя спас, и хоть убей, я не могу пройти мимо этого.

Знала ли она, что я тайно хотел, чтобы она спасла меня? Могла ли она видеть, насколько я нуждался в ней? Молил о ней по ночам? Могла ли она на самом деле видеть отчаяние в моих глазах, останавливающую сердце боль в моей груди от потребности жить нормальной жизнью?

– Я знаю, ты не хочешь меня, Кейс. Я знаю, ты хочешь изолировать себя от внешнего мира. Я принимаю это, я понимаю, но я просто хочу, чтобы ты узнал – неважно сколько раз ты будешь отталкивать меня, неважно сколько раз ты будешь груб со мной, я всегда буду здесь рядом, для тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив, даже если без меня.

Мой пульс зашкаливал в груди. Я притянул Лайлу к себе за бедра. Ее рука поднялась вверх по моей груди к моей челюсти, где ее пальцы прошлись по моей грубой щетине. Ее ногти пробежались по грубым волосками, а ее мягкий зеленый взгляд сверлил мою душу.

– Ты моя зависимость, Лайла.

Растерянный и смущенный, я притянул ее голову к себе и нежно скользнул своими губами вдоль ее. Я – зависимый, наркоман, мазохист. Эта женщина в моих руках была всем, о чем я мечтал, и одновременно всем, что я не мог иметь.

Кровь стучала во мне от контакта, и я хотел, чтобы в этот момент Бог забрал меня, потому что я умер бы счастливым человеком. Я мог умереть, чувствуя себя счастливейшим сукиным сыном, награжденным этим хреновым миром.

Но жизнь не справедлива.

Я отстранился и уставился на ее пухлые губы. Потрясающая, такая чертовски красивая.

– Лучше, если ты будешь двигаться дальше, Лайла. Я хочу, чтобы ты двигалась дальше.

– Как ты может говорить подобное, когда твои глаза говорят об обратном?

– Потому что я знаю, это лучше для тебя. Ты думаешь, будто знаешь меня, ты думаешь, что сможешь справиться с моим прошлым, но это не так. Здесь нет такого простого решения.

– Извините? – высокая женщина с каштановыми волосами вошла в комнату, оглядываясь слегка смущенно. Я бросил взгляд на свои часы и увидел, что уже больше полдесятого утра. Черт.

Я повернулся к Лайле и сказал:

– Спасибо, что принимаешь меня, но со мной нет будущего, малышка. Лучше двигайся дальше.

Страдальческое выражение ее лица снова выпотрошило меня, но я проигнорировал жгучую боль и переключил свое внимание на женщину, прервавшую нас.

Боль прошла по моему позвоночнику, пока я пытался распознать знакомые черты этой женщины.

– Могу я вам помочь? – спросил я.

– Я ищу Кейса Хейвуда.

– Это я. Чем могу помочь, мэм?

– Мам, это место потрясное, – послышался тонкий голосок. Вбежавшая в комнату и обнявшая свою маму, девочка посмотрела на нее с обожанием.

Мое дыхание замерло, легкие сжались, а в глазах потемнело.

Это Мэделин и Линда, семья, которую я разрушил.