Покаяние. История Кейса Хейвуда

Глава 18.  Мое прошлое…

– Пора, – сказал я Джетту, когда он встретил меня у подножия лестницы расположенной у служебных помещений в «Клубе Лафайет».

– У меня было несколько дел, – ответил он, застегивая пуговицы на своем пиджаке. Он сжал мое плечо и посмотрел в глаза. – Ты не обязан делать это, Кейс.

Это разговор повторялся каждый раз, когда я хотел сделать что–то, связанное с потерей Маршала Дункана. Джетт всегда сжимал мое плечо и говорил, что я не обязан делать что–то, из того, что запланировал, а я всегда противостоял ему. Я не видел изменений в ближайшем будущем.

– Я сделаю, – сказал я, направляясь с ним к задним дверям.

Мы шли в гараж, когда нас остановил свист одной из девушек. Я повернулся и заметил, что «Девочки Джетта» загорали на заднем дворе, топлесс конечно же, попивали маргариту и сплетничали. Сегодня их выходной и они воспользовались своей возможностью. Я отвел свой взгляд от их груди и пошел дальше.

Там загорали четыре «Девочки Джетта»: Бабс, Пеппер, Тутси и Франси. Их всех нашел Джетт и пригласил в клуб, чтобы изменить текущее положение их жизни. Тутси и Френси парочка…раздражающе милая, когда их видно вместе, на самом деле. Джетт нашел их в порно–клубе, где они расхаживали топлесс перед кучей возбужденных мужиков. Франси чертовски невероятный бармен, а Тутси взяла несколько уроков моды и оказалась отличной швеей. Когда Джетт узнал о таланте Тутси, он предложил ей работу над несколькими костюмами для девочек. Я был, действительно, впечатлен ее скрытым талантом.

Пеппер, с другой стороны, была очень сложной. Ее по–настоящему темная сторона превосходила мою временами. Я видел это в ее глазах, нанесенные повреждения.

Единственную информацию, которую я получил от Джетта о Пеппер, что он смог заплатить ее сутенеру, чтобы помочь ей перейти в «Клуб Лафайет». Я не хочу знать, сколько он заплатил. Все, что я знал, – Джетт спас ее из ужасного положения, в которое она сама себя поставила.

На удивление, все девочки поладили. Это был мой самый большой страх, когда я вступал в свою должность в клубе – что будет полно кошачьего дерьма между девчонками, – но это стало негласным правилом, что они не дерутся друг с другом.

Вместо этого, они поддерживали друг друга. Они все пришли из неблагополучных районов и с этим знанием, они сформировали нерушимую связь.

Иногда они огрызались мне. Они намеренно выводили меня из себя, но опять же, думаю они находили удовольствие в таком противостоянии. И они знали о моих границах и никогда не пересекали черту. Они не спрашивали меня о личной жизни. Они знали, что у меня есть демоны, и оставили меня в покое.

Поначалу, я думал, что план Джетта по спасению этих девушек был немного надуманным, может, немного хлопотным, но теперь я все понял. Я увидел, чем клуб мог обеспечить их: безопасным святилищем от грехов, которые каждый день цеплялись за их кожу. Теперь они могли процветать, сделать что–то для себя. Было приятно смотреть на изменения в их поведении, видеть надежду в их глазах. Если бы только клуб мог оказывать и на меня подобный эффект.

– Куда собрался, босс? – выкрикнула Бабс, обращаясь ко мне, хотя, технически, я не их босс, просто менеджер.

– Не твое дело, – парировал я. Они хорошо знали о вопросах касающихся моих повседневных дел. Кроме тренировок в Комнате Тулуза или в спортзале, они не разговаривали со мной. Не потому, что я мудак. А потому, что мне нечего им сказать.

Девчонки захихикали над моим коротким ответом и устрашающе загудели, развеселив меня.

– Как ты справляешься с его капризами? – спросила Джетта Франси, который плелся позади меня.

– Бурбоном, – ответил Джетт. – Большим количеством чертова бурбона.

– Пошел ты, – усмехнулся я.

– Мы будем скучать, – сказала Тутси. Она помахала нам пальцами. Я покачал головой на самую главную блондинку в доме. Она, на самом деле, тупила временами.

Слава Богу, она была красивой.

Я скользнул в черный Рендж Ровер и уселся за руль. Джетт быстро запрыгнул на пассажирское сидение и закрыл дверь, заглушая свист девушек, предназначающийся нам.

Я прижал пальцы к бровям.

– И почему ты решил, что численное превосходство женщин над нами – это хорошая идея, не знаю.

– Не самое мое лучшее решение, – усмехнулся Джетт, пристегиваясь.

– Ты не имеешь представления, каково это собрать их в кучу и заставить сосредоточиться.

– Я знаю. Я наблюдаю за тобой, – засмеялся Джетт, ссылаясь на камеры в помещениях. – Рад, что не я этим занимаюсь.

– Угу, ты просто заставляешь меня делать всю грязную работу.

– А разве не так всегда происходит? Я гений, а ты делаешь тяжелую работу.

Его комментарий был сказан с юмором, но это истинная правда. Сколько я знаю Джетта, он всегда придумывал схемы неприятностей, в которые мы любили попадать, а я всегда действовал. Мы никогда не попадались. Это был небольшой кайф, в котором мы жили, когда были молоды. Теперь, когда повзрослели, наши схемы стали труднее. Вместо того, чтобы прикрывать неудачи, мы покрывали наши грехи и помогали людям избежать их.

– Куда едем? – спросил Джетт, прерывая мои мысли.

– На самом деле, не знаю, – я пожал плечами. – Я думал о Таргете, – на самом деле, я не имел понятия куда заехать.

– Таргет? Серьезно? – неодобрительно спросил Джетт.

– Черт, я не знаю, – я потер шею, пытаясь подумать. – Я не знаю, что подарить маленькой девочке.

– Ты не обязан дарить ей что–то, – ответил Джетт. – Ты уже даришь им деньги.

– Это последнее, что я могу сделать, – сказал я, чувствуя груз ответственности на своих плечах.

У Мэделин нет отца из–за меня, поэтому я взял ответственность на себя – убеждаться, что о ней хорошо заботятся на расстоянии. Чеки, что заработал в «Клубе Лафайет», я отправлял напрямую ей каждый месяц. Я закидывал кучей денег их почтовый ящик каждый месяц с записками сожалений и скорби. Сегодня ее день рождение, и я решил, что смогу помочь отпраздновать этот день, поэтому собрался купить ей подарок, но не имею чертового представления, что хотят маленькие девочки.

– Почему поехал я? – спросил Джетт. – Ты мог взять с собой одну из Девочек.

– Это бы гарантировало кучу вопросов. А я не хочу вопросов. Они мне не нужны.

– Понимаю. Поэтому, теперь мы едем за покупками для маленькой девочки?

– Угу, – ответил я, сдерживая улыбку. – Должно быть весело.

– Или обернется полной катастрофой, – парировал Джетт. – Хотя мы не поедем в Таргет. Поехали на Французский рынок. Ты, по крайней мере, подаришь ей что–то с символикой города, в котором она живет.

– Ты пытаешься разжалобить меня? – поддразнил я.

– Ты хочешь моей помощи или нет?

– Хочу. Просто не ожидал, что ты примешь в этом участие.

– А я и не буду, – сказал Джетт. – Я просто удостоверюсь, что ты не выглядишь, как идиот.

– Она не узнает, что это от меня, – ответил я. Я повернул на улицу Святого Чарльза и направился прямо к Кварталу.

– Объясни, как все пройдет, – сказал Джетт.

Я чувствовал, как Джетт вопросительно разглядывал меня. Он всегда хотел знать каждый нюанс плана, в котором участвовал, и временами это сводило меня с ума. Я просто хотел следовать своему плану, не разговаривая о нем. Но с Джеттом, ты должен быть уверен, что проверил все ящики и принял все возможные меры предосторожности.

Он бы не стал блестящим бизнесменом, если бы у него был не такой склад ума. Жаль, что это раздражало меня каждый чертов раз.

Разочарованно выдохнув и крепко ухватившись за руль, чтобы не сорваться, я ответил:

– Я просто собираюсь подкинуть его под их входную дверь. Думаешь, я лично вручаю им деньги каждый месяц?

Джетт знал, что моя ежемесячная зарплата уходила к Мэделин и Линде, он ни разу не сказал ни слова об этом. Он становился молчаливым партнером, когда дело касалось моего пьяного греха, и это стало необсуждаемым правилом, которого мы придерживались, – я был тем, кто убил человека, а Джетт прикрыл это. И исходя из этого, мы оба виновны. Поэтому Джетт принял тот факт, что мои деньги уходили к Мэделин, он ничуть не смущался выплат.

– Ты правда собираешься оставить подарок на пороге дома? Ты не думаешь, что это как–то жутковато?

– Черт, ты же знаешь, что это жутко, и я крадущийся и доставляющий им вещи, но какой выбор у меня остается? Показать свое лицо? Ты знаешь, что я, твою мать, не могу этого сделать.

– Это может помочь перебороть эмоции, которые ты сдерживаешь, – предположил Джетт.

Я захохотал.

– Ой, ладно, так я должен пойти и вручить им подарок лично в руки?

Совершенно незнакомый человек? Или я должен представиться человеком, который разрушил их жизни?

– Ты не разрушал их жизни, – возразил Джетт.

– Чушь собачья…

Джетт перебил меня.

– Они могут быть в полном порядке, а ты не узнаешь этого, потому что крадешься, скрываешься и живешь во тьме, надеясь, что смерть придет за тобой поскорее.

Доставай свою чертову голову из задницы и узнай, по–настоящему ли им больно?

Это была та же ярость Джетта, приходившая каждые несколько месяцев, когда он больше не мог выносить моих страданий. Я понимал, что моя хандра делала с ним. Я понимал, что травлю его ядом, и чувствовал себя плохо из–за того, что ему приходилось иметь дело с моим прошлым.

– Оставь это, – предупредил я. Он бесил меня, и я собирался покончить с этим.

Покачав головой, Джетт прислонился спиной к своему сидению.

– Я не понимаю тебя, друг. Почему ты продолжаешь наказывать себя?

– Почему ты продолжаешь спрашивать?

– Понятия не имею, – сказал мягко Джетт, заканчивая наш разговор.

Тишина зазвенела между нами, пока я прокладывал путь через Квартал к открытому рынку, где собрались продавцы со всей страны, чтобы продать свои поделки и сувениры ручной работы. Это было туристическое направление, но еще, когда присмотришься получше, мимо подделок очков и банальных футболок, сможешь найти настоящее сокровище.

Когда нашел парковочное место, я заглушил двигатель и изучал основание руля, пока размышлял о том, что хотел сказать Джетту.

– Я понимаю, что то, что случилось той ночью – моя вина, и понимаю, что ты приложил все усилия, чтобы защитить меня, Джетт, и я ценю это.

– На это были эгоистичные причины, – перебил Джетт. Я отлично понимал, что Джетт защитил меня потому, что не мог потерять, не после смерти его матери.

– Я знаю, – ответил я. – Когда дело доходит до моей жизни, ты можешь защитить меня от закона, но не можешь защитить от моего душевного состояния. В день, когда мой кулак соприкоснулся с Маршалом Дунканом, мою жизнь забрали у меня, и пришло время для тебя принять это. Человек, которого ты однажды знал, больше не существует.

И с этим, я вышел из машины и направился прямо к рынку, не оглядываясь назад, чтобы узнать пошел за мной Джетт или нет, потому что я знал, что он пойдет. Он никогда не покидал меня.

Рынок гудел полуденным волнением, но не было ничего волнительного в задании в моих руках. Все это открывало для меня еще одну сторону темноты, которую я встретил с распростертыми объятьями.

***

– Это глупо, – сказал я, обсуждая подарок, который пытался завернуть. – Выглядит так, будто его завернул ребенок.