Неизменный

Нет, Сойер не ревновал. Он играл в ревность.

Я схватила Джесси за руку и потащила его к лестнице.

— Пока, ребят, — крикнула я им вслед. — Благодарим за экскурсию.

— Было приятно познакомиться, — крикнул Джесси в догонку, когда я едва ли не тащила его вверх по лестнице.

Мы добрались до тротуара снаружи, прежде чем я набралась смелости заговорить.

— Это было странно, не находишь? Мне показалось, или ты подумал, что это было очень странно?

Джесси посмотрел на меня сверху вниз, останавливаясь у пассажирской двери своего грузовика. Его губы дрогнули, но затем расплылись в очаровательной улыбке.

— Это было действительно странно, — согласился он. — Я думаю, что эти парни под кайфом, Кэролайн.

Смеясь над его предположением, я покачала головой.

— Под кайфом? Ты серьезно?

— Ну тогда сама это объясни. И к тому же то, что нас закрыло в том подвальном офисе? Я думал, один из них вытащит топор и начнет рубить нас на куски.

Откровенно говоря, я тоже ожидала такого развития сценария. Но Джесси не нужно было этого знать. Поэтому я всего лишь рассмеялась над его шуткой и солгала еще раз. Ещё одна ложь. Я продолжила тасовать карты в игре, которой была вся моя жизнь.

— Не волнуйся. Тебе ничего не угрожает. Сойер и Гас в основном безобидны. Я думаю, что они просто были удивлены встречей со мной. — Сделав глубокий вдох, я сказала единственную правду, которая, как я знала, имела бы смысл для Джесси. — Знаешь, у Сойера были ко мне чувства, когда мы были детьми.

— А, — кивнул Джесси. — В этом есть смысл. — Он наклонился вперед, заставляя меня посмотреть на него снизу вверх. Наши тела были идеально выровнены, хотя мы и не касались друг друга. Я чувствовала тепло его тела, видела миллион звезд над головой, свет которых обрамлял его красивое лицо. Я чувствовала запах дровяной печи, разбросанных осенних листьев и свежего горного воздуха. И этот момент был идеальным. Это был бы тот самый момент, который решительно толкнул меня на территорию по уши влюбленных в Джесси.

Да вот только Сойер объявился. Прямо тут. В моем городе. И это был такой внезапный поворот в моей жизни. Поэтому этот прекрасный момент развалился.

Я не знала, почувствовал ли Джесси мою отстранённость, или он все равно никогда не собирался меня целовать, но он воспользовался моментом, обнял меня и открыл дверь.

— Я не думаю, что любовь твоего друга к тебе осталась в прошлом. Мне показалось, что его до сих пор к тебе влечёт.

Невозможно было отнестись к этим словам серьезно. По многим причинам. Гнев бурлил во мне, подобно стекающей по склону проснувшегося вулкана лаве. Медленно, неминуемо и разрушительно. Как и все мои чувства за последние пять лет.

Но я не могла поделиться ничем из этого с Джесси. Вместо этого я покачала головой и подождала, пока Джесси обойдет грузовик спереди и заберется внутрь.

— Спасибо за этот вечер. Извини, наши планы были в некотором роде сорваны.

Он повернулся ко мне, прислонившись спиной к двери.

— Ты все еще хочешь перекусить?

Я позволила своему взгляду скользнуть по Джесси, оценивая его — дружелюбного парня с ранчо из Колорадо. Он был высоким, сильным и состоял из одних мускулов. Я представила его верхом на одной из его лошадей, в ковбойской шляпе на голове, он выглядел так, словно попал на обложку любовного романа. Я должна была хотеть пойти с ним поужинать. Я должна была хотеть, чтобы наше свидание продолжалось.

Но после того, как я врезалась в кирпичную стену своего прошлого, и проехалась по нему со скоростью сто миль в час, все, чего я действительно хотела, — это уснуть.

— Надеюсь, ты не станешь ненавидеть меня, — прошептала я, едва слышно произнося слова. — Но все это испытание как бы вымотало меня. Не думаю, что мне будет весело за ужином.

Джесси наклонился вперед, в его глазах появилось беспокойство.

— Все в порядке, Кэролайн. Я могу отвезти тебя домой.

Его простое согласие заставило меня чувствовать себя еще хуже.

— Прости, Джесси. Я… Ну, если честно, я тоже когда-то имела чувства к Сойеру. Всё плохо закончилось. Увидеться с ним сегодня? — Я повернулась и уставилась через лобовое стекло на Инициативу Вашингтона, светящуюся в ночи, оживленную движением, людьми и всеми призраками моего прошлого. — Я надеялась, что больше никогда его не увижу.

Джесси сидел там несколько долгих минут, наблюдая, как я рассматриваю галерею. Я не могла найти в себе мужества снова взглянуть на него, позволить ему увидеть, как из меня вырываются необузданные эмоции. Это было уже слишком. Всего этого было уже слишком.

И всё, что я хотела сделать, — принять горячую ванну с пеной и проанализировать каждое движение челюсти, приподнятую бровь и мельчайшие детали в разгадке того, что, черт возьми, задумал Сойер Уэсли. Я просто не могла. У меня не было времени блуждать в прошлом или даже разобраться с настоящим. Мне нужно было подумать о будущем.

Мне нужно было подумать о Джульетте. И о Франческе. И мне нужно было придумать, как, черт возьми, вытащить нас из этого города.

Джесси отвез меня обратно к моей квартире и проводил до самой двери в подъезд. Мы попрощались как друзья, и я надеялась, что ими мы и останемся, после того, как этот странный вечер закончится. Я поднялась на лифте на свой этаж и вошла в квартиру.

Джульетта и Фрэнки спали на диване, пока по телевизору шли титры фильма. Свет был тусклым, за исключением маленького светильника над раковиной. Окна были открыты, впуская прохладный осенний ветерок.

Я подошла к кухонной раковине, подняла лицо к дымному воздуху, который проникал туда через открытое окно. Он обвился вокруг моего лица и огладил мои волосы, после чего опустился на мою кожу, захватил мои кости и напомнил о том, как глубоко я впустила в себя это место. Я бы позволила этому городу изменить меня. Спасти меня. А теперь мысль о том, чтобы покинуть его, этот город, эту жизнь.…

Причиняла мне боль.

Мне было больно.

Я бросила клатч на прилавок и сразу же заметила записку. Позже я попытаюсь выяснить, когда именно он сунул её внутрь. Я была все время настороже. Как только я увидела Гаса, я мгновенно начала регистрировать его движения и движения Сойера.

Белый уголок бумаги торчал из бокового кармана, доказывая, что у них все еще имелись навыки, чтобы проделывать некоторые вещи.

Я вытащила записку и обнаружила знакомый почерк Сойера. Боль и гнев расцвели бок о бок.

Я знаю, тебе будет трудно, но не уезжай из города, Шестёрка. Не делай этого, если ты знаешь, что для тебя хорошо.

Я застонала. Что за клише, Сойер?

— Что это такое?

Я резко втянула воздух и подавила крик. Я не слышала, как подошла Франческа. Она просто очень внезапно появилась, похожая на привидение из фильма ужасов со своими растрепанными из-за сна волосами и размазанной подводкой для глаз.

Её брови нахмурились от того, как я вжалась в стойку тем, баюкая отвратительную записку, которую желала сжечь.

— Они здесь. Они нашли нас.

Она вырвала записку из моей руки, её пальцы были ледяными, когда она коснулась моих.

— Кто?

Я встретила её испуганный взгляд.

— Сойер. И Август. Они здесь. Это они открыли галерею.

Она посмотрела на записку, читая её, перечитывая и вникая.

— Не может быть.

— Я видела их, Фрэнки. Я разговаривала с ними. Они заперли нас с Джесси в своем подвальном кабинете и…

Она подняла руку.

— Начни с самого начала. Расскажи мне все.

Так я и сделала. Я рассказала ей, какая потрясающая художественная галерея и как мы с Джесси отлично проводили время, когда внезапно объявился Гас. Я рассказала ей о Сойере и о том, что в нём изменилось, а что осталось прежним. Как я взломала дверь в подвале и как Джесси безошибочно уловил атмосферу бывших между мной и Сойером. И, наконец, как я нашла записку.

— Но мы в любом случае собираемся уехать, верно? — спросила Франческа. Я видела, как шестерёнки крутятся в её голове. Она подсчитывала свои деньги и объединяла наши ресурсы. Она ехала через Колорадо в Вайоминг, потом в Монтану и, может быть, прямо в Канаду. Она комкала записку в руке, уже отбрасывая ее.

— Кэролайн, скажи мне, что мы все равно уедем.

— Д-да, конечно. Конечно же. Фрэнки, мы уезжаем. Мы не можем остаться.

— Но…?

Я закатила глаза.

— Но мы не можем уехать прямо завтра. У нас есть свободные концы, которые нужно связать, и нам нужно собрать наши ресурсы…

— Кэролайн, это не наше дело. Мы пообещали друг другу, что если когда-нибудь почувствуем, что братва что-то вынюхивает, мы уедем. Никаких привязанностей. Никаких причин оставаться. Мы бы просто встали и ушли.

Я почувствовала её разочарование. И я ощущала его также. И она была права! Нам нужно было уходить. Нам нужно было действовать быстро. Ради Джульетты.

Но. Всегда было одно «но».

— Они последуют за нами, Фрэнки. Они нашли нас в этот раз, они найдут нас снова.

— Кэролайн, — прошипела она.

— Они открыли галерею. Ладно? Они здесь не для того, чтобы убить нас. Они бы не открыли бизнес в нашем городе, если бы приехали, чтобы разобраться с нами. Они встречаются с деловыми людьми и распространяют свои имена по всему городу. Они собирают свидетелей и оставляют всевозможные денежные следы. Фрэнки, я не знаю, зачем они здесь, но это не для того, чтобы убить нас. По крайней мере, пока.

Её глаза выпучились. Она была похожа на фарфоровую куклу, стоящую посреди кухни в шелковых пижамных шортах и майке. У нее был тот нежный восточноевропейский взгляд. Русские гены, которые должны были дать ей карьеру модели. Но её внешность ничего для нее не значила. Ее семейная история и генетика значили еще меньше. Единственное, о чем заботилась Фрэнки, — это её свобода.

К черту все остальное и весь гребанный мир.

— Если мы собираемся уехать, Франческа, мы должны всё сделать правильно. Мы должны вытащить все. Мы должны забрать все. Мы должны начать все сначала. Новые имена. Новые личности. Новая страна. Все новое. Дай мне неделю, чтобы все это собрать. Максимум две.

Она пристально посмотрела на меня.

— А как насчет Джульетты? Это плохая идея, Каро.

Я помахала запиской перед её лицом.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Она отвернулась от меня, покусывая ноготь большого пальца.

— А он знает?

Поняв, что она уставилась на диван, где моя дочь растянулась и крепко спала, у меня возникло сильнейшее желание забрать все обратно. Ничего не ждать. Уехать сегодня же. Убежать прямо сейчас.

— Нет, — прошептала я, но почувствовала правду в своих словах. Я понятия не имела, почему думала, что он не знает. Просто чувствовала, что это так. Чувствовала всеми своими клетками, до самой глубины души. Сойер пришел поиграть со мной в игру. Если бы он знал о Джульетте, то пришел бы с войной. — Пока нет.

Фрэнки кивнула, принимая наш план, хотя я понимала, что ей это не по нраву. Не сказав больше ни слова, она исчезла в своей спальне, и я не сомневалась, что она провела остаток ночи, собирая и переупаковывая свою сумку.

Что касается меня, я подхватила Джульетту на руки и отнесла в свою комнату. Я укрыла её своим одеялом, а затем не сводила с неё глаз всё то время, пока готовилась ко сну. Наконец, я подползла к ней и притянула к себе. Вдыхая сладкий запах её шампуня, я, наконец, позволила себе расслабиться.