Тревожная командировка

Я старался тихонько выйти и посмотреть на них и в темноте наткнулся на гвоздь рукой. Я еле сдержал ругательство, но вот свое шипение сдержать не удалось. Когда я снова направил свой слух на улицу, то услышал топот убегающей молодежи.

Я вышел к калитке, закрыл ее и вернулся к дому. Все время я оглядывался по сторонам. Когда вошел в дом, то сразу закрылся на крючок. Ну как тут спать. Все время чудится, что кто-то ходит вдоль дома. Потом на чердаке послышалось шуршание. Ну это понятно, что мыши, но от этого не легче. Уснуть удалось только к утру.

Утро началось с того, что Мила разбудила меня, — пить хочу! Я показал на стол, где стояли бутылки с водой. Она подошла и стала искать стакан. Он стоял на подоконнике. Она уронила его на пол, он разбился. Я внимательнее посмотрел на Милу и увидел, что глаза у нее были мутные, будто с глубокого похмелья. Но мы вчера не пили.

Она отошла от окна, села на диван и стала смотреть в одну точку. Я все еще ничего не понимал. Проснулась Тома. Она ушла на улицу. В окна заглядывало солнце, и обещало, что день будет жаркий.

Я открыл рюкзак, и тут меня озарило. Я вчера дал Миле не ту таблетку. Я ей дал таблетку, которая предназначалась для Томы. И Мила сейчас находилась в состоянии, можно сказать невменяемом. Я напоил ее водой прямо из горлышка и оставил так сидеть. Сам пошел во двор.

На лавочке была Тома, смотрела на муравьев, которые бежали строчкой по доскам забора. Я сел рядом.

— Тебе придется приготовить завтрак, — я коснулся плеча Томы.

— Хорошо, — отозвалась девушка.

Я же смотрел на Тому, и волосы ее на солнце светились. Ее тонкий профиль напоминал мне старинные картины, которые я видел в музеях. Она обернулась и посмотрела на меня. Снова мне вспомнилась школа, первая любовь, когда взгляды девушки просто воспламеняли внутри энергию, и она поднималось по телу и захватывала голову.

Тома склонила голову и улыбнулась, — ну я пойду? Я кивнул и следил за ее фигурой, пока она поднималась на крыльцо. Она женщина, молодая женщина. Мне показалось, что движения ее были настолько грациозными, настолько естественными, что мне подумалось, — вот она. Вот женщина, которая для меня.

Я почувствовал голод и заторопился в дом. За столом сидела Мила, а Тома наливала из бутылки воду в стакан. Очарование пропало. Как быстро кончается сказка. Я сел за стол и начал завтракать.

Рядом со мной стоял рюкзак, и когда Тома попросила таблетку от головы, я раскрыл его и начал доставать. На улице послышались голоса. Я быстро подал таблетку Томе и заторопился на улицу. С собой прихватил крепкую палку, которую заготовил утром.

Я выглянул из сенок и увидел, как по улице шла толпа молодежи и возглавлял ее тот мужичок. Вернее, не возглавлял, а его тащил за шиворот здоровый парень. Они подошли к калитке, и мужичок начал креститься. Парень открыл калитку и втолкнул туда мужичка.

Я вышел на крыльцо. Мужичок увидел меня и затыкал в меня пальцем, — вот, вот. Я же говорил. А с ним еще две девки. Вот их вчера и высадил автобус. А они сказали, что заблудились.

Толпа вошла во двор и стала разглядывать меня.

— Здравствуйте, — сказал я, — мужчина правильно говорит. Мы случайно вышли здесь. Он нам и помог. Подсказал, что здесь мы можем переночевать. А сегодня мы с первым автобусом уедем. Я старался говорить кратко, по существу.

Из толпы послышался девичий крик, — ага! Вот вам и привидения! А еще все выделывались — я сейчас зайду и вытащу это привидение! И девчонка захохотала. Ее подруги подхватили, и через пару секунд хохотали все, ну и я в том числе.

На крыльцо вышла Мила, она все еще была в том состоянии после таблетки. И выражение лица у нее было, как у пятилетней девочки. Она глупо посмотрела на всех и поздоровалась, — здравствуйте. Толпа замолчала, только мужик сказал, — вот и девка ненормальная, я же говорил!

Мила детскими глазами смотрела на всех и улыбалась.

— Мы ее сопровождаем. Она сбежала из психлечебницы. Нам сообщили, где она, мы приехали, забрали. Вот сейчас везем домой обратно. У нас и направление есть, если нужно я покажу.

Здоровый парень хотел подойти, но вперед пошла Мила, и подойдя к нему, сказала, — у тебя рубашка клетчатая. У папы такая же. Парень посмотрел ей в глаза и отступил. Сзади бормотал мужичок, — такая красивая и все. И почему такое случается. И не лечится наверно.

Через несколько секунд толпа молча покинула двор. Я взял под руку Милу и повел в дом. А в доме на диване лежала Тома и смотрела в потолок. В общем была в своем обычном состоянии, в каком и находилась во время всего нашего путешествия.

Я сел за стол и продолжил завтрак. Я смотрел в окно, когда Тома сказала, — а почему игрушек нигде нет. Я медленно повернул голову и посмотрел на Тому. Это как? Я ведь ей давал таблетку от головы, а она… да… сказать, что я дурак, это значит ничего не сказать. Неужели я ей дал таблетку, какую давал все дни. Ну да! Я заторопился, когда появились гости и ошибся. И что сейчас делать. Правда к вечеру оклемается Мила, и ей будет плохо. Так всегда бывает от таких таблеток, а вот Тома, та будет неадекватна еще сутки.

Надо уезжать, и я не могу с ними двоими уехать. Сейчас уже вся деревня знает о нас, и скоро должен появиться участковый милиционер. А нас ищут. Что делать? Надо выбираться отсюда. Но как?

Тома еще будет лежать примерно с час. У нее такая реакция после приема таблеток. А вот что с Милой. Ну до ее адекватного поведения еще целый день. Только вечером она станет нормально соображать. Ох и ругаться будет. Ворчать, стонать. Оставить бы ее в этом состоянии на время поездки. Но как я с двумя такими поеду.

Я сказал Миле лечь на диван и уснуть. Вроде бы она послушалась, легла. Я вышел из дома, припер доской дверь и направился в сторону деревни.