Тревожная командировка

Глава 7

Сегодня начались занятия в воде. Ну что там в воде может быть интересного? Вроде бы все умеют плавать, у меня, к примеру, спрашивали в анкете. Однако мы все поняли, что мало знаем о воде.

Выдался солнечный день, нас всех повели на речку. Небольшая, ширины наверно метров пятнадцать, он текла спокойно, правда поворотов много было. Да и кустов порядочно.

Нас поделили на обычные четверки, и у всех был свой инструктор. И началось. Сначала все разделись до купальников. Потом предложили нам поплавать, мы, конечно, не отказались.

Ну а потом… сначала инструктор вызвал меня. Я был рядом. Он завел меня в воду до пояса и начал мне говорить, — сейчас я буду держать твою голову под водой, затем разрешу тебе поднять ее, потом снова опущу ее. И так несколько минут.

— Но я могу дышать? — спросил я.

— Ну конечно можешь! — ответил инструктор.

— Договорились на две минуты?

Я ответил, — да без проблем. Я когда-то мог держать дыхание одну минуту и сорок пять секунд. А тут даже дышать можно.

Инструктор посмотрел на ребят, сидевших на берегу, и сказал, — смотрите внимательно. Потом будет ваша очередь. Я показываю, как вы будете работать в парах. Мне же он тихо сказал, — а ты ничего не бойся.

У меня почти сразу начался мандраж.

— Готов? — инструктор заглянул мне в глаза.

Я вдохнул воздух и кивнул. Тогда инструктор резко нагнул мою голову в воду и стал держать. Ну держит и держит, что такого. Через несколько секунд он отпустил меня, я поднял голову над водой, выдохнул и снова вдохнул. Он снова нажал на мою голову. Сейчас он держал меня дольше. Но ничего, у меня еще есть воздух. Он опять отпустил меня, я выдохнул и начал набирать воздух, и он неожиданно нагнул мою голову. Я даже хлебнул немного воды. Ну что делать, терплю.

Я понял тактику инструктора, он начал менять промежутки времени, через которые опускал мою голову в воду. Они были неравными, и я не мог угадать что будет дальше.

Примерно через минуту, у меня началась паника. А если он не отпустит меня? Тогда ведь я точно захлебнусь! Я как мог успокаивал себя. Но паника давала себя знать. Я уже судорожно выдыхал воздух, и вдыхал его. Один раз вместо того, чтобы вдохнуть над водой, я вдохнул в воде. Закашлялся под водой. И я начал вырываться. Инструктор посчитал, что хватит и отпустил меня. На берег я выполз с выпученными глазами и одышкой. Я всё не мог надышаться. Воздух мне показался даже каким-то вкусным.

Ребята смотрели на меня и мрачнели. Им это предстояло. А я уже понял. А что им я мог объяснить? Пусть сами попробуют. Я ведь чувствовал, как мое тело мне не подчиняется. Оно просто хотело жить. И ему пофиг было на все мои размышления, на все мои доводы рассудка.

— Так вот! — инструктор повысил голос, — сейчас вы разобьетесь на пары, и будете делать то же самое. Значит, как правильно делать упражнение? Тот, кто ведет, тот должен ловить момент, когда партнер хочет вдохнуть, тогда он и опускает его голову в воду. Второй пытается подстроиться к этому. Вот и всё.

Через две минуты всех загнали в реку. Тут же были инструкторы, они следили каждый за своим участком. Я пока отдыхал, но понимал, что еще пара минут, и меня тоже загонят в воду.

Некоторые улыбались. Началась тренировка. Странно никто не кричал, все понимали, что это надо пройти. Я смотрел и отмечал — да вот тот парень быстро приспособился, он понял, что может набрать воздуха на две минуты и спокойно подчинялся своему партнеру. Рядом с ним опускала голову девушка, через полминуты она уже начала кашлять. Еще через пару метров, борец яростно пытался вырваться из цепких лап своего партнера дзюдоиста.

Все. Меня тоже позвали в воду. Я стоял с Глебом из нашей четверки. Он невозмутимо предложил себя первым. Ну я и начал.

То ли у меня злость на него была, но я старался его подловить. Глеб умный парень, запасал воздуха, но всё равно я его поймал. И вот тут я увидел, как на глазах человек впадает в панику. Его движения стали резкими, жесткими, глаза выпучились. Но к чести Глеба надо сказать, он таки взял себя в руки. Когда послышалась команда поменяться в парах, он был почти в адекватном состоянии.

Я же, когда наступила моя очередь, сумел, у меня это получилось, отстраниться от себя, от своего тела. И уже без управления умом, тело вдруг само стало подстраиваться под рваный ритм движений Глеба. И он меня практически ни разу не поймал.

Час таких занятий пролетел, как одна минута. Инструкторы нам рассказали, что существует несколько вариантов взять себя в руки в таких случаях. Это — сделать, как я — отстраниться от своего тела, другой вариант, сделать себе очень больно, чтобы отвлечься, об этом расскажу позже; третий — это, вспомнить женщину, это тоже отвлечься, ну девушкам — мужчину. Да так представить, чтобы, как наяву.

Потом мы изучали Воду. Мы ее трогали, нюхали, открывали глаза под водой, даже пили. И как-то после страшной практики вода нам показалась живой. Мы пытались определить плотность воды около берега, чуть подальше, на середине и у того берега. Я не почувствовал разницы, но некоторые реально ощутили. Они говорили, что лучше всего ногами чувствуется.

Интересно было смотреть на ребят после занятия. Одни прямо чуть не светились после воды, другие — были настолько уставшие, прямо какие-то выжатые, как лимон. Я вот к воде равнодушен, и чувствовал себя уставшим. Из нашей четверки я один был такой, а вот Шуре, и даже Миле нравилась вода. Они прямо получали удовольствие от воды.

Как-то вечером у нас в доме возник спор.

— Что такое справедливость? Справедливость — это, право. Право других на равные доли: — я говорил и смотрел на товарищей.

— Право? — поморщился Глеб, — кто его и когда установил это право?

— Право это, когда человек знает, что вот это может взять, а вот это не может. «Право — это, правила!» — сказал я.

Глеб обвел взглядом нас, и поморщившись, сказал, — большее право имеет сильный человек. И не важно в чем его сила. Физическая, или умственная, совсем не важно. Он устанавливает правила.

— То есть ты хочешь сказать — я сильнее, поэтому я должен забрать у тебя?

— Ну да! Если сможешь? — ответил Глеб

— Но ведь это войны, бесконечные войны, — сказал я.

— А как ты хотел! Только через войны развивается человечество.

— Давай не будем о человечестве. Его куда поведут, туда оно и пойдет.

Глеб усмехнулся, — тут я с тобой согласен, но ведут человечество сильные люди. Не будешь с этим спорить?

Я согласился, — да. Сильные люди. Ну, а глупым как жить?

— Но ведь живут, — Глеб усмехнулся, — ты же живешь.

Я сначала не понял, а потом вскочил. И пошел в его сторону. Шура развела нас. Мне она сказала, — зачем обращаешь внимание. Он тебя подначивает, а ты и покупаешься. Ты и бесишься. Зачем?

Я начал успокаиваться. Зачем с ним спорить, себе дороже. Тем более вместе работать. Хотя я доверять ему никогда не буду. Такие люди ищут только выгоду, без нее ничего делать не будут. А я, как говорила моя мама, идеалист. Верю людям и часто обманываюсь, может быть, поэтому и нет у меня постоянной девушки.

Началось занятие. Инструктор подошел к первому столу и неожиданно хлопнул ладонью по столешнице.

— Вы что! Слушать не собираетесь? — брови его нахмурились, он глубоко вздохнул и уже закричал, — слушать надо! Слушать!

За столом сидели парень и девушка. Они оторопело глядели на инструктора и открыв рты молчали. Весь зал опешил. Никто так не орал еще на них. А этот, этот… что себе позволяет.

Инструктор отошел от стола и направился к следующему столу. Там уже съежились в ожидании. Но инструктор неожиданно улыбнулся и остановился.

— Вы все сейчас видели начало конфликта. И все, подчеркиваю, все отреагировали одинаково. Вам всем хотелось что-то ответить. Одним — заорать в ответ, другим встать и набить мне морду, третьим обидеться.

— Но… ни того, ни другого делать не пришлось. Вы же старались подавить в себе эти эмоции. Правда? Ну, а как же иначе! Если бы вы проявили себя, то вас бы могли наказать, выгнать с курсов. Так ведь?

Инструктор сел за свой стол.

Сегодня мы не будем разбирать что такое конфликт. Если нужно вы это прочтете в методичке. Мы будем заниматься реакцией на конфликт. Что делать, если конфликт разгорается и начинается не по вашей вине. Вы же сами не хотите начинать конфликт? Или всё-таки хотите? — инструктор улыбнулся, и улыбка его как-то успокоила нас.

Мне вспомнились конфликты с Таней. Была у меня девушка. Умная, энергичная, спортивная, но как бы это сказать, давящая. В смысле она почти всегда давила на людей. Не то чтобы она всё знала, но, если он в чем-то разбиралась, она это просто безапелляционно заявляла. Спорить с ней было бесполезно. И вот эта ее склонность, всегда меня бесила.

Мы с ней часто ссорились, причем по разным причинам. К примеру, смотрим фильм, и я говорю, — смотри. Вот тут неправильно, так не получится сделать. Я говорил о поединках на мечах, она же начинала спорить, — нет, это правильно! Так можно!

Завязывался спор, который заканчивался ссорой. Потом, конечно, мирились. Ну, а дальше всё по кругу. Конечно, мы с ней расстались. Но что самое интересное, мы продолжали дружеские отношения. Иногда встречались в компаниях и общались. И споров у нас не было. Я вот уже не хотел с ней завязывать отношения. Зачем?

Инструктор постучал по столу. Внимание курсантов мгновенно вернулось к преподавателю.

— Существует три вида реакции на раздражитель. Ну как назовите эти реакции. — инструктор наклонил голову и искоса посмотрел на нас.

Посыпались варианты:

— Гнев!

— Улыбка!

— Оскорбление!

— Обвинение!

Курсанты могли продолжать долго, но инструктор остановил их. — На самом деле существует всего три, это: подстраивание к противнику; отпор, борьба; и отстранение.

— Начнем с отпора. Это когда человек сразу начинает борьбу. Ему некогда разбираться, его что-то задело. Он отстаивает себя, свои взгляды.

Тут я вспомнил свою подругу. Вот точно так и было. Каждый отстаивал свое. И не хотел ничего слушать.

— Человек, который постоянно готов дать отпор, отстоять свои взгляды, он всегда борется с чем-нибудь в своей жизни. "И жизнь борьба, покой нам только снится!"

Такого человека очень легко вывести из себя. А уж потом если есть возможность, то направить куда нужно вам.

Ага, разве легко направить? Я когда нервничаю на кого-то, то совсем не понимаю, кого куда направлять.

Инструктор продолжил, — есть люди, которые всегда или почти всегда, пытаются подстроиться под собеседника. Они соглашаются с ним, поддакивают ему. Это люди, которые всю жизнь хотят быть хорошими и добрыми. Ну, конечно, и страдают частенько от этого.

И последний вариант человека, вернее его реакции на вызов, это люди, которые отстраняются от вызова. Как будто их совсем это не касается.

Послышался выкрик с места, — отшельники!

Инструктор согласился, — отшельники в том числе. Если вспомните своих знакомых, то легко обнаружите этих разных людей в своем окружении.

— Ну что это дает? — раздался крик с задних столов.

— Что это дает? Ну смотря кому, — инструктор улыбнулся, — вот скажите, а какая позиция самая выгодная?