Завтра. Гром завтра. Солнечный восход завтра. Долгая дорога в завтра

Глава I. Берегись самолета!

– Почему они не идут, Норманфентон? – спросил Дикар рослого человека рядом с собой. – Чего ждут эти азиафриканцы?

Они стояли перед серым мрачным зданием, возвышавшимся, казалось, не меньше Горы, которая еще две ночи назад казалась Дикару и всей Группе целым миром.

– Почему они не приходят наказать нас за то, что мы сделали?

Две ночи назад Мальчики и Девочки Группы и звери-люди из густых лесов у основания Горы сражались, чтобы отнять к азиафриканцев это большое серое здание и другие сооружения, из которых состоит Вест-Пойнт.

Жалкая горстка против массы желто- и чернолицых врагов, вооруженная луками, стрелами и ножами против ружей и больших орудий, они сражались и победили. Но тень этих серых стен теперь пригибала Дикара, и пылающую радость победы сменил ужас перед тем, что скрывалось за этими стенами.

– Может, они не могут поверить, что мы это сделали, сынок. – Норманфентон не поворачивал к Дикару свою массивный чернобородую голову, свое лицо в морщинах тревоги и печали. – А может, они хотят понять, как мы это сделали, насколько мы сильны и как вооружены.

Из-под густых темных бровей его задумчивые глаза наблюдали за суетой на широком и плоском травянистом поле, в десять раз больше Поляны на Горе, которое расстилалось перед ними.

– Судя по словам фермеров, которые со всех сторон стекаются к нам, немногие из сбежавших черных солдат добрались до Нью-Йорка. По всей местности той ночью им перерезáли глотки, а тела прятали.

– Ну, по крайней мере этого мы добились, сэр, – вставил Уолт с другой стороны от Норманфентона. – Наши люди не смели даже взглянуть на азиафриканца, тем более поднять на него руку до того, как мы это совершили. Мы придали им храбрости.

– Храбрости? – Узловатая рука Норманфентона, бóльшая даже, чем у Дикара, медленно сжалась в кулак. – Бог даст это не простая опрометчивость, что мы не вызвали еще бóльшую жестокость, чем та, что они уже испытали.

Сегодня я совсем не уверен, что наше выступление было чем-то бóльшим, чем простое безумие. У нас по-прежнему нет никаких сведений из-за кольца пушек и пулеметных гнезд, которые обеспечивают нам здесь подобие безопасности.

– Очень скоро услышим что-нибудь. – Уолт только до плеча Норманфентону. – Я только что оттуда, где полковник Доусон и его люди пытаются восстановить радио.

Когда Дикар впервые привел его на Гору из леса под ней, Уолт выглядел и пах скорее как зверь, а не человек, его отрепье было покрыто грязью, глаза, одновременно свирепые и испуганные, смотрели из маски спутанных волос.

– Они надеются очень скоро отремонтировать его, и тогда мы сможем связаться с Тайной Сетью. – Уолт сбрил волосы с впалых щек и худого подбородка и нашел в Вест-Пойнте новую одежду, серо-синюю, с блестящими пуговицами. – Но ждать трудно.

– Да. – Норманфентон вздохнул. – Ждать трудно. – Он тоже в серо-синем мундире; большие груды таких мундиров нашли в каменном доме по другую сторону поля, которое называется Равниной. – Но мне кажется, что ожидание здесь – это доброе предзнаменование.

– Доброе предзнаменование, сэр?

– Если история повторяет себя. – Большая узловатая рука показала на сцену перед ними. – Посмотрите на тех, кто здесь обучается. Больше двухсот лет назад другие люди маршировали и контрмаршировали на этой самой Равнине, и их главнокомандующего звали Джордж Вашингтон.

Посмотрите на женщин, детей и стариков, которые стоят в стороне и смотрят; они больше не отупели от отчаяния, на их осунувшихся лицах выражение надежды, какого давно не было. Точно как у жителей колоний, которые смотрели, как маршируют люди Вашингтона.

– Я понимаю, о чем вы говорите, сэр. – Лицо Уолта озарилось. – Параллель поразительная. Смотрите. У жителей северных колоний были союзники индейцы, а у нас Мальчики Дикара с Горы, которые ходят полуобнаженными, с ножами за поясом, с луками в руках и колчанами со стрелами за плечом.