Агентство «ЭКЗОРЦИСТ»: CRYPTIDIS

Глава 36

— Считаешь, убийства в Доркинге связаны между собой? — спросил я Глорию. — Просто последняя жертва умерщвлена другим способом.

Девушка пожала плечами.

— Выводы делать рановато, однако иное орудие убийства — не доказательство, что и преступник иной. Конечно, обстоятельства смерти тоже разные. На телах первых двух женщин обнаружены следы борьбы, а на теле третьей — только одна рана. Тем не менее, если убийца использовал в третьем случае саблю или шпагу, то у него отсутствовала необходимость бороться с жертвой, так как подобные удары наносятся с расстояния. Кроме того, все женщины убиты в течение двух недель, а их тела, если я правильно поняла, найдены едва ли не в одном лесу. Нам, конечно, придётся самим осмотреть места преступлений, но я мало верю, что мы обнаружим что-нибудь полезное. Скажи лучше, что думаешь о егере.

— Кажется, он был неравнодушен к убитой. Может, даже тайно влюблён в неё. Это неудивительно. Представь: в Доркинге поселяется молодая графиня, оказывает знаки внимания простому егерю, которому, может, и не снилось заговорить с аристократкой. А она, кроме того, что хороша собой, ещё и очень мила: интересуется его работой, расспрашивает о вещах, которые он хорошо знает, и о которых, стало быть, может рассказать. Он не чувствует себя с ней неловко, ему приятно и лестно её внимание.

— Словом, он влюбляется, — понимающе кивнула Глория. — И у нас появляются два мотива — на выбор. Либо он убивает её из ревности, поскольку графиня замужем, либо совершает преступление в гневе — признавшись ей в своих чувствах, но будучи отвергнут. Как тебе такое? Правдоподобно?

— Честно говоря, трудно представить, чтобы графиня заигрывала с егерем. Разве что он нафантазировал, чего не было. К тому же, едва ли Броуд способен на любовное признание. Хотя… Что я о нём знаю? Видел его пару минут. Если он решил, что может рассчитывать на взаимность… В любом случае, остаётся ещё такой мотив, как ревность. Кроме того, если убийца Броуд, то становится понятным отсутствие на жертве синяков и царапин: он не хотел делать возлюбленной больно.

— Тогда получается, что он встретился с графиней специально, чтобы убить, — сказала Глория. — Это не могло быть внезапным поступком, минутным ослеплением. Да и зачем брать оружие на свидание, если собираешься признаваться в любви? Хотя егерь, возможно, всегда ходит с оружием.

— Тогда будет нетрудно выяснить, с чем он ходил до убийства, и что из его оружия пропало. Хотя, честно говоря, мне кажется маловероятным, что егерь бродит по лесу с саблей. Скорее уж с винтовкой и ножом. Кроме того, мы его только что видели, и никакой сабли у него не было.

— Возможно, он где-то оставил оружие. Человек же сюда выпить зашёл. А вообще, всё это пустое теоретизирование. Упражнения для ума. Мы даже не знаем, что именно послужило орудием убийства. Сильный человек вроде Николаса Броуда, да ещё в припадке ревности, способен нанести глубокую рану и просто длинным кинжалом или ножом.

— Раз уж мы теоретизируем, давай вернёмся к предполагаемому свиданию. Если это и было рандеву, то первое и последнее, поскольку, признайся Броуд графине в любви, на второе она бы не пришла.

— Справедливо, — согласилась девушка. — Но остаётся неясным, зачем она вообще приняла его приглашение, если не чувствовала к нему склонности. Конечно, егерь мог заманить её хитростью. Например, пообещал показать какую-нибудь редкую птицу или что-то в этом роде. Но всё это притянуто за уши.

— Убить мог и муж, — заметил я. — Что, если он — домашний тиран? Тогда легко понять, почему женщина разговаривала с егерем. Ей просто было скучно.

— Этак ты договоришься до того, что графиня влюбила в себя Броуда, чтобы уговорить его помочь ей сбежать от мужа, — усмехнулась Глория. — А последний узнал об этом.

— Тогда Броуд должен подозревать графа. Но в таком случае он наверняка выложил бы местной полиции свои подозрения. А вообще, в его рассказе я услышал больше сожаления, чем скорби по возлюбленной. Конечно, мы не знаем, любил он графиню, или просто помогал.

— Слишком далеко забрались. Ступили на опасную дорожку ни на чём не основанных предположений.

— Согласен. Но пока ведь делать всё равно нечего. Так почему бы не размять мозги? Кстати, у графа наверняка есть и сабля, и шпага, и куча другого холодного оружия. Легко представить, как он хватает со стены коллекционный эспадрон и бросается в погоню за неверной женой.

— Представить можно, что угодно, — кивнула Глория. — А толку?

— С одной стороны, ты права. С другой, расследование начинается сразу после совершения преступления и происходит, прежде всего, в голове. Доркинг даст нам только улики. Правду придётся искать самим.

— Это верно. Ладно, если ты закончил ужинать, я позвоню местному начальнику полиции и сообщу о нашем приезде. И тогда уже займёмся делом всерьёз.

— Давай. Я пока выйду подышу свежим воздухом. Давно не выбирался из Лондона, а тут шикарная атмосфера старой доброй Англии.

На улице уже стемнело. Небо усыпали острые звёзды, месяц висел среди них сияющей секирой. Доркинг походил на макет, освещённый изнутри электрической лампой. Машин не было: жители сидели дома, смотрели вечерние телешоу. Мир и покой царили здесь. Если не считать убийств, конечно. Я прошёлся вдоль гостиницы, размышляя о наших с Глорией предположениях, и за углом увидел двух стоявших ко мне спиной мужчин. Они курили и разговаривали. До меня долетел обрывок фразы:

— …надо будет зарезать…

Это заставило меня шагнуть назад и притаиться за углом. Ветер дул в другую сторону, так что разобрать всё было нельзя. Слух выхватывал отдельные слова и словосочетания:

— …ведь подумать только, если б я не узнал… приедет… грозила бы тюряга!

— Но теперь всё в порядке? — спросил второй голос. Кажется, он принадлежал егерю. — …знает… убил эту графиню?

Голоса стали удаляться. Выглянув, я увидел, что собеседники удаляются. Догнать и рассмотреть? Но они всё равно ничего не скажут. Да и мало ли что имелось в виду в разговоре. Что могли означать подслушанные мной обрывки фраз? О чём говорили эти люди? Они упоминали убийство, которое мы приехали расследовать. Но местные наверняка судачат о произошедшем. С другой стороны, если речь шла об убийстве Матильды Генбах и тюрьме, то слова насчёт зарезать, а также фраза «если б не узнал… приедет», легко реконструируемая в «если б не узнал, что она приедет», вполне могут относиться к Глории. Что, если Броуд каким-то образом пронюхал о приезде следователя? Полицейская пока не представляет для него опасности, но отбрасывать подобный вариант было бы легкомысленно. И небезопасно. Но опять же, сплошные предположения.

Когда я вернулся за столик, Глория сообщила, что созвонилась с начальником полиции Доркинга, и он ждёт нас.

— Поехали, — сказала она, вставая. — Пришло время реального расследования.

Я с ней был совершенно согласен.