Тёмные всадники

– Разве ты не ходил сражаться с вуивром у озера?

Энндал колебался.

– Да, но…

– Разве не ты и твои друзья нашли способ призвать его сюда и заставить исчезнуть, когда никому до тебя это не удавалось? Разве вы не шли на феноменальный риск, жонглируя силами зла?

Энндал хотел заговорить, но Изольда не дала ему этого сделать:

– Мне все равно, кто был рыцарем в доспехах раньше. Мой муж не был вашим настоящим врагом, насколько я знаю. И мне плевать, что ты можешь или не можешь сказать мне сейчас. Слова ничего не значат. Если бы это было так, Теобальд стал бы величайшим из чемпионов.

– И… вы не подумали, когда увидели меня в образе ведьмы… – заговорила Брисеида.

– Я могу быть слабой сердцем, но я не слаба умом. Я знаю своего сына, и я видела ваше выступление. Это была последняя попытка изгнать зло и освободить своих друзей?

– Да…

– Вот и все, что мне нужно знать.

Скрипнула лестница, и в комнату вошла Кассандра.

– Мессир Энндалор д’Имбер! – воскликнула она. – С вами все в порядке? Боже, турнир был просто ужасный! Теобальд!

– Его ударили по голове, он переживет это, – сказала его мать, не отрывая взгляда от Энндала, когда Кассандра склонилась над братом. – Кассандра, подойди сюда, пожалуйста.

Кассандра отпустила руку брата и подошла к матери и Энндалу. Изольда крепко обняла дочь.

– Мама?

– Кассандра, мне ужасно жаль. Я солгала тебе, но, наверное, не стоило. Хотела защитить тебя. Бодуэн видел, как ты родилась, как ты росла, и любил тебя каждый день твоей жизни. Поэтому он всегда будет твоим отцом. Но он не тот человек, которому ты обязана своим кулоном. Человек, который подарил твоей матери величайшее пламя любви, которое она когда-либо знала. Мое единственное желание, – добавила она, повернувшись к Энндалу.

На глазах Энндала навернулись слезы. Кассандра краснела все больше с каждым новым высказыванием Изольды. Она не сомневалась в ее словах. Взгляд рыцаря д’Имбера на ее мать говорил красноречивее любых слов. Одной рукой она искала стул, не замечая поспешного жеста Лиз придвинуть его ближе к ней. Брисеида отцепила от шеи маленький кожаный мешочек с надписью «К моему единственному желанию» и передала его Кассандре. Та открыла его и медленно погладила выжженные буквы на внутренней стороне кожаной обложки. Она нерешительно нарушила молчание:

– Папа знал, когда женился на тебе?

– Да. Но он так и не пытался узнать ни его личности, ни значения этого кулона. Я не могу выразить ему свою благодарность.

– Ты не любила Бодуэна?

– Со временем я стала глубоко ценить его.

Кассандра кивнула: ей была знакома эта ситуация. Она колебалась, чувствуя на себе пристальные взгляды.

– Наверное… Может быть, поэтому… каждый раз, когда мессир д’Имбер… Мы похожи?

Кассандра обратилась к собравшимся, но Изольда ответила быстрее всех:

– В течение двадцати шести лет я видела его глаза каждый раз, когда ты смотрела на меня.

В дверь постучали. Изольда быстро вытерла щеки, прежде чем открыть дверь.

– Мадам, меня послали сказать вам, что мессир Эбрар пришел в себя и хотел бы видеть вас и вашу дочь, – сказал мужчина в дверях.

– Спасибо, мы сейчас же отправимся к нему.

– Мы позаботимся о Теобальде, пока вас не будет, – сказала Лиз, видя, что Изольда колеблется, возвращаясь к ним.

– Благодарю. Мы постараемся не задерживаться, я помню, что время дорого стоит.

– Вы, конечно, останетесь с нами, – сказала Кассандра, беря Энндала за руку.

– Я мечтаю об этом, но… Возможно, когда все успокоится, когда жизнь вернется в привычное русло, через какое-то время… А пока вы, как всегда, будете в моих мыслях.

Кассандра улыбнулась и ушла вместе с матерью.

– Хорошо! Но у нас не так много времени, – сказал Леонель, хлопая в ладоши, чтобы встряхнуться, в то время как Лиз громко фыркнула, а Энндал сел, немного ошеломленный, как будто не был уверен, что имеет право радоваться тому, что только что произошло.

Леонель взял с комода кувшин и вылил воду на лицо Теобальда, который от шока резко сел. Увидев их всех за столом, он поднес руку к шее и, не найдя цепочки, стал щупать пальцами свои кольца.

– Нет смысла изнурять себя, мы забрали у тебя все, – сказал Леонель, опустив кувшин. – Теперь остались только ты и мы.

Теобальд сел, вернув самообладание и контроль над своими движениями.

– Вы уже второй раз за сегодня вырубаете меня. Третьего не должно быть.

Затем, когда Оанко взял в руки сковороду, готов был поверить в его слова.

– Вы, кажется, забыли, что химеры – не единственные мои союзники. Я – Альфа, а Бета-Элита точно знает, где я живу. Как только они заметят мое отсутствие…

– Ты Альфа? – сказал Леонель, прежде чем повернуться к Брисеиде. – Я не понимаю, я думал, что архиепископ Дю Мулен был Альфой?

– Архиепископ – Альфа Тулузы, – ответил Теобальд с гримасой презрения. – Он приехал в Каркасон только на встречу Штатов Лангедока.

– Значит, на каждый крупный город будет приходиться по одному Альфе? – спросил Энндал. – Гораздо больше, чем мы думали. Мы понимали, что в каждом регионе может быть только один Альфа.

– Это правда в какой-то степени. Но поколения Альфы переплетены, потому что Элита не хочет рисковать остаться без лидера в случае серьезной ошибки, подобной той, которую только что совершил архиепископ.

– Ты убил архиепископа, но это он ошибся? – Теобальд повернулся к Леонелю и рассмеялся: – Вы, борцы с сопротивлением, такие милые. Архиепископ не умер. Я бы не рискнул быть обвиненным в убийстве всем Каркасоном, не так ли? Он просто уменьшился. Скажем, разделился на две части. Одна часть его души помогла сформировать химеру, а другая все еще находится в его теле. Дю Мулен скоро проснется. Его будет мутить, как будто он получил неприятный удар по голове, но он снова сможет встать. У него есть… я бы сказал, год, чтобы жить вот так, как тень себя прежнего. К сожалению, ящерица мертва.

– Но Дю Мулен умрет, и это твоя вина. Это одно и то же, – сказал Леонель.

– Не совсем: часть себя, превращенная в химеру, останется достаточно сознательной, чтобы вечно размышлять о своей судьбе. – Улыбка Теобальда была сумасшедшей. – Дю Мулен не справился со своей задачей Альфы: он не прервал вовремя ваше создание истории об Ольховом короле. В Цитадели не принято давать второй шанс таким неудачникам, как он. Он предрешил свою судьбу и судьбу своей семьи. Он должен был быть наказан, я лишь выполнил свой долг, превратив его в химеру.

– Это ты показал бедному Тедерику, как найти вуивра, а не наоборот! Это благодаря тебе началась эта охота на монстров, столько людей погибло, преследуя вуивра… Все, что происходит в Каркасоне, – это результат твоей работы, это твоя ответственность. Это ты должен быть наказан.

– Неправильно! Дю Мулен был моим старшим товарищем: как только он прибыл в Каркасон, он занял руководящую должность и стал отвечать за события в городе. Вот как это работает: не может быть двух лидеров одновременно. Нельзя иметь все преимущества и не иметь недостатков. Если бы он был умнее, то сделал бы свою работу правильно и вовремя поставил бы меня на место. Теперь, когда он больше ни на что не годится, за него отвечаю я и могу сказать, что меня не обманет следующий молодой человек, только что прибывший из Цитадели.

– Ты привел нас к вуивру, чтобы мы могли узнать о нем и об истории Ольхового короля, – размышляла Брисеида, – а потом ты нашел нам доспехи для турнира… Без тебя мы бы никогда не дошли до конца. Ты использовал нас, чтобы избавиться от архиепископа.

– Именно так.

– Почему ты хотел избавиться от него? – угрожающе спросил Менг, чтобы заставить его говорить, но Теобальда не нужно было уговаривать на признания.

Он мог бы даже пожаловаться собственному отражению, но его обида была так глубока:

– С того момента, как я вернулся из Цитадели, Дю Мулен принялся разрушать мою жизнь, как будто я его марионетка, отдавал мне приказы даже из Тулузы, как жалкому Бете! Под предлогом того, что его положение архиепископа дает ему официальную власть, он думал, что может делать все что угодно! Он считал себя самым сильным, когда у него не было никаких достоинств: настоящий талант – во мне, то, что я умею. Управлять, не подавая виду, организовывать все, когда за тобой постоянно наблюдают самые близкие люди – даже если они, конечно, хотят тебе добра. Вы даже не представляете, какое это мастерство!

– Значит, ты позволил нам уничтожить всех химер в Каркасоне только для того, чтобы избавиться от архиепископа? – недоверчиво сказала Лиз.

– Заставить его совершить серьезное преступление было единственным способом напасть на него без риска получить хорошую пощечину. Но не волнуйтесь, скоро все вернется на круги своя. Нескольких месяцев должно быть достаточно для воссоздания химер.

– Как?

– Как всегда, давайте посмотрим. Слухи распространяются, страхи возраждаются, пока общее воображение города не будет достаточно развито, чтобы приветствовать новую, прекрасную, великую химеру. Это то, что занимает больше всего времени. Затем вы приносите в жертву несколько душ, и все.

– И ты подводил архиепископа к ошибке с того момента, как мы приехали в трактир в ночь нашей встречи?

– По правде говоря, поначалу вы меня просто немного забавляли. Бойцы сопротивления, да, я сразу это увидел, но вы не представляли опасности. Вы даже подумать не можете, как скучно быть единственным или почти единственным, кто знает решение проблем, которые есть абсолютно у всех. Почему так много страданий? Что мы сделали с Богом? Ну, вы поняли. Правда, после того, как за день до нашего отъезда на озеро эта девица вынула перо херувима, правила немного изменились. Для начала я привел вас к вуивру.

– Ты понял, что херувимы наблюдают за нами.

– Должен сказать, что это меня заинтриговало. Как только я остался один, оставив вас у озера, я вызвал их, и мы договорились помогать друг другу, поскольку у нас была одна и та же цель.

– Какая цель? – спросил Энндал.

– Разумеется, конец архиепископа.

Брисеида поискала в памяти некоторые из обменов между херувимами, которые она запечатлела на страницах своего блокнота:

…Брисеида должна чаще уходить, чтобы найти Бенджи, сообщить ему новости, пусть он позовет ее…

…Энндал – беспокойный элемент, он может быть нам полезен. Им становится страшно, они почти готовы. Пришлите горгулий сегодня вечером для последнего рывка…

…готовятся к отправке на озеро. Они еще не выяснили, как туда попасть, но нашли ключи, которые могут их туда привести…

Херувимы побудили их отправиться на охоту за вуивром, чтобы они смогли узнать историю Ольхового короля, а затем помогли им завершить постановку… с единственной целью – чтобы архиепископ совершил ошибку?

– Чего хотят херувимы? – спросила Брисеида, не решаясь встать из-за стола, прежде чем ответить. – Почему они хотели избавиться от архиепископа?

– Мы с херувимами не сидим, как подружки за чашкой чая, чтобы поговорить о своих маленьких проблемах и поплакаться о своей судьбе. Я не знаю, какова их мотивация, и меня это не волнует.