Его искали, а он нашелся

Интерлюдия вторая: "Следи за спиной"

В жизни каждого наделенного бывают моменты морального падения, когда хочется просто сесть и заплакать, а не решать очередной ворох непрерывно накапливающихся проблем. Причины такого слома бывают самые разные, от откровенно мелких, вроде неудачно прошедшего дождя, до ломающих судьбы. Когда то, чего ты так долго ждал, ускользает из рук, оставляя тебя наедине с теми самыми проблемами. Неприятная ситуация, для кого угодно неприятная, от самого забитого пахаря, до великих и ужасных Очей Вечных.

Зигмунд Роолейм относил себя совсем не к пахарям, но особой радости от этого не питал. Если уж быть откровенным, то он с радостью поменялся бы с этим пахарем местами, без сожаления отдав все непосильным трудом накопленное и наворованное. Очи Вечные - сложная должность, на которую ставят лишь самых доверенных и надежных. Может быть, он когда-то в шутку и подумывал о том, чтобы несколько вольно относиться к указам Императора и данным когда-то клятвам, но мыслями это все и ограничивалось. Зигмунду просто не было особого смысла интриговать против Империи, потому что он и так имел все, то есть, вообще все. Усадить задницу на трон, может, было бы неплохим завершением карьеры, но долго там просидеть не выйдет, а проблем навалится столько, что лучше бы и не думать.

Очами его сделал еще прошлый Император, с которым он имел если не дружбу, то твердые приятельские отношения. Годы прошли, правитель сменился, поставив на пост собственного сына, а тот сын уже и сам готовил себе наследника, а Очи у Империи оставались все теми же. Огромная власть, практически неограниченное влияние, исполнение любых желаний, прихотей и фантазий... и просто невообразимая куча работы. Непрерывной, тяжелой, выматывающей и такой, какую нельзя доверить никому другому. Или не проверить, если все же доверишь.

Те дни, когда он с азартом и блеском в глазах кидался на новые тайны и проблемы, когда с горящим праведным пламенем сердцем вскрывал очередной заговор или создавал собственный, но уже на территории противника, остались настолько далеко в прошлом, что даже память о них потихоньку выцветала. С учетом его навыков и умений - тот еще показатель. Достигший пятьдесят четвертого уровня, накопивший несметные богатства, которые даже оставить некому, переживший всех своих друзей, родных и любимых, Зигмунд просто хотел спокойно дожить свое время, еще годы и годы назад отказавшись продлять жизнь ритуалами и алхимией.

Три класса, среди которых не было ни одного боевого, позволяли ему одному держать большую часть тайных нитей, что опутывала немалую долю всего Алурея. Замену ему было найти не просто сложно, а невозможно. Герой Пера и Паутины... Всех тех, кто мог бы посмеяться над его именем, он тоже давно уже пережил. Мальчишку, чье имя оказалось забыто и вырезано из реальности, он готовил на смену практически с любовью. Да, тот ему и в подметки не годился ни в плане способностей, ни в плане опыта, ни даже в плане чистого потенциала. Но сравнивать возможного преемника с самим собой было бессмысленным самовосхвалением. Зато второй принц был лучшим из тех, кто не он.

Ключевое слово здесь именно был.

Читая отчеты, Зигмунд с трудом сдерживал желание начать биться головой о стол, стены и пол одновременно, едва подавлял навязчивую жажду начать грызть ворот своей мантии, а то и вовсе ковер под ногами. Когда эльфийские дипломаты передали официальное разрешение на убийство Осеннего Палача, он чуть не подавился ужином, который ему часто приходилось кушать прямо за работой. Подвох искать было приятно, но бессмысленно - просто по какой-то причине эту старую трухлявую корягу лишили права быть одной из них.

Это не уникальный случай, ибо бывало в его жизни всякое, почти все, если на то пошло. Но одно дело ставший неприкасаемым ушастый диссидент, или, допустим, залезший слишком глубоко в план глупец, обратившийся тварью. Таких эльфы предпочитали тихо удавливать самостоятельно, со всем доступным их расе лицемерием скорбя о потере. Но если самим удавить не выходило, они не стеснялись объявить на них собственный аналог свободной охоты. За палачом именно охота и началась.

Охотились даже не на ликвидатора, на руках которой была кровь множества могучих и влиятельных личностей, за которых найдется кому отомстить. Охотились на ту, в чьей голове было неисчислимое количество секретов, методик, шифров и прочих вещей, за которые даже сам Зигмунд отдал бы многое. Пожалуй, сумей он взять ее живой, то даже необоримая апатия, с какой он живет последние десятилетия, наверняка бы отступила на годик-другой. Вдвойне подозрительно, что такой кадр отдали на растерзание "короткоухим".

Значит, она не просто впала в безумие, что при ее классах, слишком темных и опасных, чтобы не считаться с ними, было закономерным итогом жизненного пути. Высока была вероятность того, что в своем безумии темный друид была готова совершить что-то такое, от чего эльфы предпочли заранее отречься, несмотря на все возможные утечки информации. Хороший повод тряхнуть стариной и начать копать глубже.

Причины и следствия, причины и следствия... Не было на континенте никого, кто мог бы сопоставлять одно с другим лучше, чем сам Зигмунд. По крайней мере, так о нем говорили, а он молча слушал и кивал. На деле, конечно, были специалисты как минимум не уступающие ему, как и обманщики, чья ложь могла бы спрятать желаемое. А уж лгать одна конкретная видящая умела, прекрасно ведая о самой главной доктрине любой тайной операции - никто не сможет тебя найти, если не найдет за что зацепиться.

Он не нашел.

Можно сотни раз повторять о возрасте, о том, что он засиделся на должности, что он расслабился и проворонил очевидное... В общем, повторять за теми, кто сейчас пытался подсидеть бессменного главу Очей Императора. Сам он сразу же сказал непосредственному начальнику, что узнать об этом он просто не мог. Потому что он привык работать против глупцов, против глупцов, что считают себя умными, против умных, очень умных, хитрых, опасных и гениальных. И работал он хорошо.

Но даже весь его опыт, даже вся его карьера не могла приготовить его к тому, чтобы предвидеть такую ситуацию. Нет, он навидался отчаянных влюбленных дураков, жаждущих отмщения за смерть второй половинки. Устранения, подставы, использование удобной пешки - с такими предсказуемыми личностями можно творить столько всякого полезного, что аж диву даешься. Никогда не любите, дорогие дети, никогда и никого не любите! Противостоять влюбленному мстителю, жаждущему пустить кровь кому-то из уважаемых граждан Империи Веков, его организация могла даже без участия самого Зигмунда.

Но даже в самом безумном бреду старый Герой не мог вообразить себе ситуацию, где этим мстителем окажется кто-то вроде Осеннего Палача! Такие как она просто не могут вести себя в этом амплуа! Она портила кровь врагам Извечного Леса еще в те годы, когда его прабабушка лежала в люльке и даже думать не думала о том, чтобы встретить его прадедушку! Это опыт объемом в существование целых династий!

Поверить в то, что это выхолощенное годами существо, не способное на сострадание, сопереживание и сожаление, ставящее превыше всего только цель и приказ, окажется способным не просто любить, но и творить типичные для влюбленных глупости? Если бы ему об этом сообщили месяцем ранее, он бы понизил сообщившего в звании. Даже не засмеялся бы - встречал анекдоты и посмешнее.

Соотнести гибель небольшого отряда сопровождения при эльфийском барде, что в поисках вдохновения забрел в зону одного забавного семейного ритуала, который проводил второй принц, и тот факт, что в этого эльфа была влюблена одна из одиознейших ликвидаторов континента? Ну, он смог это сделать. Перерыл все архивы, вывернул наизнанку всех выживших свитских принца, посекундно перебрал любые действия и операции, начиная от проекта организации планарного прорыва в столице Алишана (интересная, кстати, задумка) и заканчивая избитым его охраной мелким баронетом, неудачно зашедшим в ту же гостиницу и отказавшимся покинуть обеденный зал.

Нашел нить связи между погибшим бардом и той, кто его любила, проверил восемнадцать раз, задействовал десяток артефактов, среди которых было три легендарных, проверил еще несколько раз, дал проверить четырем отдельным кругам видящих, еще раз проверил сам, выпил успокаивающего зелья и пошел докладывать разъяренному Его Императорскому Величеству. Все никак не выходит привыкнуть, что все они, включая его самого, еще живые под панцирем из лицемерия и безразличия, что все они еще могут что-то чувствовать.

Извечный Лес будет воротить нос, гордо молчать, оскорбленно угрожать, но Империя выжмет их досуха. Зигмунд не верил в то, что это был их изначальный план. Второй принц, несмотря на убийство одного конкретного барда, был не противником Извечного Леса, пусть и не союзником. Его смерть не принесет им выгоды, только войну и смерти так ценимых ими сородичей. Но им еще нужно это доказать так, чтобы убитый горем Император им поверил. Потому что артефакты и снаряжение, использованные Осенним Палачом, говорят о длительной и тщательной подготовке на уровне государства, потому что не может у отверженной беглянки быть в распоряжении двух мифических и, по меньшей мере, трех легендарных артефактов, что раньше находились в распоряжении Извечного Леса. Выдоят звездорожденных досуха, что, однако, даже частично не скомпенсирует понесенные потери.

А ведь противник потерь так и не понес.

Тиалрианрелия из Дома Туманного Древа, ветви Цветочной Синевы, соцветия Извечного Биения - не была дипломатом. Нет, все эльфы, так или иначе, обретают огромный опыт интриг и манипулирования всеми не-эльфами, но именно у этой сосны прогнившей такого опыта удивительно мало, как для кого-то ее возраста. Она была ликвидатором, работающим четко по заданной цели и не задающим вопросов своим командирам - идеальный исполнитель, ему бы таких.

У нее не могло быть союзников, что поддержали бы ее после того, как ее обрек на гибель родной лес. Какие-то заготовки обязаны были быть: там договор, там клятва, там схрон, там парочка обработанных ментально спящих агентов - такие вещи, которые она сама заготовила за долгие века своей опасной жизни.

Но не могло среди ее должников, подкупленных или очарованных быть того, кто пришел ей на помощь в решающий миг. Все допросы, что провели сбивающиеся с ног дознаватели, все видения, что смогли найти зрящие, все они указывали одно - этого существа не было. Зигмунд неплохо знал Крайда, что лично, что через досье и наблюдателей. Знал его силу и мощь, знал, насколько опасен этот человек-армия, насколько он неуязвим и неубиваем. Очень многие пытались доказать обратное, но их имен сейчас и не вспомнишь. А вот Крайд Редьян-Шансир был и пребывать планировал еще долго. Он тоже, как и принц, был.

Все допросы, вывернутая память и вызванные к ответу слепки душ павших, твердили только одно - Крайд убийцу даже заметить не успел. Обладатель легендарного предчувствия и столь же легендарного чувства опасности попросту умер, даже не дав боя, даже не успев попытаться защититься, даже не почувствовав приближающуюся смерть!