Трагический январь. Президент Токаев и извлечение уроков

Но Токаев был обязан карьерой только самому себе, что ценилось в аппарате. Очень быстро молодой дипломат получил назначение в советское посольство в Сингапуре.

Токаев: «Перед поездкой в далекий Сингапур предстояло поработать в центральном аппарате МИД. К этому событию родители готовились особенно тщательно. Помнится, мама обошла не один магазин, чтобы купить мне новый костюм. В нем я 1 сентября 1975 года вошел в здание на Смоленской площади, став дипломатом. В том же костюме спустя три месяца вылетел в Сингапур».

Решение о заграничной командировке принимал ЦК КПСС. Министерство иностранных дел отправляло пакет документов на Старую площадь в отдел ЦК по работе с заграничными кадрами и выездам за границу.

Еще до войны сложилась такая система. Кандидаты на руководящую работу в Наркомате иностранных дел (заместители заведующего отделом и выше), а также выезжавшие за границу дипломаты утверждались в ЦК партии. Отдел руководящих партийных органов ЦК заводил на них учетные дела, проводил проверку через Наркомат внутренних дел и в случае благополучного исхода представлял на утверждение.

В позднесоветские времена на каждого выезжающего, кроме высших чиновников, отдел ЦК посылал запрос в Комитет госбезопасности. Чекисты, изучив собственные архивы, давали два варианта ответа: в благоприятном случае — «компрометирующими материалами не располагаем», в неблагоприятном, напротив, сообщали о наличии таких материалов, ничего не уточняя.

В принципе окончательное решение принимал отдел ЦК. На Старой площади имели право пренебречь мнением КГБ и разрешить поездку за рубеж. На практике никому из партийных чиновников не хотелось принимать на себя такую опасную ответственность. Спрашивать КГБ, какими именно «компрометирующими материалами» они располагают, в ведомстве тоже не решались.

И люди становились «невыездными», было такое понятие — люди, которым запрещался выезд за границу. Причем официально это не признавалось, и невозможно было получить объяснение: почему меня не пускают? Просто говорили: поездка нецелесообразна. «Невыездной» — значит неблагонадежный… А люди и не знали, в чем они провинились. Это положение могла изменить только высшая воля. Когда известный журналист, которого не выпускали за границу, вдруг стал родственником члена Политбюро, из его бумаг исчезли все негативные замечания, и выяснилось, что отныне ничто не мешает его зарубежной командировке.

К молодому дипломату Токаеву претензий не было. И он отправился в свою первую служебную командировку.

Остров Сингапур летом 1965 года отделился от Малайзии и стал самостоятельным государством, не располагая никакими ресурсами! Даже питьевую воду импортировали из соседней Малайзии. И с первого дня руководители Сингапура поставили перед собой цель превратить остров в финансовый и торговый центр. Получилось! Создавалась и своя промышленность — самая современная, производившая электронику. Сингапур привлек к себе внимание, и все хотели понять причины успеха островитян.

В ноябре 1975 года Токаева назначили референтом в консульском отделе советского посольства в Сингапуре. Послом был Юрий Иванович Раздухов. Он воевал — командир пулеметного взвода на Волховском фронте. После войны пошел по комсомольской линии и стал первым секретарем Ленинградского обкома ВЛКСМ. А в 1958 году его отправили учиться в Высшую дипломатическую школу, после которой послали в посольство в Пекине. В 1961 году перевели в аппарат ЦК партии, потом он опять работал в Пекине — уже советником-посланником (второй человек после посла). Незадолго до приезда Токаева получил самостоятельную должность посла в Сингапуре.

В принципе в консульстве работа невеселая и незавидная — прием посетителей с различными проблемами, выдача виз. Но это прекрасная школа для молодого дипломата. Сингапур — морской порт, поэтому Токаеву приходилось заниматься моряками. Токаев отличался превосходным знанием китайского языка, спокойствием, рассудительностью, умением ладить с людьми и находить решение самых запутанных проблем.

Посол оценил молодого человека и перевел в группу, занимавшуюся политическими делами. Вот когда Токаев привык внимательно читать мировую прессу и анализировать происходящее, а также налаживать деловые контакты с иностранными дипломатами.

Сингапур десятилетиями демонстрирует фантастические успехи в экономике. В основе — сформированные китайским сообществом ценности. Например, для Сингапура характерны необычайно высокие темпы роста сбережений. Люди откладывали на будущее треть заработанного. В Сингапуре создали систему обязательных сберегательных вкладов. Нельзя брать деньги до достижения 55 лет, поэтому все имеют к старости приличную сумму.

Достижения острова связывают с умелой политикой первого премьер-министра страны Ли Куанъю (Ли Куан Ю), он руководил страной больше трех десятилетий. Слава пришла к нему, когда он самым жестоким образом искоренил на острове безудержное взяточничество.

— Мой опыт управления Сингапуром, — сказал Ли Куанъю, открывая в 1994 году международную конференцию, посвященную 2545-летию Конфуция, — особенно в трудные годы, убедил меня, что мы не смогли бы преодолеть наши трудности и препятствия, если бы подавляющая часть населения Сингапура не вдохновлялась конфуцианскими ценностями.

Что же он понимал под конфуцианскими ценностями?

Ли Куанъю объяснял:

— Отношения между отцом и сыном базируются на любви; отношения между правителем и министром должны базироваться на справедливости; муж и жена должны с вниманием относиться к сфере деятельности друг друга; отношения между старыми и молодыми должны находиться в надлежащем порядке; отношения между друзьями базируются на верности. Жители Сингапура считали, что интересы общества выше их собственных интересов.

Конфуцианство — это больше чем религия. Это свод морально-этических правил и норм, которые в значительной степени определяют жизнь целого общества.

Конфуцианство — это золотые правила: рационализм, государственная польза, умеренность, отказ от личного в пользу общественного, чувство долга, уважение к старшим, неукоснительное следование правилам и ритуалам. Эти правила впитываются с детства. Сходное влияние оказывал и буддизм в китайском варианте. Буддизм тоже учит строгой социальной этике.

«Что называется долгом человека? — писал Конфуций. — Отец должен проявлять родительские чувства, а сын — почтительность, старший брат — доброту, а младший — дружелюбие, муж — справедливость, а младшие — покорность, государь — человеколюбие, а подданные — преданность».

Конфуций родился в 551 году до нашей эры на востоке Китая. Идеи Конфуция изложены в книге «Лунь юй» («Суждения и беседы»). Вот еще одно из его суждений: «Старые должны жить в покое, друзья должны быть правдивыми, младшие должны проявить заботу о старших… В общении с отцом или матерью проявляй мягкость и учтивость. Если видишь, что твои желания им неугодны, все равно проявляй почтительность — не противься их воле».

Творения Конфуция для китайцев — смесь Библии с конституцией. В императорские времена знание трудов Конфуция было обязательным для государственной карьеры.

Китайцы, как правило, ответственно относятся к своему делу. Они думают о необходимости добиваться успеха. Они дисциплинированны. Они соблюдают иерархию и почтительны к старшим. Они согласны идти на жертвы ради семьи и будущего. Внутренне готовы к аскетизму, осуждают излишнее потребление, что помогает накапливать средства и вкладывать их в производство. Они хотят работать и зарабатывать и привыкли рассчитывать только на самих себя.

И все государства, входящие в конфуцианский мир, невероятно преуспели. Страны Юго-Восточной Азии от нищеты перешли к процветанию и вошли в круг развитых государств.

Касым-Жомарт Токаев вспоминал:

«Успех страны — это результат огромного труда, веры в светлое будущее и глубокого понимания мировой экономики. “Сингапурская история, из третьего мира в первый” — так назвал свою книгу Ли Куанъю, поделившийся с зарубежной общественностью секретами собственного успеха.

Признаюсь, я с большим интересом прочитал мемуары сингапурского патриарха. С каждой страницей этой очень интересной книги на память приходили различные эпизоды моей четырехлетней работы в удивительной стране, которую с легкой руки некогда популярного шансонье-эмигранта Вертинского стали называть “бананово-лимонным Сингапуром”.

Ли Куанъю запомнился мне уверенным в себе, жестким и целеустремленным политиком, обладающим необычным для этнического китайца низким, несколько глуховатым голосом. При всей своей неприязни к СССР он все же три-четыре раза в год принимал советского посла Юрия Раздухова. Я обычно сопровождал его во время визитов в государственную резиденцию “Истана”, где нас принимал премьер-министр Сингапура.

По всей видимости, моя азиатская внешность ему запомнилась, потому что он каждый раз тепло и как-то заинтересованно здоровался со мной, а однажды спросил, в какой части Советского Союза жили мои предки. Узнав, что я владею китайским языком, он и вовсе стал выделять меня в дипломатическом корпусе. Во всяком случае, во время приемов я всегда ловил на себе его цепкий, внимательный взгляд.

Как-то посол Раздухов полушутя-полусерьезно сказал мне:

— Ли Куанъю разговаривает со мной, но все время смотрит в твою сторону.

По-моему, с подачи премьер-министра сингапурские дипломаты тоже стали с повышенным интересом разговаривать со мной, что облегчало мою службу в качестве дипломата, так как после года работы в консульском отделе меня перевели в политический сектор и поручили заниматься вопросами советско-сингапурских отношений.

В течение почти трех лет я достаточно активно контактировал как с сотрудниками МИД, так и с работниками других учреждений, в том числе канцелярии премьер-министра. Вкупе с информацией, которая в большом достатке имелась в местных газетах и журналах, живое общение с официальными лицами давало целостное представление о политике Сингапура. Поэтому мы, сотрудники посольства, хорошо знали Ли Куанъю и регулярно информировали “центр” о всех его действиях и планах.

Все, что Ли Куанъю написал в своей книге, в фактологической части практически полностью совпадало с выводами наших служебных материалов, но в оценках разница, конечно, была большая. И это вполне естественно, поскольку над нами довлели догматы и стереотипы марксовой теории капитализма, рыночная экономика считалась понятием, привнесенным “враждебным Западом”.

Нельзя забывать, что Ли Куанъю начал привлекать иностранные, прежде всего американские, инвестиции в сингапурскую экономику в начале 70-х годов прошлого столетия, когда в СССР прочно утвердился брежневский застой».

Сингапур — единственная страна Юго-Восточной Азии, чье население в большинстве своем состоит из этнических китайцев. Но Сингапур приложил огромные усилия для того, чтобы остров не воспринимали как форпост КНР. По этой причине Сингапур не устанавливал дипломатических отношений с Китаем до 1990-х годов.